Сергей Волков - Владыки Земли

— Беги, в чертог Чернобогов беги! Златой молот под престолом его, ронять престол надо, на части разбивать, или еще как. Давай, торопись, а я помогу, как смогу.

Луня сорвался с места и вместе с Руной бросился ко входу в заваленный костями зал, прихватив из костра пару пылающих еловых ветвей.

— Ну, Рунка, навалились! И… раз! И… два! И…

Луня выгибался дугой, пытаясь сдвинуть с места высокий и широкий престол, Руна тоже упиралась со всей своей немогучей силою, но черный резной трон как стоял недвижимо, так и оставался стоять.

— Не получается ничего, ладушка! Тяжел престол этот треклятый! Может, Зугура позвать? — Руна смахнула со лба прядь волос, тяжело дыша привалилась к резной спинке. Луня в ответ только головой покачал:

— Он сейчас плохой помошник, себя еле носит. Чарами надо! Погоди-ка, как там…

Луня воздел руки, совсем как Шык, когда творил свое волховство, и нараспев произнес:

— Молния-огница, перка небесная, из туч сизых, из облаков белых сюда сойди, в престол черный приди, камень сокруши, остальное не тронь…

Сперва ничего не произошло. Потом где-то в небесной дальней дали глухо заворчал гром, и вдруг с ужасным грохотом разлетелась каменная крыша чертога и ветвистая молния ударила в черный резной трон, разбив, расколов его на части и ослепив еле успевших отбежать в сторону Луню и Руну.

— Вон он, молот-то! — закричала первой Руна, жмуря заслезившиеся глаза и указывая рукой на странную круглую колотушку из злата, что открылась после того, как расколотый престол Чернобога разбросало окрест.

Луня поднял молот, удивленно повертел его в руках, пробормотал:

— Молот, молот… Чухмарь какой-то, а не молот!

А Руна уже тащила мужа прочь из разрушенного чертога:

— Быстрее давай, после ворчать будешь. Дело-то уже совсем к полудню…

Луня следом за женой поспешил к выходу, и еще не успев дойти до светлого проема, вдруг услыхал испуганный голос Зугура:

— Гля, волхв, солнце тухнет!!

Это и впрямь было страшно. С восходной стороны на светлый лик светила наползала корявая, изломанная тень, косо срезая дневной свет и мраком сумеречным накрывая замершую в предчувствии недобром Землю. Потемнели небеса, бездонная и светлая синь их стала наливаться чернотой, и вот уже высыпали вкруг затемненного светила звезды, коим лишь ночь блистать положено.

— Ч-что эт-то, дяденька?.. — запинаясь, спросил Луня, застыв столбом дорожным у выхода из чертога и обнимая обмершую от страха Руну. Шык повернулся к ученику, и Луня заметил, что в наступившем мраке глаза волхва горят, точно у волка.

— Небесная Гора над Землей летит! — громко крикнул Шык, и поддерживающий его Зугур отшатнулся от неожиданности. Тем временем черная тень мало-помалу двигалась к закату, и вот уже сияющий край солнечного диска вынырнул из-за Небесной Горы, и яркие лучи ударили по глазам людей, заставляя их прищуриться.

— Камень, волхв, камень доставай! — Зугур, увидав в руках Луни молот, начал тормошить волхва, но Шык некоторое время был словно в беспамятстве он глядел на небо, бормотал что-то и глаза его застыли, точно ледяные.

Наконец, когда Небесная Гора ушла на закат, и от былого мрака и следа не осталось, волхв вдруг очнулся, засуетился, развязывая котомку, вынул бережно Могуч-Камень, положил его рядом, встал, отступил на шаг, кивнув ученику:

— Ну, Лунька, давай, бей!

Луня удивленно и испуганно замотал головой:

— А чего я-то? Может, сам ты, дяденька?

— Ага, вы еще палочки тянуть начните, умники. — со злостью вмешался Зугур: — Солнце вон на полудне почти, Небесная Гора того гляди на Землю свалится, а они рядятся. Лунька, бей, а то я тебе сам врежу…

Договорить вагас не успел — прямо из воздуха рядом с утесом, в трех десятках локтей от него, вдруг возникла огромная темно-синяя фигура, вроде и на человеческую похожая, но рост ее высоте утеса равнялся. Исполинские глаза полыхали гневом, и гнев этот мог испепелить любого. Миг — ярко-синяя огненная стрела вылетела из правого глаза, и прежде чем Луня, уже догадавшийся, кто к ним пожаловал, успел добежать с занесенным молотом до Могуч-Камня, синий огонь ударил в вершину утеса, расшвыряв людей во все стороны.

