Николай Воронков - Хочу остаться собой

У меня от такого разговора потихоньку начала съезжать крыша.

– Хорошо, допустим. Теперь расскажи все, что ты знаешь о короле Инкаре.

– Это основатель нашего государства и первый король. Это был великий воин и мудрец. При нем государство процветало. Потом он отправился на бой с черным туманом и не вернулся. Но пророчества говорят, что, когда нависнет смертельная угроза над государством, король Инкар вернется и защитит свой народ!

– Но почему вы все решили, что я – это он?

– Так ведь все по пророчеству, – удивилась Даринка и начала торжественно декламировать, видимо, еще с детства заученный текст: – «И когда наступят суровые дни для народа, сделает король Инкар последнее усилие и светом чистого помыслами сердца уничтожит черный туман. И вернется он к своему престолу, и будет лик его прекрасен. Волосы белее снега, светом золота будут сиять его глаза, а кожа сверкать искрами. И вернется он как воин, в кольчуге со своим гербом и мечом, несущим смерть врагам! И воспрянет народ его, и наступят светлые дни!» Туман был уничтожен светом, об этом уже все знают. У вас белые волосы, золотые глаза и сверкающая кожа. И вы в кольчуге короля Инкара. И его знаменитый герб у вас на груди! И меч у вас! Все сходится! – торжествующе закончила она.

У меня же после таких слов было только одно желание – найти стульчик и присесть, так вдруг ослабели ноги.

– Иди, погуляй пока. А мы с твоим отцом поговорим, – отпустил я девушку.

Та очень глубоко поклонилась и тихонько ушла. Уже не церемонясь, подошел к ближайшему креслу и уселся, пытаясь собраться с мыслями. Потом указал королю на соседнее кресло. Тот присел, не чинясь, и несколько минут мы молча рассматривали друг друга. Мужик явно не дурак. Взгляд заинтересованный, но без малейшего признака чинопочитания и страха. Уже хорошо.

– Надеюсь, вы понимаете, ваше величество, что все здесь происходившее не более, чем невероятное совпадение?

– Что считаю я, уже не имеет значения. Ваше появление здесь видело очень много народа. Завтра об этом будет знать вся страна. Каждый ребенок знает это пророчество, и меня не поймут, если я в ближайшие же дни не передам вам трон.

– Честно сказать, трон – это самое последнее, чего мне бы хотелось. Тем более отбирая его у вас.

– У нас у обоих связаны руки. Я обязан передать трон, а вы его принять. Народ будет этого требовать!

Что-то я устал. День был суматошный, да еще эти книжные разговоры. Раньше думал, что в жизни так не разговаривают. А теперь сам разговариваю, как театральный герой. Дурдом.

– Давайте пока, до прояснения, обращаться по именам. Потом разберемся, кто кому величество. Лэр Франчик, вы бы распорядились там насчет апартаментов, ванны и всего сопутствующего. Отложим серьезные разговоры на завтра?

– Конечно, лэр Линк, – тут же подыграл мне король. – Позвольте, я провожу вас до покоев.

Я уже собрался идти, но тут же обматерил себя. Со всеми этими пророчествами совершенно забыл про Лешего. Не оглядываясь на короля, бросился по коридору к месту первой стычки. Но помогать было поздно. Леший с солдатами собрали на себя все стрелы. Даже кольчуги и железное здоровье не спасли. Все трое лежали в лужах крови неподвижно. Мне от этой картины чуть самому не стало плохо.

– Лэр Франчик, – внезапно охрипшим голосом обратился я к подошедшему королю, – эти люди погибли, спасая вашу дочь от неминуемой гибели. А Леший очень хотел вас увидеть… Позаботьтесь о них.

Франчик молча кивнул и повел меня в глубь замка.

Мне отвели покои типа королевского люкса. Потом была местная разновидность ванны, где молодые красивые женщины самым нежным образом меня вымыли. Но я, занятый своими мыслями, этот волнующий эпизод самым постыдным образом проигнорировал. Однако, судя по их взглядам, это только добавило святости к моему образу героя. Потом был королевский ужин, затем меня уложили в широченную постель и оставили в покое. Но у меня от всего этого сервиса последний сон пропал. Долго ворочался, пытаясь решить, что же теперь делать. Но всё решили и без меня. С утра явился Франчик и в самых почтительных выражениях сообщил, что мне придется позировать для художников. Страна волнуется, желая видеть своего героя. Пришлось согласиться. Мне тут же притащили вычищенные до зеркального блеска храмовые доспехи, включая поножи, наручи и шлем, про которые я уже и забыл. Пришлось несколько часов стоять в героической позе истуканом, опираясь на меч. Шлем, после коротких споров, решили не надевать – необходимо было подчеркнуть белые волосы. Художники, надо отдать им должное, рисовали великолепно, и уже к вечеру были готовы с десяток моих изображений в разных ракурсах. Я даже сам себе понравился, что бывает очень редко. Но больше всего меня удивило, что мое поганое настроение от подобной траты времени на рисунках выглядело как суровость настоящего воина. Хорошо хоть нимб над головой не рисовали. Мне пообещали, что уже к завтрашнему утру будут готовы сотни копий и их разошлют по всем городам. Расставались мы почти друзьями, и тут я ляпнул, что для показа лучше бы сделать восковую фигуру. Сначала меня не поняли. Но когда я объяснил идею музея восковых фигур, двое, оказавшиеся скульпторами, с просветленными лицами кинулись воплощать свои творческие идеи.

И только вечером мы смогли поговорить с королем спокойно. Даринка много знала о положении в стране, но далеко не все. Проблемы в экономике были, но решаемые. Отношения с соседями тоже можно наладить, если в стране будет порядок. А порядка как раз становилось все меньше. Спесивый племянник, напавший на нас из засады, был лишь верхушкой айсберга. Истинным кукловодом, как подозревал Франчик, был один из крупных землевладельцев, герцог Функель. Открытой вражды не было, но ползучий мятеж намечался точно. Все, как нас учили в школе по истории. Жажда власти, сопротивление централизации власти в руках короля. К тому же в жилах этого Функеля текло несколько капель крови королевских родов. Да еще он очень сильный маг. В открытую он ничего не делал. Шепнет с намеком своим шестеркам, те своим и дальше по цепочке. Концов не найти, а в стране бардак. И очень вероятными становятся покушения. Мое появление немного нарушило планы заговорщиков, но не остановит их. Чем больше Франчик рассказывал, тем более мрачным становилось его лицо. Он в этом никогда не признается, но мое появление он воспринял с надеждой – вдруг подумалось мне.

– Списки активных заговорщиков известны, почему же нельзя их просто арестовать?

– Они ведут себя очень осторожно, а просто арестовать нельзя, они все из знатных родов, – мрачно ответил Франчик.

Да, ему не позавидуешь, руки связаны. Значит, он надеется на меня? А что, мне сейчас многое простят, даже если я начну мечом махать. Махать мечом, мечом… а что, можно попробовать сыграть в одну очень старую игру под названием «на воре и шапка горит». Может, и получится. Обдумав идею, рассказал ее Франчику. От удивления у него, несмотря на выдержку, отвисла челюсть.