Чайна Мьевиль - Нон Лон Дон

– Дай-ка теперь я попробую,- сказала Занна.

Но и ее попытка закончилась все тем же довольно неприятным звоном летящих насекомых.

– Нет связи,- как ни в чем не бывало, бодро сказала она. Больше про странные слова и значки в своих телефонах

они не заговаривали.

Но что же теперь делать? Увы, ничего не оставалось, как отправиться дальше. Девочки пересекли пустырь и вошли в лабиринт между унылыми, голыми стенами без единого окна-у них было такое чувство, словно они вступили в мрачный склеп.

– Не нравится мне здесь,- сказала Занна.- Давай-ка побыстрей выбираться отсюда.

Они прибавили шагу, потом побежали, перепрыгивая через клочья газет, носимых порывистым ветром, через консервные банки, через черные пластиковые мешки для мусора.

Страшно им было в этом пустынном и мрачном лабиринте – они сворачивали то налево, то направо, потом снова налево и уже совершенно запутались… Вдруг Занна остановилась как вкопанная, и Диба ударилась лбом ей в спину.

– Ты что? – рассердилась она, но Занна приложила палец к губам.

– Тихо! Мне показалось…- проговорила она.- Слушай. Диба в страхе закусила губу. Занна несколько раз судорожно сглотнула.

Прошло несколько томительных секунд полной тишины. Затем издалека послышался едва различимый шум.

Это было негромкое шуршание, будто по земле катился легкий мячик.

– Кто это? – прошептала Занна.

В голосе ее одновременно слышались и надежда, и отчаяние. Кто знает, чего ждать от чужака в незнакомом месте: помощи или новых неприятностей?

Наконец она облегченно вздохнула и, усмехнувшись, показала пальцем на рваный пакет для мусора; он валялся неподалеку и шелестел на ветру.

Диба тоже вздохнула, уныло наблюдая, как, тихо шурша, пакет медленно приближается к ним. Вслед за пакетом признаки жизни стал проявлять и другой мусор: вот с дребезгом покатилась жестяная банка, зашевелилась измятая газета. Дохнул ветер, и из-за угла выбежал небольшой смерч и закружил стайку еще какого-то мусора. Девочки прислонились к стене.

– Надо срочно что-то придумать,- сказала Диба.

Она еще раз попробовала позвонить домой, но опять безуспешно.

– Диба,- прошептала Занна, глядя куда-то мимо нее. Диба подняла голову. Мусора вокруг них было уже куда

больше, чем всего несколько секунд назад. Чего тут только не было! К черному пакету, жестяной банке и газетам прибавились жирные обертки от гамбургеров, мешок из-под овощей, несколько яблочных огрызков, смятая, но совершенно чистая пластиковая коробка и много еще всего. И вся эта куча мусора, казалось, как-то странно и угрожающе шуршала.

Откуда ни возьмись, появились обглоданные куриные кости, скрюченные тюбики из-под зубной пасты, пакет из-под кефира. Целая армия отбросов окружила девочек и перекрыла им путь.

Диба с Занной ошарашенно смотрели, как, не спеша, подбирается к ним этот грязный хлам. И самое интересное, передвигаются отбросы не благодаря ветру, но вопреки ему!

Девочки попятились. Отбросы словно догадались об их намерениях поскорее удрать и зашевелились шустрее.

На них, подпрыгивая и приплясывая, покатились картонные коробки и жестянки. Газеты, как огромные бабочки, порхая страницами, поднялись в воздух и, презирая законы аэродинамики, устроили вокруг них какие-то фантастические танцы. Жадно вытянув перед собой оборванные лямки и зловеще шурша, поползли к ним по асфальту продуктовые пакеты.

Диба с Занной завопили в два голоса и со всех ног пустились наутек. Стая отбросов хищно зашебуршала и бросилась за ними! Отбросы с маниакальным упорством преследовали напуганных девочек по пятам, не отставая ни на шаг.

Девочки топотали по бесконечному лабиринту меж голых стен, отчаянно ища выход.

А за спиной шелестела бумага, грохотали картонные упаковки, хлюпали мокрые тряпки, шуршали какие-то обрывки и обломки.

– Всё…больше не могу… – задыхаясь прошептала Диба

Занна пыталась тащить ее за руку, но бесполезно. Диба прислонилась к стене и едва стояла на ногах.

– О господи, да помогите же, хоть кто-нибудь,- прошептала она.

Тогда Занна решительно шагнула вперед и встала между подругой и преследователями.

Мусорная стая была уже совсем близко. Теперь отбросы осторожно подбирались к ним, двигаясь как бы по-кошачьи, как ни странно это звучит применительно к огрызкам и смятым коробкам. От них несло жутким зловонием – такое всегда чувствуешь возле всякого грязного мусорного бачка.

Как ползущий слизень оставляет за собой влажный след и шевелит маленькими мягкими рожками, так и рваный черный пакет, подползая все ближе, оставлял после себя темную полосу вонючих помоев и жадно тянул к девочкам свои дрожащие оборванные лямки. Занна поднесла руки к лицу в отчаянной попытке хоть как-то защититься от этого ужаса, а Диба затаила дыхание и закрыла глаза.

– Эй! – вдруг раздался чей-то звонкий голос.

Мимо них прямо в хищную кучу мусора со свистом пролетел камень. За ним еще один, и еще, и еще! Девочки оглянулись. Не успели они опомниться, как к ним подбежал какой-то мальчишка, схватил за руки и потащил за собой прочь, подальше от этой улицы.

Мальчишка то и дело останавливался, чтобы снова швырнуть в мусорную стаю камень или обломок кирпича. А то и угрожающе замахивался палкой, и, надо сказать, небезуспешно: пакеты и жестянки, коробки и огрызки явно трусили и при каждом взмахе откатывались назад.

– А ну пошли вон! – еще раз крикнул мальчишка и метко швырнул очередной камень.

Отбросы отпрянули и сбились в кучу.

– Пошли вон отсюда! – не унимался мальчишка.- У-у, проклятые!

И отбросы покорно поползли прочь. Занна с Дибой не сводили с парня изумленных глаз. А тот с довольной улыбкой поворотился к ним и весело подмигнул.

Мальчишка был примерно их возраста, худенький, но довольно крепкий и жилистый. Одет он был в какие-то грязные, заплатанные лохмотья. Смышленую физиономию обрамляла копна нечесаных, грязных волос.

– Эх, вы! – воскликнул он, иронически приподняв бровь иподбоченясь.- Кого испугались, жалкую кучку мусора! Этих паразитов! Да у них кишка тонка с такими девчонками справиться!

Он швырнул еще один камень в сторону мусорной кучи.

– А если вы такие трусишки, зачем полезли в лабиринт Задней стены? Вам бы понравилось, если бы они тоже ни с того ни с сего вдруг заявились бы к вам домой? Соображать надо.

Он кивнул, махнул рукой на прощание, усмехнулся и зашагал прочь, отряхивая грязь со своей и без того грязной одежды.