Луня упал на спину, сильно ударившись головой, и молот вылетел из его руки, откатившись в сторону. Шыка и Зугура огненная стрела отбросила к концу круговой дороги, и лишь Руна успела укрыться от напасти, нырнув в чертог Чернобога.

И тут же на распластанные средь обломков тела людей легли чары недвижимости, и Шык подумал, что пришел конец всему. Луня, у которого в голове звон стоял, стиснул зубы, что б не разреветься от обиды — ведь двух шагов не добежал, всего-то! Зугур же молчать не стал, все Владыке вслух высказал, да такими словами, что Руна, стоя внутри чертога у проемины входной, покраснела невольно…

Синяя фигура Владыки подплыла ближе, зашевелились уста его и низкий, рокочущий, давящий голос сотряс Черный утес. Оглушенные и ослепленные люди замерли в ужасе, ибо был это глас САМОГО ВЛАДЫКИ, ПЕРВОГО БОГА, сотворившего этот мир и все сущее в нем:

— КАК ПОСМЕЛИ ВЫ, НИЧТОЖНЫЕ ТВОРЕНИЯ НЕДОСТОЙНОГО МОЕГО ПОДМАСТЕРИЯ, ПОСЯГНУТЬ НА ЗАМЫСЕЛ МОЙ И ВОЛЕ МОЕЙ ВОСПРОТИВИТЬСЯ? НА СЛАВУ ПОТЕШИЛСЯ Я НАПОСЛЕДОК, ВИДЯ, КАК РОД ЛЮДСКОЙ ГУБИТ САМ СЕБЯ, И ТОЛЬКО ВЫ, ЖАЛКИЕ ЧЕРВИ ПОД НОГАМИ МОИМИ, НЕ РАДОВАЛИ МЕНЯ, А ОСМЕЛИЛИСЬ СО МНОЙ ТЯГАТЬСЯ! НО ВСЕ КОНЧЕНО, ИБО В ЭТОТ МИГ НЕБЕСНАЯ ГОРА ПАДАЕТ НА ЗЕМЛЮ И ВСКОРЕ ВСЕ НЕДОСТОЙНЫЕ ДЫШАТЬ ВОЗДУХОМ И ХОДИТЬ ПО ТВЕРДИ ПОГИБНУТ, И Я СМОГУ НАСЛАДИТЬСЯ ДОЛГОЖДАННЫМ ПОКОЕМ. И НЕ БУДЕТ НИКАКИХ НОВЫХ БОГОВ, И НИЧЕГО НЕ БУДЕТ ИЗ ТОГО, ЧТО НЕ ПО НРАВУ МНЕ, ИБО Я — ВЛАДЫКА МИРА, Я ПРАВЛЮ ИМ, И НИКТО ИНОЙ НА МИР МОЙ ПОСЯГАТЬ НЕ СМЕЕТ…

Владыка еще что-то говорил, грозя самыми страшными карами ослушникам, но Руне было не до того. Она, украдкой выглядывая из чертога, хорошо видела, где лежит златой молот и Могуч-Камень. Но чтобы подхватить круглое било, добраться до камня и разбить его, ей нужно было шагов тридцать бежать по заваленной осколками черных камней вершине утеса под жутким взглядом Владыки, и это казалось хуже смерти.

— Ну, давай же! Ну… — подбадривала сама себя Руна, сжимая кулаки и плача от страха, однако ноги словно бы отказывались повиноваться, не двигались с места, а Небесная Гора где-то там, на другом краю мира, в этот миг все ближе и ближе подлетала к поверхности Земли.

— Ну ноженьки, ну милые!.. — бормотала Руна, и вдруг взгляд ее упал на кусок отколотого камня, лежащего неподалеку от входного проема. Точно во сне, увидала Руна, как короткая-короткая тень, что давал осколок, умалилась и стала не больше волоса. Полдень! И разом исчезли и страх, и сомнения…