Fallenfromgrace - Академия Познаний. Сердце шести стихий

Это точно…после ТАКОГО пробуждения я бы тоже хорошенько отдохнула…но нет ведь, вызвали на педсовет… и хорошо, что я не стала проверять наличие Арегвана у себя, он бы точно мой интерес почувствовал.

— Мне кажется, ввиду открывшихся обстоятельств стоит пересмотреть решение комиссии, — между тем мягко заметила эльфийка. — Ментальная связь — материя тонкая и до конца не изученная, вы и сами это знаете. То, что Юрин Огнекрылый поддался ее влиянию, говорит, что он способен работать в команде.

— Но недостаточно, — на этот раз произнес драконий предводитель. — А значит, ему стоит учиться понимать с самых азов, что это такое — прикрывать спину рядом стоящего, а не пытаться сделать все, чтобы нанести ей непоправимый ущерб.

Грозные нотки в голосе императора заставили и меня, и непосредственного отпрыска поежиться. А еще перед глазами встало обугленное тело Мая — и снова сделалось страшно и горько. Боже, как хорошо, что все это позади! Как хорошо, что все мы остались живы…

— К чему вы клоните, Атуин? — склонил голову набок ректор.

Ух, ты, вот это имя! Атуин Огнекрылый — звучит замечательно! Жаль, конечно, что такое прозвище досталось такому дракону. Хотя, кто знает, возможно именно такое поведение и помогает управлять целой империей.

— Я вижу по вашим глазам, что вы готовы простить Юрину то, что с его легкой подачи мог погибнуть друид, не вмешайся в его спасение эта девочка, — кивок в мою сторону и тон, с которым говорил дракон, создали ощущение, словно до него дошла какая-то истина, которой он сейчас поделится с остальными. — Безусловно, если вы не против восстановить Юрина, препятствовать я не стану. Все-таки, настоящий император драконов должен пройти этап познания самого себя от начала и до конца. Но с вашего позволения, милорд Мудрый, я бы попросил отсрочку сроком на год.

— Я думаю, мы и через год будем готовы продолжить обучение вашего сына, — пророкотал Скалоподобный, сопровождаемый утвердительным кивком ректора. — Что вы планируете сделать с ним в этот период?

— Во-первых — лишить прозвища, — безапелляционно начал Огнекрылый, даря Юрину тяжелый взгляд. — Если он захочет прославиться в чем-то, пусть делает это под справедливо заслуженным именем. А деда позорить не позволю, — припечатал правитель драконов. — Во-вторых, будет учиться работать в команде. Среди обычных солдат. Начиная с низов. Чтобы понял, насколько ценной бывает жизнь. Наши разведчики доносят, что активность демонов постепенно возрастает — Юрин научится на собственном примере понимать, когда стоит проявлять инициативу, а когда лучше затаиться.

— Не слишком ли суровое наказание? — удивился Стремительный. — Он же мальчишка совсем.

— Дракон должен быть мудрым, Андор, — твердо произнес Атуин Огнекрылый. — Тебе ли не знать этого. А мудрость не постигнешь, всю жизнь оставаясь теплым цветком.

— Я согласен с отцом, — впервые подал голос Юрин. Судя по выражению лица, парень был даже рад подобному исходу событий. — И считаю его решение справедливым и не подлежащим сомнению.

— Слова не мальчика, но мужчины, — заметил декан боевиков, с удовольствием глядя на второкурсника, наконец-то начавшего отвечать за свои поступки.

— Значит, так тому и быть, — решил ректор. — Надеюсь, год пройдет для тебя с пользой, Юрин. Мы будем ждать твоего возвращения.

— Мы улетаем, — коротко бросил сыну старший дракон. — Можешь попрощаться со всеми.

Юрин кивнул отцу, а потом посмотрел на меня. Поскольку нас обоих никто уже не задерживал, кабинет ректора мы покидали вместе. Стоило только оказаться за дверью с золотистой табличкой, как молодой дракон обнял меня, что есть силы. И в тишине, нарушаемой только моим хриплым от неожиданного порыва Юрина дыханием, и его — сбившимся и неровным — раздались тихие слова:

— Валька, живая! Весь совет только и думал, что тебя вижу невредимой…

Я даже растрогалась оттого, насколько естественно и непринужденно прозвучало его признание.

— Юрин… — только и смогла ответить я, после чего меня отстранили от драконовой груди, но только для того, чтобы прижаться к губам в пылком поцелуе. Я даже отстраняться не подумала, настолько все случилось неожиданно, хотя в груди тут же заворочался клубок недовольства. Только вот не мои это были эмоции, и я даже подумала, что кто-то из шестерки опять сидит на телепатической линии и прослушивает все происходящее. Но когда драконенок от меня оторвался, а я увидела стекающую из уголка его рта струйку крови, не на шутку перепугалась. — Бешеный дракон! Знаешь ведь, чем для тебя может обернуться очередная попытка пристать! — даже в грудь его толкнула от недовольства.

Юрин улыбнулся донельзя довольной улыбкой:

— А твой демоняка так сильно злился — даже больше, чем в прошлый раз, — мне озорно подмигнули, после чего парень сглотнул, и показалось даже, что на вкус он пробовал собственную кровь. — Только я-то все равно своего добился!

— Дурак, — с чувством выдохнула я, а мне подарили почти отеческий поцелуй в лоб.

— Дурак, Валь, но я буду исправляться. А ты береги себя и никому не давай в обиду, ладно? — когда Юрин отстранился, я не смогла сдержаться — сама кинулась ему на шею, чувствуя, как успокаивающе он гладит мои волосы и обещает, что все будет хорошо. Так мы и простояли, пока из кабинета не показался Атуин Огнекрылый и легким кивком головы приказал сыну следовать за ним. Драконов я провожала молча…

— Ох, Сазонова, и что ж тебе не живется-то спокойно? — хмурый голос Стремительного вывел меня из задумчивого созерцания уже исчезнувших вдали драконов — вишневого и рубинового оттенка чешуи. — Что ж ты весь мир-то пытаешься вечно спасти? Даже отпрыска этого хвостатого — и того выгородила… — демон подошел к краю крепостной стены и ловким движением запрыгнул на нее, усевшись поудобнее и задумчиво подперев кулаком подбородок. — Вот если б ты еще и Златоглазого с того света вытащила, я бы сделал твою статую из чистого золота.

Я не выдержала — расхохоталась от души. Наверное, сказывалось напряжение последних суток, которое потихоньку стало отпускать. Забеспокоившийся было Андо только рукой махнул на мое странное поведение:

— Ну что опять, Сазонова?

— Добрый вы, — призналась я, когда спазмы стихли потихоньку. — Спасибо за заботу, для меня это очень ценно, правда.

— Все мы тут добрые, — скептически выгнул бровь Стремительный, — но спасаешь остальных только ты. Ну и Арегван тоже — тебя, после того как ты удовлетворяешь свою страсть к безумствам.

Я, опираясь локтями на стену, подарила демону благодарную улыбку: