Вера Камша - К вящей славе человеческой

– Наши женщины ушли. Ушли и мужчины. Те, кто не считает себя должниками. Мы остаемся с вами. Мы можем сражаться здесь, но крепость защищать проще, чем просто тропу. Мы построили хорошую крепость выше, у трех родников. Она ваша!

Колокол стих, смолкло пение, рассеялся дым. Бронзовый воин остался один среди доцветающего шиповника. Нет, не один. Два коршуна опустились ему на плечи и застыли, словно сами стали металлом. Они помнили друг друга, они были вместе, и нынешний день принадлежал им и их памяти.

Есть мгновенья, когда чужое присутствие сродни кощунству, а сочувствие еще неуместней, чем равнодушие. Воины это чуют лучше других. Древняя птица с алыми пятнами на крыльях в последний раз бросила взгляд на троих, связанных вечностью, и неспешно полетела прочь. Внизу вилась дорога. В облаках пыли тащились повозки, ехали всадники, брели пешие… Люди покидали Альконью, а над ними, провожая, плыли коршуны.

Взгляд привычно уловил в сухой траве торопливое движение. Кто-то, охваченный ужасом, метнулся прочь от безжалостной крылатой тени. Раньше он был смелее. Когда тащил из горящего дома чужие пожитки, показывал дорогу убийцам, жадно пересчитывал полученное за чужие смерти золото… Или он вынуждал к покорности женщину, грозя ей смертью отца, мужа, ребенка? А может, просто доносил, а потом возвращался домой и спокойно засыпал?

Черный охотник камнем бросился вниз на мерзавца и труса. Нет, всего лишь на полевую крысу. Когти с наслаждением впились в жирное тельце, раздался писк, сразу и жалобный, и негодующий. Мерно взмахивая навек окровавленными крыльями, коршун понес бьющуюся добычу в сторону озера. Он больше не помнил и не сожалел. Он охотился…

Легендарный воитель, освободивший Онсию из-под власти синаитов.

Обращение к девушке.

Табор.

Последователи Томаса Хаммера, мещанина из Миттельрайха, создателя наиболее сильной из реформаторских церквей.

Принадлежащий к Мундиалитской (Всемирной) церкви.

Презрительное прозвище хаммериан, носивших белые головные повязки с крестами, поверх которых надевались суконные или полотняные белые же шляпы-колпаки.

Мать Луи Бутора, «королева Виорна» Иоанна.

Паписты – презрительное именование мундиалитов сторонниками реформаторских церквей.

Анунциата Рисанатори, мать последнего короля из династии Дорифо и фактическая правительница Лоасса. Происходила из богатой и знатной ромульянской семьи. Была особо ненавистна хаммерианам.

Одно из именований Томаса Хаммера, употребляемое его последователями.

Судья-следователь Святой Импарции, судебно-следственного органа Мундиалитской церкви, созданного для борьбы с противниками папской власти и еретиками.

Инкверент исполняет особые поручения кардинала-инкверента (главы действующего в мундиалитском государстве Постоянного Трибунала Святой Импарции) и подотчетен лишь ему, находящемуся в Рэме генералу Импарции и Папе. Кардинал-инкверент обладает правом в случае необходимости создавать на вверенной ему территории чрезвычайные трибуналы и назначать их глав из числа своих инкверентов.

«Доверенный». Папский голубь. Пожизненный спутник члена Святой Импарции.

Закрытый трибунал (Протекта) – тайная королевская служба Онсии. Подчиняется Государственному Совету и королю.

Лицо, не посвященное в тайны мундиалитской церкви и не причастное к делам Святой Импарции.

Созданный в 1571 году королем Онсии Альфонсом Девятым высший судебный орган при особе монарха, в который с благословения Папы и по просьбе короля вошла и Святая Импарция. Главой Супериоры является король или лицо, им уполномоченное. Решение Супериоры обязательно для всех подданных Онсии, но не для подотчетной Рэме Святой Импарции.

Еретическая секта.

Суадиты снабдили Адалида деньгами, отказавшись от долговых расписок, в то время как купцы-мундиалиты ему отказали. После победы над султаном Адалид хотел вернуть долг, но суадиты не приняли золота. Став королем, Адалид запретил кому бы то ни было, кроме суадитов, давать деньги в рост.

Обведенный белым контур креста. Символ хаммериан наряду с белой полосой.

Герб Адалида – крест в окружении роз.

Легендарный щит, принадлежащий древнеаббенингскому богу войны и смерти Андроктону. Отполированный до зеркального блеска, щит этот отражал вещи такими, каковы они есть, разоблачая как наведенные чары, так и обычное, человеческое притворство.