Григорий Павленко - Север

— Харгальд, мне сейчас не до шуток.

— А, по-моему, сейчас ты сидишь и страдаешь, чёрт знает чем, — рыкнул волк, подходя ближе. — Война это не то время, когда можно сидеть и плакать, Арнгор. Ты в заднице, да, но если ты так и будешь тут сидеть и сопли на кулак мотать, то ни о какой победе и речи быть не может.

— Победе? Да как мы можем победить? — с неожиданным отчаяньем в голосе спросил Арнгор. — У имперцев больше людей, лучше оружие, лучше…

Теперь пришёл черёд самого Арнгора получить удар в челюсть.

— Сопли подотри, щенок, — прорычал Харгальд, потирая костяшки.

— Ты ударил короля, — сказал Арнгор, сплёвывая кровь.

— Скажи спасибо, что не по яйцам врезал.

— Спасибо.

— А теперь пошли жрать. У тебя от голода совсем мозги стухли. Заодно решим, что делать с беженцами с Корантара. Они уже все приграничные города заполонили.

Обеденный зал сейчас был непривычно пуст. Все более-менее боеспособные мужчины уже давно перебрались в войсковой лагерь, стоящий под стенами Йорта. Под тем, что считалось этими стенами. Во дворце осталось от силы человек десять, считая Арнгора и Харгальда, усевшихся за широким столом, где их уже ждал тот самый кабанчик.

Отрезав королю немалый кусок, Харгальд швырнул его на стол перед Арнгором со словами "жри давай", а себе же он оторвал кабанью ногу.

— Объясни для начала подробнее, что там у вас с Орлафом вышло? — спросил Харгальд, налегая на мясо.

— А ты не знаешь? — сказал Арнгор, с сомнением глядя на свою порцию.

— Думаешь, у меня других дел нет, как за мальчишкой твоим смотреть?

— Да, — кивнул король, — ты прав. А Орлаф…

Что же ему сказать об Орлафе? После того случая с Тарглом он больше не мог обучаться вместе с волками. Рорик, по каким-то одному ему ведомым причинам все-таки простил Орлафа и позволил ему вернуться, но вот сам брат короля простить себя не смог. Так и не вернувшись в стаю, он находил утешение в другом.

Сначала выпивка, потом женщины, а потом всё вместе. Арнгор пытался как-то на него влиять, но король должен заниматься своей страной, а на сорвавшегося с цепи мальчишку просто не было времени. Они даже виделись не чаще, чем раз в две недели, и во время каждой из этих встреч от Орлафа разило вином.

Виновен ли Арнгор в том, что его брат превратился в такой кусок дерьма? Да, виновен. Но Орлаф был мужчиной, его отец, как и отец Арнгора был королём Севера. А если наследник не в состоянии сам сдерживать свои пороки, то…

— Пусть проваливает, — негромко сказал Арнгор, все-таки принимаясь за еду.

— Уверен? — спросил Харгальд недоверчиво глядя на короля. — Не думаю, что Орлафа можно назвать приспособленным к жизни.

— Ты забыл, где мы живём? — с грустной улыбкой спросил Арнгор. — Мужчина, не способный выжить без помощи других, просто недостоин жизни. Он не малый ребёнок или дряхлый старик, чтобы я тянул его. Мне это надоело.

— Тоже верно, — кивнул Харгальд. После этих слов они провели несколько минут в тишине, которую нарушил Арнгор, которому не хотелось заканчивать разговор словами об Орлафе.

— Через два дня я поведу армию к Зимнему Пределу. Без Рорика стаей руководишь ты?

— Да, — мрачно кивнул Харгальд. Должность вожака ему совсем не доставляла радости. Всё-таки волки были не самым лёгким в управлении народом.

— Мне нужно, чтобы ты собрал к завтрашнему вечеру всю стаю. Война уже началась и волки — единственный мой козырь против имперцев.

— Пока Чёрного нет на севере, я бы на это не особо рассчитывал, — пробормотал, вздыхая, Харгальд.

— О чём ты?

— О том, что у них нет вожака. Рорик пропадает неизвестно где, а держать стаю в узде удавалось только ему.

— Разве он не оставлял тебя за главного? — недоверчиво посмотрел на него Арнгор.

— Оставлял, — кивнул Харгальд, — но слушок о том, что Чёрный сейчас гниёт в имперских казематах, подействовал на волков не лучшим образом. Половина стаи уже сейчас разбрелась по северу и творит хер знает что. Другая половина, состоящая из тех кто более менее привязан к этой земле, сейчас в Йорте, но я не могу тебе сказать, как они себя поведут если ты скажешь им идти на войну.

— Ты говоришь о тех, кто успел семьями обзавестись?

— Ага. Не очень-то ты рьяно будешь кидаться в гущу схватки, когда тебя ждут дома жена с детишками. Это я тебе по своему опыту говорю.

— А их не волнует, что если имперцы нас вздрючат, то и жёнам и детишкам их тоже мало не покажется? Они совсем идиоты что ли?

— Лично я думаю, что да, — хмыкнул Харгальд.

— Чтоб их… а остальные что? Куда они разбрелись?

— Эти-то, наоборот, слишком хотят воевать. Не удивлюсь, если они уже давно сидят в Зимнем Пределе и клыки точат. Только ты не обольщайся. Без Дарга, он же среди них главный буян, они будут драться с имперцами везде, где захотят и так как захотят. На твои, мои и самого Йортунхельда приказы им будет насрать. Только Чёрному по силам унять всю эту толпу.

Да уж. Арнгор прекрасно понимал, чего в битве стоит дисциплина, а толпа разъяренных берсерков навредит не только имперцам, но и самым северянам. Северянам даже в большей степени. Не самая радостная картина складывается.

— Не вовремя Чёрный решил сгинуть, — пробормотал он, отодвигая от себя недоеденный кусок кабанины.

— И не говори, — вздохнул Харгальд. — Про казематы, я думаю, глупости люди говорят. Имперцам Рорика не сцапать… но есть одно местечко, где он мог бы запропасть всерьёз и на долго.

— Какое?

— Леса рядом с Зимним. Там у Рорика есть кой-какие недоброжелатели… И если его каким-то боком туда занесло, то он вполне мог огрести там проблем по самые уши. И не гляди на меня так, я уж отправил туда близнецов всё разнюхать. Если Чёрный действительно там — они его вытащат.

Он бродил по городу уже несколько часов. Лучи яркого солнца пробивались сквозь немногочисленные тучи, согревая кожу Орлафа от морозного воздуха, но вот сердце его согреть они не могли. Первая обида, загоревшаяся у него в груди после того, как Арнгор выставил его прочь из дворца, улеглась довольно быстро, уступив место осознанию того, что брат был прав. Орлаф, с трудом и болью, начал понимать, насколько жалок он был…

Глядя на свои руки, Орлаф не видел мозолей, покрывавших ладони настоящих мужчин. Когда он в последний раз держал меч? Когда тренировался вместе с остальными воинами? Только пьянки и развлечения, вот во что превратилась жизнь Орлафа. Жалкий, никчёмный пьяница… Как он мог ждать, что брат примет его таким? Как мог думать, что достоин жить во дворце?..