Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья

Джед сказал об этом кормчему. Но кормчий ничего не ответил. Тогда Джед попросил, чтобы его сменили на время, и медленно побрёл по качающейся палубе к капитанскому мостику.

— Сэр! Этот свет на западе — маяк на Скале.

— Я не вижу никакого света, — заорал ему в ответ капитан.

Тогда Джед протянул руку, и свет вновь появился вдали. Капитан приказал кормчему держать курс на запад.

— Ты говоришь со знанием дела, но если ошибся — я сброшу тебя в воду: плыви до своей Скалы сам!

Теперь они оказались в самом центре бури. «Тень» очутилась на гребне высокой волны и бесполезные вёсла, не найдя опоры, повисли в воздухе — потеряв равновесие, гребцы попадали на залитую водой палубу. Стало совсем темно, но свет то пропадал, то вспыхивал вдали, и экипаж не сдавался. Наконец, ветер стих; ещё один рывок, и из шторма они вырвались в совершенно иной мир: чистое, безоблачное небо, последние отблески вечерней зари были ещё видны. Зелёные холмы, город и гавань, где скопилось немало кораблей — тихая, мирная картина предстала перед ними.

Кормчий спросил у капитана:

— Сэр! Это действительно земля, или мираж?

— Держи курс, болван! Гребите дружнее, сукины дети! Это же гора Кнолл!

Под ритм барабана они ворвались в бухту. Их встретили колокольным звоном, шум ветра растаял вдали. Повсюду были тучи, но здесь над землёй повис огромный звёздный купол ясного вечернего неба.

Ночь Джед провёл на борту «Тени», а рано утром он простился с товарищами, с которыми узнал, что такое море, и ступил на землю. Твил был маленьким городишкой с невысокими домами и короткими улицами, но Джеду он показался огромным, так что для верности ему пришлось остановить прохожего, чтобы узнать, где здесь найти хранителя Школы Магов. Прохожий внимательно посмотрел на него: «Умный и так найдёт, а дураку зачем знать?» Сказав это, человек продолжил свой путь как ни в чём не бывало. Джед поднялся по извилистой улице и оказался на площади, с трех сторон окружённой домами с остроконечными крышами, а с четвёртой — внушительной стеной.

Это походило на крепость, выстроенную из огромных серых камней. На самой же площади располагались торговые ряды, и праздный люд бродил здесь, прицениваясь к товарам. Джед задал тот же вопрос старухе с корзинкой.

«Ты можешь найти хранителя, где захочешь», — сказала она и пошла дальше.

В глухой стене у площади была прорезана маленькая деревянная дверь. Джед подошёл к ней и постучал. На пороге появился старик.

— Я привез письмо от Огиона Молчальника с острова Гонт. Оно адресовано хранителю Школы. Где я могу найти его?

— Это и есть Школа, мальчик, — спокойно сказал старик. — А я — сторож. Хочешь войти — войди.

Джед, не задумываясь, сделал шаг вперёд. Ему показалось, что он уже переступил порог и проник внутрь здания, но всё опять вернулось на свои места: он по-прежнему стоял на улице.

Джед попытался проделать то же самое ещё раз — безрезультатно. Тогда он не на шутку рассердился. Ему уже порядком надоели все эти издевательства. Он произнёс заклятие, которому научила его ещё тётка-ведьма, но чары деревенской колдуньи были здесь бессильны.

После очередной неудачи Джед уже не знал, что ему делать. Наконец, он обратился к старцу:

— Я не могу войти. — И с неохотой добавил. — Пока, конечно, Вы не поможете мне.

— Скажи имя своё.

И снова Джед не знал, что делать, ибо произносить имя, да ещё вслух было настрого запрещено.

— Джед, — произнёс он, наконец. Сделав шаг, он переступил порог дома, и некая тень последовала за ним.

Дверь, как оказалось, была вовсе не из дерева, а из кости; позднее Джед узнал, что её вырезали из зуба Великого Дракона.

Дверь была почти прозрачна, и сквозь неё пробивался дневной свет, наполняя жизнью Тысячелистное Дерево, изображение которого было искусно вырезано на внутренней стороне магических врат.

— Добро пожаловать, юноша, — сказал сторож и, больше не проронив ни слова, повёл Джеда через зал и привёл, наконец, во внутренний дворик, находившийся в глубине основного здания. Дворик был частично вымощен камнем, и на небольшой лужайке, посередине, в ярких лучах утреннего солнца всеми цветами радуги играл и переливался фонтан — молодые деревья, посаженные вокруг, не могли укрыть его своей листвой и приглушить буйство красок. Здесь Джеда оставили в одиночестве и попросили немного подождать. Он замер, и сердце его билось всё сильнее и сильнее; всей душой он ощущал некое невидимое присутствие и понимал, что всё здесь сотворено не из камня, а из иной, какой-то магической субстанции, которая раз в сто, а может быть и больше, превосходит силу и мощь любого гранита. Он стоял в святая святых Храма Мудрости, и всё здесь взывало к небу. Вдруг он ощутил на себе чей-то пристальный взгляд: человек, одетый в белое, смотрел на него сквозь искрящиеся струи фонтана.

Как только взгляды их встретились — запела неведомая птица в ветвях. И тотчас Джед понял язык этой птицы, язык воды, что плескалась в фонтане, речь ветра, играющего в листве: Слово включило его в свой круг, очерченный Солнцем.

Потом ощущение прошло, но мир уже стал иным. Джед сделал несколько шагов и преклонил колено перед Архимагом, держа на вытянутой руке письмо Молчальника.

Архимаг Неммерл, Хранитель Скалы, был древним человеком, древнее всех на этой земле. Его речь напоминала птичий клёкот. Волосы и борода его были белы, вся тьма и тяжесть земная оставили его с годами и сделали совершенно белым, какой бывает древесина, столетия пролежавшая в воде.

— Мои глаза стары, и я не могу прочитать, что написал твой учитель, — сказал старец своим птичьим голосом. — Прочти письмо это, отрок.

Что ж, Джеду ничего не оставалось делать, как повиноваться и прочитать вслух древние руны Хардига, в которых говорилось следующее: «Мой повелитель Неммерл! Я посылаю Вам того, кто обещает стать величайшим из всех магов Гонта, если, конечно, ветер не переменится». Подписано всё это было не истинным именем Огиона, а странным прозвищем Сомкнутые Уста.

— Тот, кого послал усмиряющий землетрясения, вдвойне любезен мне. Я знаю Огиона с его молодых лет, когда он ещё только приехал сюда с Гонта, и я всегда любил его. Ну, а теперь поведай старику о своих морских приключениях.

— Всё было прекрасно, и только вчера разыгрался невиданный шторм.

— На каком корабле ты прибыл?

— Торговый корабль из Андрада. «Тенью» зовут его.

— По чьей воле ты прибыл сюда?

— По своей собственной.

Архимаг пристально посмотрел на Джеда, потом отвернулся и начал говорить сам с собой на непонятном языке, словно разум его блуждал где-то далеко-далеко во времени и пространстве. Но из всего этого неясного бормотания можно было различить слова, что совсем недавно пропела Джеду птица в ветвях и прошептала вода, плещущаяся в фонтане. Старик не произнёс ни одного заклятия, но такая магическая мощь была в самом голосе его, что Джеду показалось, будто он перенёсся в какой-то иной край и стоял теперь посреди пустыни, где странные тени ходили вокруг него. На самом деле Джед по-прежнему оставался во дворе, залитым солнечным светом, а фонтан всё пел и пел свою весёлую искрящуюся песнь.