Инна Сударева - Каприз леди Авроры

- Корт, - прошептала девушка, закрывая глаза (произнося имя любимого, она испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие). - Корт…

- Лапа, милый светлячок, - шепотом на шепот ответил он, и этого было достаточно, чтоб все сомнения Авроры позатыкали рты…

На следующий день, ближе к полудню, когда по-зимнему бледное солнце сонно зависло над трактом, по которому бодрой рысью двигались конные отряды императрицы, на опушке дальнего леса показалась огромная толпа, ощеренная копьями.

- Это кто? - прижмуривалась Аврора, пытаясь рассмотреть людей.

- Среди них не видно конников. Думаю, пафарийцы, - сказал капитан гвардейцев. - Неудивительно. За этим лесом - форт Смоляна. Пафарийцы либо хотят помешать нам подойти к нему, либо они уже взяли форт и выступили нам навстречу.

Государыня повернулась к Корту:

- Ты понял? Они не хотят уходить - они желают драться. И сегодня будет битва! - Аврора подняла вверх руку, сжатую в кулак, и он блеснул стальными пластинами боевой перчатки.

- Моя госпожа! Мы все готовы! - отозвался капитан. - Все как один! В клочья порвем ублюдков!

- Дааа! - громко и воинственно проорали воины, а крики свои сопроводили ужасающим звоном оружия - загрохотали мечами в щиты.

Корт подождал, когда станет потише, и сказал свое слово:

- Но сперва - переговоры.

Аврора хитро прищурилась, наклонила голову и "сунула шпильку":

- С каких пор ты полюбил разговоры?

- Ты знаешь ответ, - улыбнулся, ничуть не рассердившись, молодой человек.

- Считаю: говорить надо потом. После битвы. С теми, кого в плен возьмем, - высказал свои взгляды на переговоры капитан гвардии.

Корт и ему улыбнулся. Затем отцепил от седла свой шлем, шипастый шлем, тщательно начищенный Лютом, водрузил его на голову, застегнул ремешки под подбородком, проверил крепление панциря на плечах и в подмышках, и забрал поводья.

- Я еду.

- Я с вами, сэр! - заявил капитан.

- Лишнее, - возразил Корт. - Будьте с императрицей. Ваша обязанность, обязанность гвардейцев - охранять ее. Я возьму другое сопровождение. И обязательно лучников.

Его приказы были исполнены - два десятка всадников, имевших, кроме мечей и копий, ореховые луки и колчаны, набитые длинными стрелами, собрались за спиной Корта, надели на головы шлемы и приготовились следовать за первым рыцарем ее величества навстречу вражьей орде.

- Смотри: осторожнее, - шепнула молодому человеку Аврора. - Ты же помнишь…

- Ничего не забываю, - кивнул Шип. - Я очень надеюсь, что боя не будет.

- Чудес не бывает, - заметила императрица.

- Я раньше тоже так думал…

Он протянул ей руку. Аврора сбросила перчатку, чтоб вложить пальцы в его ладонь. И Корт поцеловал тонкие, теплые пальцы девушки.

- Ты даришь мне свет. Такой чистый, так много, - еле слышно пробормотал молодой человек, и глаза его на миг загорелись золотым светом, а через секунду вновь стали карими. - Все, что я делаю - для тебя, лапа.

Выпрямился и дал шпоры вороному. Тот распустил хвост и гриву и полетел вперед. Так стремительно, будто голодные волки цепляли его за копыта.

- Ха-ха! - с таким воплем помчалась за Кортом Майя.

- Куда?! - в один голос проревели Лют и Донн и вслед за ее конем сорвали в галоп своих.

- Ах таак?! - возмущенно протянула Аврора и уже собиралась скакать за толпой этих своевольников, но капитан железной рукой схватил за повод ее Неженку, удержал на месте.

- Ваше величество. Пусть уж мальчишки хулиганят - потом им уши надерем. Но вы-то куда? Очень неосмотрительно. Уж позвольте вам это сказать. И милостиво простите за дерзость, - и склонился до самой шеи своего коня.

- Лютотьма, - прошипела Аврора, но возражать и делать по-своему не стала…

Многое обеспокоило Корта в те несколько минут, пока он ехал к пафарийским отрядам. Например, то, что стояли враги молча и неподвижно. И веяло от хмурых темных людей острым, накаляющим воздух, напряжением. Их руки, плечи, спины не были расслаблены - каждый воин казался сжатой пружиной, в любую минуту готовой сорваться, выгнуться, дать работу тем механизмам, за которые отвечает. Они словно чего-то ожидали - знака ли, команды какой.

Корт хотел сказать рыцарям, чтоб были начеку, но, оглянувшись на их лица, понял - это лишнее. Никто из всадников, составивших ему свиту, и не помышлял о том, чтоб отвлечь взгляд от вражьих рядов, которые щерились впереди копьями и мечами.

До пафарийцев оставалось метров сто.

Корт поднял правую руку, дав своим воинам знак остановиться, а левой натянул поводья. Получилось резко - вороной, до этого лихо гарцевавший по дороге, даже на задние ноги присел.

Молодой человек подался чуть вперед и уже открыл рот, чтоб прокричать приветствие пафарийцам, но над темными рядами вдруг пронесся резкий крик. Такой внезапный, такой громкий и краткий, что кони испуганно дернули головами - все, как один.

Тут же стрелы черной хищной стаей взметнулись из-за спин пафарийцев - их лучники, как оказалось, стояли позади товарищей и ждали сигнала.

Они твердо решили воевать. Без лишних разговоров, без предупреждения.

Корт поднял щит, чтоб укрыться от налетающих жал.

Бах! Бах!

Звуки ударов стрел, желавших впиться в тело человека, но встретивших прочный деревянный заслон, были глухими и сердитыми. Рядом послышалось ржание раненых лошадей и крики раненых людей.

Первые потери в начавшейся битве несли рыцари Авроры.

Корт выхватил меч и вновь открыл рот, чтоб прокричать команду "К бою!", и вновь не успел - пафарийцы удивили еще кое-чем.

Подчиняясь очередному резкому воплю своего командира, они все вдруг присели, почти распластались на земле, показав небу спины, и над ними, уподобившись недавней стае стрел, пронеслись быстрые звери. Одним могучим прыжком.

Кошаки! Большая стая. Пронеслись над пафарийцами и помчали, свирепо рыча и скаля огромные клыки, на рыцарей. Бесшумными, огромными прыжками, почти не касаясь лапами земли.

- Лучники! К бою! - прокричал, наконец, Корт и крепче стиснул зубы - его и воинов ожидало жестокое сражение.

- К бою! - словно ответил ему голос Авроры, ставший необыкновенно громким и жестким.

Она видела, что передовой отряд попал в ловушку, и приняла решение не медля идти им на помощь. Императорская кавалерия, подчиняясь приказу своей государыни, загрохотала копытами по мерзлой земле.

Но помощь могла не успеть.

Кошаки мчали быстрее ветра. Пафарийцы же сорвались за ними, крича и улюлюкая на все лады. Что было, то было - их вопли устрашали не менее рыка и оскаленных пастей зверей.

Корту и рыцарям уже приходилось нелегко - их кони бесились, чуя приближение кошаков, и мешали седокам целиться. Но один раз выстрелить, пусть не дружно, воины смогли - стрелы ушли во врага, и многие попали в цель - в пафарийцев. Только ни одна не отметилась попаданием в кошака - звери уворачивались от них с потрясающей ловкостью.