Эрик Ластбадер - Владычица Жемчужины

Целую вечность Курган пребывал в сладостном полусне, дрожа от неведомого доселе желания. Что за странную власть имела над ним эта девушка?

— Она должна быть твоей.

Услышав незнакомый голос, Курган вздрогнул. Он резко сел и, увидев высокую фигуру в развевающемся пальто с капюшоном, скрестил руки на груди.

— Мой окумммон не работал целых две недели. — Курган пытался привести в порядок мысли.

— Похоже, ты решил, — произнес низкий голос, — что со смертью Нита Батокссса Товарищество охватит смятение и ты сможешь делать все, что тебе вздумается? — Фигура приблизилась, верадиумовые кисточки на подоле пальто вспыхивали и гасли. — Теперь ты понимаешь, как сильно ошибался? Гэргоны объединены нейронной сетью Товарищества. Мне все известно про тебя, регент.

«Далеко не все», — самодовольно подумал Курган.

Подошедший снял капюшон. В янтарного цвета череп, прямо над малиновыми зрачками, была имплантирована нейронная сеть из германиевых и терциевых плат, погруженных в полуорганический материал. Никто не знал, имеют ли гэргоны нейронные сети от рождения, или их оперируют в младенчестве. Курган отдал бы руку за то, чтобы выведать секреты техномагов, подчинить их себе и возвыситься над остальными в’орннами.

— Я Нит Нассам, — представился гэргон.

— Ты занял место Нита Батокссса?

Нит Нассам оглядел убранство кашиггена со смешанным выражением отвращения и одобрения, а затем вновь уставился на Кургана жуткими блестящими глазами.

— Похоже, я не ошибался на твой счет, Курган Стогггул.

Регент тут же насторожился.

— В каком смысле?

— Время от времени мы призываем регента к себе. Испытываем его, узнаем новости, отдаем приказы, которые он выполняет беспрекословно. Так было и так будет всегда. Нам, гэргонам, очень удобно править…

— Сея страх и смятение.

— Править по доверенности, — спокойно уточнил Нит Нассам. — Но с тобой все иначе. Ты нас не боишься. В этом, несомненно, заслуга Нита Батокссса, который был твоим воспитателем. Ты ведь натура творческая, — неожиданно усмехнулся гэргон. — Да и Товарищество всегда уделяло тебе слишком много внимания.

— Как ты разыскал меня?

Нит Нассам обошел Кургана, будто решая, как себя вести. Внутренняя сторона пальто была янтарно-желтой, с металлическим отблеском, того же цвета, что и экзоматрица.

— Мой дорогой регент, пока окумммон в тебе, я смогу найти тебя где угодно. — Гэргон скрестил на груди руки, затянутые, как у всех техномагов, в ионные перчатки. — Кроме того, разве ты что-то от меня скрываешь? Разве у тебя есть секреты или планы, в которые я не посвящен?

Курган упрямо молчал. Гэргонам нравилось со стороны смотреть, как другие касты лгут или ссорятся, — подобные наблюдения давали богатый материал для исследований. Техномаги были и оставались учеными, а поэтому воспринимали Космос как непрерывный эксперимент. Что же они искали, зачем заставляли в’орннов непрерывно странствовать между мирами, перенимая опыт других народов, прежде чем разорить и поработить их? Конечной целью гэргонов было раскрытие тайны бессмертия.

Нит Нассам подошел ближе, и Курган почувствовал пульсацию ионов. Она напоминала укусы крошечных насекомых и исходила от перчаток техномага. По желанию Нита Нассама эти легкие уколы могли причинить страшную боль, даже убить.

— Конечно же, у тебя есть тайны, Курган Стогггул. Ты жить не можешь без тайн. Они неотъемлемая часть твоей жизни. Как, например, твоя страсть к кундалианской девушке. — Гэргон фыркнул. — Впрочем, ты волен спать с кем угодно, наслаждаться саламуууном и лаагой. Можешь делать все, что хочешь. Думаешь, меня волнуют такие мелочи? — Он покачал головой. — Думаешь, меня интересуют твои секреты? Самая большая ошибка, которую сделали гэргоны по отношению к тебе, — это то, что они пытались раскрыть твои тайны. Я не намерен тратить на это время, Курган Стогггул. — Техномаг приблизил свое лицо к Кургану. — Но ты будешь повиноваться мне, дорогой регент. Абсолютно и беспрекословно.

Курган заметил, что гэргон сказал «повиноваться мне», а не «повиноваться Товариществу». Регенту было всего семнадцать, и сколько он себя помнил, старшие всегда пытались навязать ему свою волю. Курган сумел перехитрить их, однако теперь, когда он почувствовал вкус свободы, свои права на него заявляет Нит Нассам!

— Нит Батокссс был одержим кундалианским архидемоном по имени Пэфорос, — ответил Курган. — Мне многое известно об этом архидемоне.

— Не советую болтать об этом на каждом углу, — зло прищурившись, сказал Нит Нассам.

Спорить с гэргоном было бесполезно.

— Просто так повиноваться я не стану. В обмен я хочу…

Нит Нассам щелкнул пальцами.

— Не вздумай диктовать условия гэргонам.

— В обмен я хочу торговлю саламуууном.

Смех гэргона оказался ужасным, равно как и обнажившиеся зубы.

— Ты настоящий баскир! Торговлю саламуууном контролируют Ашеры.

— А почему?

— Таков закон. Существует даже соответствующий указ…

— Но ты гэргон и, значит, можешь изменять законы…

— Ты не понимаешь!..

— Да нет, мне все предельно ясно…

— Хорошо. Тогда я не буду напрасно терять время, ибо это действительно может понять только гэргон. — Нит Нассам щелкнул пальцами. — Нам пора, накопилось много работы. — Техномаг распахнул пальто, закутывая Кургана.

Риана смотрела в зеркало, и внезапно ее отражение исчезло. Она увидела себя, бредущую по обдуваемой ветрами местности. Снегу было по колено, поэтому приходилось высоко поднимать ноги. Небо казалось пурпурным, солнце ярко светило. Заслонившись ладонью, Риана взглянула на солнце. С горных вершин то и дело сходили небольшие лавины. Девушка продолжала подниматься по крутому склону. Все вокруг выглядело странно знакомым, ее будто вел внутренний голос.

Наконец она подошла к высокой стене и, вставив огромный ключ в железный замок, открыла базальтовые с бронзовым орнаментом ворота. Перед ней был внутренний двор, усыпанный розовым гравием. Черная базальтовая дорожка делила его пополам. Риана не увидела ни снега, ни льда. Странно, но за воротами не было ветра, и розовый гравий лежал аккуратными волнами, а листья на деревьях не шевелились. По обе стороны от дорожки располагались каменные фонтаны. Мерный звук капающей воды действовал успокаивающе.

Небо над двориком было безоблачно-синим.

Словно во сне, Риана двигалась по базальтовой дорожке, совершенно не передвигая ног.

Поравнявшись с фонтанами, она остановилась. На массивные каменные плиты были нанесены руны Венчи. Выходило, что на правом фонтане написано «ПАМЯТЬ», а на левом — «ЗАБВЕНИЕ».