Сергей Мусаниф - Темная сторона медали

– Убей его!

Как я уже говорил, никто никогда этого не делал. В мире, одержимом силой и властью, никто даже представить себе не мог ситуации, когда кто-то добровольно отказывается и от того, и от другого.

Поэтому я точно не знал, что должно произойти. Но, по моим прикидкам, Эдвин должен был занять мое место действующего Повелителя демонов, а я тем самым выводил себя из-под удара. Мне почему-то казалось, что для того чтобы превратиться в демона после смерти, нужно умереть с Короной на голове. Может быть, я был не прав.

Бетрезен не успел выполнить первый и последний приказ своего нового командира.

С уст Эдвина еще не успела сорваться буква «е» из слова «его», как Призрак Ночи покинул свои ножны и рубанул Эдвина по груди. Следующий удар отсек бывшему Владыке эльфов голову вместе с Короной.

Корона свалилась с мертвой головы и снова подкатилась к моим ногам, словно хотела вернуться.

Бетрезен смотрел на меня, явно прикидывая, успею ли я ее надеть, перед тем как он попытается меня убить. И он явно не приходил к какому-то конкретному выводу, поскольку на меня не бросался, но и положенные Повелителю почести не выказывал.

Боится. Демон, а боится. Это приятно.

Так и быть, я облегчу ему выбор.

Вложив в удар все испытываемые в этот момент эмоции, а это было облегчение пополам с разочарованием и незатихающей яростью, я наподдал по артефакту ногой, и он отлетел метров на двадцать.

– Это ничего не изменит, – сказал Бетрезен. – Дверь открывается только в одну сторону. Мы уже не уйдем из этого мира.

– Тем хуже для вас.

– Ты подарил мне власть над Легионами. Снова.

– Вы все поляжете здесь, – пообещал я. – Все ваши Легионы. Я лично этим займусь. Готов начать прямо сейчас, если ты не против.

– Не сейчас, – сказал Бетрезен. – Мы встретимся в другое время и в другом месте. Но ты зря думаешь, что твой Браслет спасет тебя от Легионов. Я найду способ. Найду.

– Красный флаг тебе в руки, – сказал я. – И Девятого Лорда тебе навстречу.

Победоносного шествия по континенту с адом под правую руку у меня не получилось. Как говорил Остап Бендер, пора переквалифицироваться в управдомы.

Мой шатер был разбит на вершине холма, в трех полетах стрелы от шатра Бортиса. Меня окружал лагерь орков и тех наемников, которым посчастливилось выжить при штурме Цитадели, а также тех, кто присоединился к нам позже. Вокруг Бортиса стояла объединенная армия континента.

А на горизонте горели костры, зажженные Легионами Проклятых.

За последние два месяца мы отбросили их с половины занятых ими территорий. Если все будет идти так и дальше, через месяц демонам некуда будет отступать. Мы прижмем их к горам, и тогда должна состояться последняя решающая битва в этой войне. Или не состояться. Война – женщина непредсказуемая.

Откинув полог, в шатер вошел Ланс. Я сиял с него наложенное Делвином заклятие пару месяцев назад, и теперь командир наемников и моя правая рука выглядел вполне нормально. Сейчас на нем был походный костюм и стеганая куртка, обычно надеваемая под доспехи.

– Вы сейчас ничем не заняты, милорд?

– Нет. Для тебя я всегда свободен.

– Мы толком и не разговаривали с тех пор, как меня прихватили с помощью магии.

– Извини, Ланс. Просто у меня не было времени.

– Я понимаю, милорд.

– И я не знал, что тебе сказать.

Ланс пожал плечами, сел в походное кресло и принялся набивать трубку.

– Странные дела творятся в нашем мире, – сказал он.

– Я опять принес ему войну.

– Вы просто предложили одну войну вместо другой. Войну с демонами вместо гражданской войны, которую развязал бы Бортис и верные королям армии. Неизвестно, что было бы хуже. У нас всегда воюют. По крайней мере, в этой войне все точно знают, где их сторона.

– И не боятся в ней победить.

– Верно.

– Не думай, что мне легко было сделать такой выбор.

– Из этой ситуации не было этичного выхода, – сказал Ланс. – В любом варианте кто-то проигрывал. Даже позволив себя убить, вы обрекли бы на смерть племя орков, доверившееся вам и вручившее свою судьбу в ваши руки. Оставив себе Корону, вы обрекли бы на смерть всех. А так каждый получил свой шанс.

– Весьма хилый.

– Я вообще поражен тем, что вы сумели снять с себя Корону.

– Это было нетрудно. – Я невольно коснулся кольцеобразного шрама на черепе. Кожа зажила уже через месяц, по волосы там так и не выросли.

– Но это ведь не окончательный выход, – сказал Ланс. – Короли, на время вышедшие из-под влияния Эдвина и Бортиса, еще готовы смириться с вашим существованием, при условии, что вы не будете угрожать их власти. Эта война унесет столько жизней, что в мире на некоторое время наступит затишье. Но Бортис… Он никогда не простит вам, что вы разбили его мечты об Империи.

– Не разбил, Ланс. Просто заставил отложить.

– Я удивлен, что он принял вас как союзника.

– Он не дурак и знает, какую угрозу представляют Легионы, призванные в этот мир Эдвином. И сейчас он готов принять любую помощь. Если бы не Браслет, мы сейчас бы не наступали. И не сидели бы здесь.

– Неужели Бортис сразу поверил в то, что Корону надел Эдвин?

– Конечно, не сразу. Мне стоило большого труда убедить его, что Эдвин отвлекал силы людей и гномов на борьбу со мной, а сам тем временем вынашивал честолюбивые планы. Но ты же знаешь, что люди не любят эльфов. А эльфы недовольны тем местом, которое они занимали в этом мире. И Бортис поверил в то, что Эдвин решил поиграть с демонами. А с тех пор как Эдвин восстал из мертвых в демоническом обличье и стал по правую руку Бетрезена и оставшиеся в живых эльфы последовали за своим Владыкой, сомнений нет уже ни у кого. Коварный и вероломный, вот как о нем говорят.

– Что вы сделали с Семью мечами, милорд?

– Расплавил в вулкане, – сказал я.

– А Восьмой?

– Восьмой оказался мифом. Я ведь специально, совершил вылазку в Обитель Эльфов, чтобы найти ответ на этот вопрос. И лишь там мне пришла в голову идея подарить Корону Эдвину. Сначала я хотел отдать ее Бортису.

– Это было бы ошибкой. Бортис и так стоит во главе огромной армии.

– Которая вряд ли пришла бы в восторг от своих новых союзников. Но что сделано, то сделано.

– Вы выиграли время, милорд. Но, когда эта война закончится, вы все равно обнаружите, что этот мир тесен для вас двоих. Для вас и Бортиса.

– Я выиграл время, – повторил я. – И кто знает, чем закончится эта война. Может, меня убьют. Может, Бортиса. А может, ишак заговорит.

– Не понял, милорд. Какой ишак?

– Из притчи, – сказал я и поведал Лансу историю об ишаке, падишахе и Ходже Насреддине.