Личия Троиси - Предназначение Адхары

— Кто ты?

Нападавший говорил с необычным акцентом: слова с трудом слетали из его губ. Девушка в ужасе посмотрела на него.

— Ты понимаешь, что уже мертва? — произнес он со злобой в голосе.

Девушка почувствовала, как что-то пробуждается в ее руках и ногах. Далекое воспоминание, некий отголосок инстинкта.

— Сейчас я пущу тебе кровь, — усмехаясь, продолжал незнакомец.

Словно в замедленной съемке девушка видела, как тип сжал в руках рукоять кинжала и приготовился нанести удар. Но теперь ее страх улетучился, к ней пришло осознание происходящего, а ее тело обрело холодную уверенность. У нее едва хватило времени пошевелить рукой, как вдруг черная молния отделила от нее нападавшего. Девушка увидела рассекавший воздух плащ и сверкание меча, возникшего из темноты комнаты.

— Сразитесь же с теми, кто может защищаться.

Это был солдат. На нем был просторный черный плащ, почти полностью закрывавший его тело. Из-под плаща виднелись только руки, крепко сжимавшие длинный меч.

Оба незнакомца довольно быстро пришли в себя от неожиданного поворота. Один из них, стоявший с уже обнаженным мечом, бросился на человека в плаще, другой, с трудом поднявшись с пола, отступил в угол. Схватка началась. Лезвия мечей отбрасывали мрачные блики на стены, скрежет металла заполнил собой все пространство. Девушка следила за тем, как оба противника набрасывались друг на друга, и увидела в этом смертельном танце что-то очень ей знакомое.

Остановись, увертывайся, прыгай.

Она была в состоянии предвидеть движения обоих сражавшихся. Девушка прижала руку к стене в надежде, что солдат одержит верх. Он был проворнее, сильнее, и его меч был неудержим.

Но затем краем глаза она заметила, как что-то промелькнуло за его спиной. Она сделала это, даже не задумываясь.

— Берегись! — выкрикнула она, насколько хватило воздуха в ее легких.

Солдат стремительно обернулся, пригнув голову. Кинжал второго незнакомца, воспользовавшегося схваткой, чтобы обойти противника и поразить его со спины, задел только плечо. Но тот не обратил на это никакого внимания и, вращая мечом, нанес второму нападавшему удар в живот. Затем, упав на колени, он сделал еще один кувырок и ударил первого по ногам. Незнакомец с воплем повалился на пол. Солдат в один миг оказался над ним. Он остановился на мгновение, чтобы рассмотреть своего противника. Казалось, что он посочувствовал его слабости, и сейчас же мрачная улыбка удовольствия возникла на устах победителя. Взгляд поверженного был полон отчаянной мольбы. На мгновение показалось, что солдат прислушивается к себе. Но потом он закрыл глаза, поднял лицо к потолку и медленно погрузил острие своего оружия в человеческую плоть.

Девушка была охвачена неудержимой дрожью, потому что на мгновение ей показалось, что солдат наслаждался этой смертью, неторопливо смаковал страдания, причиненные его противнику. Поверженный вскоре перестал дышать, и победитель припал к своему мечу.

Он поднес руку к лицу, оставаясь в таком положении несколько секунд, после чего одним рывком вынул из тела меч и быстро отошел от трупов поверженных.

Он приблизился к девушке, наклонился к ней, и она наконец смогла разглядеть своего спасителя. Он был немного выше ее ростом, с длинными всклокоченными каштановыми волосами, собранными в короткую косичку, которая во время поединка оказалась перекинутой ему на плечо. Он был худощав и бледен, но более всего девушку поразили его глаза. Во время схватки факел упал на пол и потух, поэтому свет был довольно тусклым, однако даже в этом полумраке было видно, как сверкали его зеленые глаза. У солдата был притягательный взгляд, озаряемый искренней озабоченностью. Тяжело дыша и сжимая в одной руке обагренный кровью меч, он спросил девушку:

— С тобой все в порядке? Ты не ранена?

Быть может, причиной тому был тон, с которым он произнес эти слова, или эти глаза, которые, как казалось, на самом деле выражали беспокойство о ней, но девушка почувствовала, как что-то шевельнулось в ее душе. Она бросилась солдату на шею и зарыдала на его плече.

— Спасибо, спасибо, спасибо… — бормотала она сквозь слезы.

Чуть позже она почувствовала, как его большая и теплая рука коснулась ее спины.

Ветер, бьющий в лицо, ощущение пустоты в желудке — он летел. Весь мир проносился под его ногами: реки, леса, селения. Едва подняв глаза, он увидел огненно-розовую подвижную чешую. Сильный и мрачный рев привлек его внимание. Он посмотрел в сторону: раздувающиеся на ветру черные необъятные крылья то взмывали ввысь, то опускались вниз, удерживая в воздухе его и огромное тело, на котором он восседал. Он летел верхом на драконе. Закрыв глаза, он почувствовал, как что-то уносит его вдаль. Вновь открыв глаза, он увидел, что не сидит уже более на своем драконе, а просто висит в воздухе, будто невесомый. На его животном сидит кто-то другой, а он видит только его спину.

Он сосредоточился и попытался выглянуть из-за спины незнакомого наездника, чтобы сбоку разглядеть его лицо.

— Пиво?

Человек в черном вздрогнул и огляделся вокруг. Он сидел в окутанной дымом таверне, битком набитой шумными посетителями, по большей части солдатами. Его руки лежали на столе.

— Пива не желаете? — не унимался голос.

Человек обернулся: к нему обращалась дородная девчушка с лицом крестьянки. Она была совсем юной. Тогда он все вспомнил. Да, он пришел в эту таверну, чтобы встретиться с ним. Ведь он сам позвал его. Затем возникло это видение, как всегда внезапное, и унесло его отсюда прочь.

Человек в черном улыбнулся:

— Да. Одну пинту. Благодарю.

Девчушка улыбнулась в ответ и удалилась. Мужчина снова погрузился в свои размышления, пытаясь уловить смутные ощущения своих видений. Не так давно у него их было великое множество — явный признак того, что он близок к цели. Речь шла об одном и том же образе: юноша верхом на драконе с черными крыльями. Это определенно был он сам.

Та же самая девчушка принесла пиво. Мужчина слегка приподнял капюшон: он вовсе не желал раскрывать себя. Постепенно им стала овладевать усталость. В этих краях он блуждал по меньшей мере месяц, однако предпочел бы даже не ступать сюда ногой. Слишком много страшных воспоминаний с ними связано. К счастью, прошло уже много лет, и он теперь стал совершенно чужим в этой земле.

В любом случае, размышлял он, сделав большой глоток пива, миссия вынуждала его пойти на такую жертву, и он непременно выполнит ее. Миссия прежде всего.

Тот человек, с которым он должен был встретиться, появился внезапно и уселся за стол, не промолвив ни слова. Он также не снимал капюшона и был необычайно бледен. Он низко опустил капюшон на лицо, однако лучу света удалось проникнуть сквозь ткань и осветить пару его живых лиловых глаз.