Елена Жаринова - Королева Риррел

Когда я вернулась, все были в растерянности. Такого не было за всю историю храма — чтобы сестра, которая в сознательном возрасте провела столько времени в странствиях, смогла остаться потом в его стенах. Но Хэйсоа убедила старшую сестру-управительницу принять меня. Она говорила что-то о моих необычайных способностях — честно говоря, мне не все было понятно, тем более что тогда я лишилась Звездной силы и не была уверена, что вновь обрету ее.

Я надеялась, что стану одной из самых могущественных сестер в храме — сестрой-искательницей, познаю тайну перемещения и смогу свободно странствовать по миру. Сила Келлион в их руках делала их настоящими волшебницами; кроме того, они в совершенстве владели оружием и много времени проводили, развивая свою выносливость, а еще занимались поисками новых маленьких сестер.

Хэйсоа была старшей сестрой-искательницей. Вокруг нее объединились другие сестры, разделявшие взгляды Мэтты, — всего человек двадцать, включая и нас с Ниитой. Я долго восстанавливала утраченные способности и всего лишь три раза воспользовалась тайной перемещения — отправлялась в те места изученного сестрами мира, где никогда не была сама, и сразу же возвращалась обратно.

Но не прошло и полгода, как все резко изменилось. В храме произошли печальные события, и теперь все, о чем мечтала Мэтта, было под угрозой. Старшая сестра-управительница, недалекая пожилая толстуха, мало интересовавшаяся, чем живут другие сестры, внезапно умерла. Совет сестер-управительниц выбрал ее преемницу — новой Сияющей тогда было всего двадцать четыре года. Она собиралась стать искательницей, но вдруг потеряла интерес к своему будущему занятию и охотно согласилась занять высокий пост. И с этого момента ничего не ускользало от ее внимания, особенно — странствия искательниц по миру и содержимое библиотек.

Сначала все это нравилось нам, Хэйсоа даже всерьез подумывала о том, чтобы привлечь управительницу на свою сторону. Однако вскоре мы увидели ее истинное лицо.

Сначала Сияющая отменила самостоятельные занятия в комнатах, во время которых девочки и молодые сестры читали книги, размышляли или беседовали о прочитанном. Управительница заявила, что это ведет к вредным мыслям и удаляет сестер от цели. Потом она лично провела ревизию в библиотеке, и некоторые книги из особенно древних и ценных оказались под замком — «так будет надежнее», — пояснила Сияющая. И наконец, запретила сестрам-искательницам свободно покидать храм, заявив, что в храме чересчур много сестер, поэтому поиски следует прекратить. «Кроме того, — сказала она, — надо привести в порядок карты, прежде чем пускаться в новые путешествия». Разрешены были только короткие, на несколько минут, перемещения. Однако среди сестер-искательниц у нее были доверенные лица, которых управительница отпускала в мир с какими-то неведомыми остальным поручениями. Так образовалась самая настоящая гвардия глупых, но сильных и беззаветно преданных ей сестер. Эти шпионки рыскали повсюду, донося управительнице о нарушениях установленного ею порядка.

О существовании заговорщиков, не разделявших общих представлений о цели и назначении сестер Келлион, узнать не составляло труда. При прежней сестре-управительнице мы не научились прятаться — ей не было до нас никакого дела. Желая заполучить как можно больше единомышленниц, Мэтта, а потом Хэйсоа беседовали со многими — однако не все потом примыкали к нам.

Зато гораздо больше единомышленников смогла собрать вокруг себя молодая сестра, совсем недавно прошедшая посвящение. Она без особого интереса выслушивала мудрые речи Хэйсоа, зато среди других молоденьких сестер-искательниц пользовалась большим уважением за смелость, с которой она уговаривала нас перестать скрываться и выступить, наконец, против храмовых порядков. Признаться, я и сама поддалась горячей убедительности ее слов. Только жесткий приказ Хэйсоа удержал меня от участия в открытом бунте. Но она не смогла остановить остальных…

Тот страшный день оставил новую зарубку на моем истерзанном сердце.

— …Идите, сестры, и пусть спокойный сон благодаря чистой совести принесет вам новые силы для вашего высокого служения, — закончила свою речь сестра-управительница.

Трудно описать, какую ненависть вызывала у меня эта женщина, которой большинство сестер подчинялось, как овцы. Даже звук ее голоса резал мне слух. Я боялась, что однажды не выдержу, и мое лицо отразит все чувства, рвавшиеся наружу из груди. Не один раз я представляла себе, как ночью подкрадываюсь к спящей управительнице и вонзаю ей в грудь кинжал. Эти видения были настолько отчетливы, что, проснувшись, я искала кровь на своих ладонях.

Но меня останавливала не жалость — у меня просто не было возможности попасть в ее комнату. С десяток верных стражниц охраняли покой старшей управительницы по ночам, и хотя сила Келлион во мне была сильнее, чем раньше, а благодаря Хэйсоа, я потихоньку училась ею управлять, против сестер Келлион Звездный огонь не действовал — только против обитателей мира.

Поразительно! Еще пару лет назад мне и в голову не могло прийти такое — снова путешествовать по миру! Я боялась оказаться там, где оставила часть своей души, поэтому гнала прочь воспоминания. Даже во сне мне не являлись заснеженные села Лесовии, розовые стены Поднебесного дворца и море…

Однако в течение года я несколько раз всерьез задумывалась о том, чтобы снова сбежать из храма. Мне удалось бы это сделать без труда, только никто не позволил бы вернуться обратно. От мрачных размышлений меня спасали беседы с Хэйсоа, которая продолжала изучать законы звездной энергии, к тому же я пыталась с помощью книг расширить свои знания о мире и его истории. Когда мне удавалось остаться в одиночестве, без надзора шпионок управительницы, неотступно следящих за всеми в храме, я занималась вычислением координат тех мест, в которых когда-то побывала. Неужели я хочу туда вернуться?

Я покидала зал самой последней и уже в дверях услышала:

— Как твои дела, сестра?

«Меня зовут Шайса», — едва не огрызнулась я в ответ, но вместо этого скороговоркой пробормотала:

— Все хорошо, Сияющая. Ты сегодня прекрасно говорила, я не пропустила ни слова из твоей речи.

— И даже мысли об одной из сестер, погибшей по собственной глупости год назад, не отвлекали тебя? — управительница смотрела на меня, спокойно улыбаясь. Какие у нее тонкие губы! — Насколько я помню, это вместе с ней ты вернулась в храм.

— Мы не успели подружиться, — улыбнулась я в ответ, чувствуя, как мертвеет мое лицо.

— Иди спать, сестра.

Она коснулась моей щеки ледяными пальцами и пошла прочь, а я долго не могла тронуться с места, мои ноги словно примерзли к полу.