Игорь Дроздов - Место под солнцем

  Меня сдавило сразу со всех сторон. Я и до этого чувствовал себя не очень хорошо. Когда взлетел в воздух легкость не наступило. Чувствовал я себя так, словно великан взял меня двумя пальцами и держит стараясь контролировать что бы не раздавить. Но справляясь с этой задачей с трудом. Сейчас же великан принялся катать меня между пальцами, словно ребенок играясь с жуком. Раздавить не раздавит, но крылья помнет, лапки переломает. Хруст в ребрах подтвердил мои мысли. Изо рта уже не капало, а полило ручьем. Я стал задыхаться.

  - Полегче учитель - снова раздался голос что я услышал здесь первым. - В этом храме лечат, а не убивают.

  По телу прокатилась теплая волна. Кости во мне шевельнулись срастаясь. Изо рта перестало течь. Воздух живительной струйкой скользнул в грудь.

  Кентавр повернулся в ту сторону откуда пришел. Склонился сгибая передние ноги.

  - Хорошо господин.

  В секунду обернулся ко мне.

  - Итак, за богохульство положено наказание. Выбирай. Месяц чувствуя голод и жажду, три месяца с трехкратно увеличенными болевыми ощущениями. Полгода без регенерации жизни.

  - Офигеть, - только и проговорил я.

  - Или, ты доказываешь что достоин носить это имя. Не только называться, но и соответствовать.

  - Я докажу, - не долго думая сказал я. Очень уж неприятные наказания. Я читал про болезнь когда человек сколько не ел не мог насытиться. Часть из них сходила с ума. Часть умирала от разрыва желудка. Второе наказание - сломал ноготь и умер от болевого приступа. Тоже не нужно. Шестое полегче, вроде полегче. Полгода прятаться от всего и от всех. Бояться споткнуться, оцарапаться. Иначе спустишь жизнь до нуля и висеть в чем там висят игроки пока не удосужатся воскреснуть. Куда ни сунься везде не сахар. - Скажи что я должен сделать.

  - А делать ни чего не надо. Ты уже все сделал. И исправить ни чего не можешь. Проверка первая. Легкая. Исцелял ли ты?

  Кентавр снова заглянул в меня словно в книгу.

  - Вижу, исцелял, - но это еще ни чего не доказывает. Все вы многосмертные исцеляете себе подобных, что бы легче было убивать смертных, и расти за их счет. А вот исцелял ли ты смертных? Так... ммм... Кхм. - Хирон посмотрел на меня недоверчиво. Исцелял. И не только смертных, но даже растения. Первый раз такое вижу. Сколько тысячелетий прожил и всегда люди только уничтожали. Господин, что скажете.

  - Я тоже не припомню. Сколько у меня было воплощений. Земля, Аструм, Инцихрианис... да сколько миров. Всегда вырезали, травили, дезантигрировали. В последнем воплощение уничтожили сразу все звездное скопление. Здесь особенно много смерти, каждую секунду десятки существ отдают жизнь на алтаре жадности. Особый мир. Особо молодой и кровавый. Много крови прольется. Не раз Двумир испытает потрясения. Не раз перевернется с ног на голову.

  Я слушал диалог, как я понял бога Асклепия и меня конкретно плющило. Что курил сценарист когда писал диалоги Асклепия?

  - Хотя что-то я заболтался. Стар уже стал, а старики любят побрюзжать.

  - Не так ты уж и стар Господин. - сказал Хирон.

  - Конечно, уж помоложе тебя буду. Эх старость, нового уже ни чего не вижу. Дай хоть на тезку своего гляну. Подержи его.

  Меня резко сдавило. Кровь фонтаном ударила изо рта.

  - Аккуратней. - По мне прокатилась теплая волна исцеляя и восстанавливая разможженые ткани. - Вечно силу не соразмеряешь. Из-за нее и достается тебе.

  Хирон скривился словно ему ткнули в воспаленную рану.

  Сияние передо мной уплотнилось. Миг и появился согбенный старичок. С длинной седой бородой и блестящей лысиной. Он оглядел себя и досадно хлопнул ладонями.

  - Старый, но не настолько же.

  Поплыл как воск и превратился в высокого, мускулистого юношу, с лавровым венком на голове. Еще была набедренная повязка и сандалии.

  - Посмотрим. Интересный экземпляр. Так, верно говоришь учитель, не вор он.

  - Я не ошибаюсь.

  - Не в обиду. Привычка у меня перепроверять. Ученики диагнозы перепутают. Не поверишь, один раз человека с больными зубами лечили от поноса.

  Кентавр закатил глаза.

  - Сто раз уже слышал эту историю.

  - Не брюзжи. Не сто раз, а всего девяносто семь.

  - Большая разница.

  - Не смеши мои сандалии.

  Я слушал перебранку бога и его слуги. Наконец не выдержал.

  - Вы меня долго тут еще держать будете. Что там по следующему пункту проверки?

  Двое высших существ пристально уставились на меня. Потом вдруг... захихикали.

  - Хирон, эта мелочь еще и наглеет.

  - Так может...

  - Не надо, - Асклепий нахмурился. - Храбрость должна награждаться.

  - А самоуверенность...

  - Где ты видишь самоуверенность? Поссорился с Гераклом и теперь для тебя все люди враги?

  Кентавр потупился.

   - А ты многосмертный думай с кем говоришь. Я тебе не мама. На одну ладонь положу, другой прихлопну.

  Я уже привычно захрипел, слушая треск ломаемых ребер. Вслед, теплая волна исцеления. Они издеваются?

  Над головой на миг мелькнуло табло сообщения. Я успел краем глаза увидеть что-то насчет умения Стоик. Как тут же мне вывернуло голову так что треснули позвонки. Я оказался лицом к лицу с богам.

  - А вот невнимания я не потерплю. Еще раз и жить будешь без рук, без ног. Сколько не перерождайся. Я врач. Я знаю где резануть так, что бы навсегда. Хочешь проверку? Продолжим. Убил ли ты хоть одного многосмертного? Хм... парень, ты что, святой? Еще чуть, чуть и мне придется не наказывать тебя, а награждать. Хотя... Для разнообразия можно и разок наградить. Только ты тогда уж выдержи. Хочется так увидеть на старости лет что есть чудеса.

  За спиной услышал сдавленный смех кентавра. Асклепий бросил на него хмурый взгляд, но смех только усилился.

  - Опять раздавишь? - поинтересовался я. - Тогда давай, не стесняйся. Я все выдержу.

  В этот раз засмеялся уже сам Асклепий.

  - Последнее испытание. Итак, убил ли ты хоть одного смертного. Иии, ответ... Нет!

  Асклепий неожиданно притянул меня к себе и обнял.

  - Нашел. Все таки нашел. Такого же, как я. Целитель, хранитель жизни. Одним словом лекарь.

  Так же стремительно как обнял, Асклепий отпустил меня и пошел в свет. Я потерял опору и рухнул на пол. Поднялся потирая ушибленное калено. Прокатилась теплая волна исцеляя. Асклепий уже снова стоял передо мной. В руках его был белоснежный посох по всей длине которого перевивались две змеи.

  - Тысячи лет этот посох всюду сопровождал меня. И вот настал миг передать его в другие руки. Достойные.

  Я взял посох, почувствовал исходящее от него тепло. Хотел взглянуть на его характеристики, но вовремя вспомнил как Асклепий не любит невнимания. Ни чего, выберусь, все изучу. И посох. И сообщения которые уже просто засыпали меня. Хорошо в настройках выставил что бы они стояли пять секунд и потом убирались если я их не читаю.