Даринда Джонс - Шестая могила не за горами

Мы могли бы назваться Чертовой Четверкой!

Или нет.

— Но у меня один вопрос, — заявил Рейес, прижимая к груди мою голову и демонстративно наглаживая мне макушку, чтобы дать понять: он знает, как я ему благодарна, что он снизошел до работы со мной. Какой он у меня все-таки скромняга!

— Всего один? — смеясь, спросила я, выглядывая из-под его ладони.

— Пока один. Почему все-таки ложковилка?

Пару секунд я лихорадочно соображала, о чем речь, пока не вспомнила о своем вопросе по поводу столовых приборов.

— Потому что! — Ей-богу, странно, что он вообще спросил. — Ложковилки многозадачные. Выглядят скромненько, но цели у них ого-го! Они как швейцарский нож, только пользы от них поменьше.

— Ясно, — с пониманием кивнул Рейес.

— А само слово какое классное! Разве найдется на свете человек, который против хорошенько положковилить?

Расхохотавшись, Рейес уже собирался меня поцеловать, как вдруг в дверь постучали. Судя по всему, стучал какой-то сумасшедший. Кто еще осмелится мешать сыну Сатаны?

Кроме меня, само собой.

Наспех напялив халат Рейеса, я помчалась открывать дверь в его же квартиру. В коридоре стоял взъерошенный Гаррет Своупс, только колотил он в мою дверь. Увидев меня, он тут же ринулся в квартиру к Рейесу, по пути оттолкнув меня в сторону.

— Я ошибался, — сказал он, подсовывая мне стопку бумажек. — Извини, что так поздно, но я во всем был не прав!

Все понятно. Его определенно нужно успокоить. А я, видимо, как раз из тех женщин, которым по плечу такие задания.

— Своупс, рано или поздно все ошибаются. Может, тебе поносить радужные вязаные гетры? Был у меня тяжкий период, когда только они и спасали.

Пока он ломился ко мне, проснулась Куки. Я жестом позвала ее зайти, изо всех сил стараясь не смеяться при виде ее волос. Ну или от того, что у нее на лице была зеленая минеральная грязевая маска. Зуб даю, об этом Куки просто-напросто забыла.

Она сонно прошла мимо меня, и поводов посмеяться стало больше — розовые пижамные штаны затолкались ей между ягодицами. Но я все-таки сдержалась.

Обернувшись, Гаррет пару секунд разглядывал Куки, но в конце концов решил никак не реагировать. Ведь знала же, что он не просто так мне нравится. Причина, правда, только одна. Ни к чему направо и налево разбрасываться здравым смыслом.

Из спальни вышел Рейес, бросил мимолетный взгляд на гостей и молча направился в кухню. Пока я просматривала бумажки Своупса, Рейес включил кофеварку, прекрасно зная, что для нас с Куки позднее время не проблема, и достал из холодильника две бутылки пива. Даже обычный быт в его исполнении выглядел по-мужски. Господи, как же я его люблю!

— Так в чем ты ошибался? — спросил он у Гаррета.

Тот помрачнел, глядя то на меня, то на Рейеса.

Я оторвалась от бумажек:

— Все это ты уже рассказывал. Это пророчества твоего фон Гольштейна.

— Нет, доктор фон Гольштейн всего лишь переводчик. Ему пришлось неслабо попотеть, потому что пророчества написаны на мертвом языке, еще и шифром. Вполне объяснимо, что в нескольких местах он допустил ошибки. А вот я неверно истолковал его тексты. Этот твой новый друг, Дилер, оказался весьма полезным.

— Это хорошо. — Я плюхнулась рядом с Куки на диван Рейеса.

Она зевнула. Видимо, сегодня они с дядей Бобом засиделись допоздна. Даже думать об этом не хочу. Надеюсь только, что намазалась она уже после его ухода.

Глубоко задумавшись, Гаррет мерил шагами комнату и время от времени отпивал из бутылки, которую дал ему Рейес.

Рейес сел на подлокотник рядом со мной и сказал:

— Кофе будет готов через две минуты. — Потом раздраженно глянул на Гаррета и подначил: — Ты расскажешь наконец, в чем дело?

Я ткнула жениха локтем под ребра и предложила:

— Своупс, ты бы присел.

— Речь о тебе. О дочери, — нервно отозвался Гаррет, причем было заметно, что его беспокойство растет. — Поначалу мы с доктором фон Гольштейном думали, что все упоминания о дочери в пророчествах касаются тебя. Что именно тебе предстоит сразиться с Люцифером.

— Ясно. — Меня больше волновал тот факт, что я вот-вот начну пускать слюни от запаха готовящегося кофе. Аромат бил по нервам, как крестильная вода по коже. Что до папаши Рейеса… Ну, это я могу. Могу с ним подраться. В конце концов, мне и так скоро умирать.

— Но упоминания в пророчествах, — продолжал Своупс, — можно поделить на два типа. Потому что они касаются двух разных временных отрезков.

— У меня уже голова кружится, — пожаловалась Куки, глядя, как Гаррет мечется из угла в угол.

Она потерла лоб, и я краем глаза заметила, как до нее стало доходить. Медленно-медленно она опустила руку, и усталость с примесью любопытства на ее лице сменилась полнейшим ужасом. На пару секунд Куки замерла, а потом поднялась, поглядывая в сторону ванной Рейеса.

Понадобилось все мое хваленое самообладание, чтобы не рассмеяться. Тем более что у меня и в мыслях не было смеяться над Куки. Ну разве что совсем чуть-чуть. Мне хотелось посмеяться не над ней, а вместе с ней. Но на этот раз опять пришлось сдержаться, чтобы не возникло неловких двусмысленностей.

Не успела Куки сделать и двух шагов к ванной, как в дверь опять постучали. Наши с ней взгляды встретились. Думали мы об одном и том же. Эмбер осталась одна. Может быть, она проснулась и испугалась?

Мы обе ринулись к двери, но Рейес нас опередил. Черт бы побрал сверхъестественных существ! Но, когда он открыл дверь, на пороге стояла не Эмбер, а целая группа монахинь. Что само по себе странно, особенно если учесть, что на дворе стояла ночь.

— Церковь теперь по гостям ходит? — хромая к двери, проворчала я и встала рядом со своим мужчиной.

Одеты мои аскетичные друзья были вполне нормально. Лишь покрытые головы выдавали, что перед нами монахини. Дамы разделились, пропуская кого-то вперед. В квартиру буквально внесли одну из моих лучших подружек — сестру Мэри Элизабет. В руках своих соратниц она в прямом смысле слова висела. На лбу поблескивал пот. Глаза рассеянно смотрели в никуда.

Я бросилась на помощь. За мной — Гаррет. Вместе мы затащили сестру внутрь, и Рейес запер дверь. Сестра Мэри Элизабет упала на колени, схватилась за голову и запричитала что-то о том, что их слишком много.

— И так уже несколько часов, — сообщила мать-настоятельница, присев рядом с нами. В коротком покрове на голове и в обычном платье она выглядела не так устрашающе, как обычно.

Следом заговорила еще одна — если не ошибаюсь, сестра Тереза:

— Сначала она и вовсе кричала.

— Да, — подтвердила мать-настоятельница, гладя сестру Мэри Элизабет по голове.