Две башни - Толкин Джон Рональд Руэл

— Мы говорим не о детях, и не о гномах, — сказал Гимли. — Наши друзья — хоббиты.

— Хоббиты? — удивился Эомер. — А кто это? Странное название.

— Странное название странного народа, — сказал Гимли. — Они очень дороги нам. Вероятно, вы слышали в Рохане слова, обеспокоившие Минас Тирит. Они говорили о невысокликах. Эти хоббиты и есть невысоклики.

— Невысоклики! — засмеялся всадник, стоявший рядом с Эомером. — Невысоклики. Но это маленькие человечки из старых песен и сказок севера. Мы живем в легенде или на зеленой земле в дневное время?

— Человек может делать и то, и другое, — сказал Арагорн. — Ибо не мы, а те, кто придет за нами, сочинит легенды о наших днях. Зеленая земля, говорите вы? Это тоже дело легенд, хотя и сохранилось в наши дни.

— Время торопит, — сказал всадник, не обратив внимания на слова Арагорна. — Мы должны торопиться на юг, господин. — Оставим этих чужаков с их выдумками. Или свяжем их и отвезем к королю?

— Спокойно, Эостен! — сказал Эомер на своем языке. — Оставь меня ненадолго. Пусть эорд соберется на дороге и готовится скакать к Энтвейду.

Эостен, бормоча что-то, отошел и заговорил с остальными. Затем все они отъехали дальше, оставив Эомера наедине с тремя товарищами.

— Все сказанное вами очень странно, Арагорн, — сказал Эомер. — Но вы говорите правду, это ясно; люди Марки не лгут и поэтому их нелегко обмануть. Но вы не сказали всего. Не расскажите ли вы поподробнее о своем деле, чтобы я мог решить, что делать?

— Я вышел из Имладриса, как его называют в старых сказаниях, много недель назад, — ответил Арагорн. — Со мной был Боромир из Минас Тирита. Я должен был вместе с ним идти в город его отца Денетора и помочь его народу в войне против Саурона. Но у отряда, с которым я путешествовал, было другое дело. О нем я не могу говорить вам сейчас. Нашим предводителем был Гэндальф.

— Гэндальф! — воскликнул Эомер. — Гэндальф Серый известен в Марке, но я должен предупредить вас, что его имя больше не является залогом королевского расположения. Он много раз на памяти людей бывал гостем в нашей земле, приходя по своей воле, через несколько месяцев или лет. Он предвестник странных происшествий; некоторые говорили, что он приносит с собой зло.

И действительно со времени его последнего появления летом все дела пошли плохо. Началась ссора с Саруманом. До того времени мы считали Сарумана своим другом, но Гэндальф пришел и предупредил нас о том, что Изенгард готовит внезапное нападение. Он сказал, что сам был пленником в Ортханке и с трудом бежал оттуда и что он просит нашей помощи. Но Теоден не пожелал его слушать, и Гэндальф ушел. Не произносите имя Гэндальфа громко в присутствии Теодена! Он разгневан. Ведь Гэндальф взял коня по кличке Обгоняющий Тень, лучшего из королевских коней, предводителя меаров, на котором может ездить только повелитель Марки. Его предком был большой конь Эорла, знавший человеческую речь. И семь ночей назад Обгоняющий Тень вернулся — но гнев короля не уменьшился, потому что конь одичал и никого не подпускает к себе.

— Значит Обгоняющий Тень нашел путь с далекого севера, — сказал Арагорн, — потому что там он расстался с Гэндальфом. Но увы! Гэндальф не будет больше ездить на нем! Он упал в темную пропасть в подземельях Мории и не выйдет оттуда.

— Это плохая новость, — сказал Эомер, — по крайней мере для меня и многих, хотя и не для всех, как вы можете обнаружить, прибыв к королю.

— Это более печальная новость, как может осознать кто-либо в этой земле, хотя не пройдет и года, как все поймут это, — сказал Арагорн. — Но когда падает великий, меньшие должны продолжать путь. Мне пришлось вести товарищество на долгом пути из Мории. Мы прошли через Лориен — хорошо бы вам узнать правду об этой земле до того, как говорить о ней, — и потом спустились по Великой Реке до водопада Рауроса. Здесь Боромир был убит теми самыми орками, которых вы уничтожили.

— Ваши новости сплошное горе! — в отчаянии воскликнул Эомер. — Большая потеря эта смерть для Минас Тирита и для всех нас. Это был достойный человек! Он редко бывал в Марке, потому что большей частью вел войны на восточных границах; но я его видел. Он показался мне больше похожим на быстрых сынов Эорла, чем на ваших гондорцев; он стал бы вождем своего народа, когда пришло бы время. Но мы не получали никаких сообщений об этом горе из Гондора. Когда он погиб?

— Сегодня четвертый день с его смерти, — ответил Арагорн, — и вечером того же дня мы выступили из тени Тол Брандира.

— Пешком? — воскликнул Эомер.

— Да, как вы нас видите.

В глазах Эомера отразилось крайнее удивление.

— Бродяжник — неподходящее имя для вас, сын Арахорна, — сказал он. — Я назвал бы вас крылоногим. О деяниях трех друзей должны петь во многих землях. Сорок пять лиг прошли вы до того, как кончился четвертый день! Сильны потомки Элендила!

А теперь, господин, что вы посоветуете мне делать? Я должен как можно быстрее вернуться к Теодену. В присутствии своих людей я говорил осторожно. Верно, что мы еще не находимся в открытой войне с черной землей, и у трона короля находятся такие, что дают трусливые советы. Но война приближается. Мы не можем отказаться от старого союза с Гондором, и если Гондор будет воевать, мы поможем ему. Так говорю я и те, кто меня поддерживает. Моя область, область третьего маршала — это восточная Марка, и я отогнал все табуны и стада, отвел их за Энтвош; здесь остались только сторожевые посты, отряды и быстрые разведчики.

— Значит, вы не платите дань Саурону? — спросил Гимли.

— Не платим и никогда не будем платить, — ответил Эомер с гневным блеском в глазах, — хотя до меня доходили слухи о том, что кто-то распространяет эту ложь. Несколько лет назад Повелитель Черной Земли пожелал за большую цену купить у нас лошадей, но мы отказали ему, потому что он использует животных для злых дел. Тогда он послал в набеги орков; те уводят что могут, выбирая всегда черных лошадей, теперь лошадей осталось мало. Потому-то наша ненависть к оркам возросла.

Но сейчас главная наша забота — Саруман. Он объявил себя повелителем всех этих земель, и между нами много месяцев шла война. Он взял к себе на службу орков, и волчьих всадников, и злых людей, он закрыл для нас проход, так что мы осаждены с востока и с запада.