Кэрол Берг - Песня зверя
Помощь проекту
Песня зверя читать книгу онлайн
Когда заря окрасила повисший над долиной туман, все уже стихло. Слышался лишь далекий рокот текучей воды. На дне бывшего озера сохли последние лужи. Последний дракон — ослепительное медно-золотистое пятнышко — уселся на утесе над зияющим провалом.
Давин и принц показались из-за края утеса, под которым им пришлось прятаться, когда в воздухе залетали осколки скал и пролился кипящий дождь, и в полнейшем изумлении уставились на опустевшее озеро. Нарим застыл у края провала, сломленный, отчаявшийся, обессиленный.
— Теперь они никогда не заговорят с нами, — уронил он. — Они будут дичать и удаляться от нас все больше.
— Они больше не будут рабами, — тихо отозвался Эйдан, стоявший на огромном валуне. — Никому — ни людям, ни элимам. Озерная вода больше не соблазняет их, и сюда они не вернутся. Вы же знаете — все дело было именно в воде, именно из-за нее вам удалось тогда покорить драконов. В воде содержится нечто, что позволяло драконам понимать нашу речь, но это же нечто и приковало их к кровавикам.
Нарим был безутешен.
— Теперь их голоса услышат только такие, как вы, а такие рождаются раз в пятьсот лет!
— Не бойтесь. Мне еще придется за это заплатить.
Я не поняла, о чем он говорит. Всем нам придется заплатить за то, что сделано этой ночью. Всему миру придется за это заплатить.
— А родники? — спросил Давин. — Может появиться еще вода…
— Гляди, — ответил Эйдан.
Мгновение спустя одинокий дракон расправил крылья и описал плавный круг над окутанной туманом долиной. Дно озера окатил поток слепяще-белого пламени. Когда огонь потух, дракон взмыл в небо и снова уселся на дальнем утесе.
Озерное дно оплавилось и превратилось в сверкающую каменную пластину. Родники были погребены под нею на веки вечные.
Нарим рухнул на колени и спрятал лицо в ладонях. Легко ли пережить крушение пятисотлетних надежд? Несмотря ни на что, мне было за него невыносимо больно.
Глава 35
Принц не стал откладывать суд над Наримом. Свидетелями выступили Давин и элимы — союзники Нарима. Я не могла остаться в стороне, так что, к сожалению, пришлось мне объявиться. Я выбралась из убежища, прошагала мимо Мак-Аллистера, не удостоив его взглядом, и сказала принцу, что прошу слова.
Принц Донал внимательно выслушал рассказ о том, как нежно Нарим обо мне заботился. Я рассказала ему, как все элимы, не исключая заговорщиков, подвергли опасности свое прибежище ради того, чтобы принять меня к себе. Больше я ничего говорить не стала. Пусть другие расскажут то, что я знаю о преступлениях Нарима. И о моих собственных.
Принц, конечно, уже понял, что думает Мак-Аллистер, поэтому только спросил, не хочет ли тот что-нибудь сообщить. Мак-Аллистер уклонился. Дурень и слабак. Даже если он и не горит желанием отомстить, неужели не ясно, что должна восторжествовать справедливость? Надо расплачиваться за свои поступки. Разумеется, принц это понимает.
Я подошла к краю бездны и взглянула на оплавленные камни и растрескавшуюся грязь — все, что осталось от озера огня, ожидая приговора. Мое имя должно было прозвучать в списке осужденных. По зрелом размышлении принц провозгласил, что Нарима не повесят — его и всех элимов-заговорщиков ждет пожизненное изгнание из Элирии. О боги, Эйдан с племянником — одного поля ягоды. Наивные. Глупые. Разве можно с уверенностью сказать, что смирный элим, бредущий по элирийским дорогам, — это точно не Нарим и не его приспешник?
Но тут принц позвал своего прислужника — писца-татуировщика, который метил запястья воинов, присягнувших на верность принцу. Трое солдат держали Нарима, а татуировщик иглами и тушью нанес ему на лоб — не на запястье — крест и личный знак принца.
— Носи этот позорный знак вечно, элим, и благодари госпожу Лару и моего родича за то, что ты еще дышишь. Никакие прегрешения нельзя загладить предательством, как нельзя достичь добра, злоупотребив честью воина. Уходи из владений моего отца и не смей больше топтать его тропы.
Прочих заговорщиков заклеймили тем же знаком.
Нарим и прочие изгнанники покинули страну в тот же день. Десять элирийских солдат отвели их к границе — они должны были и охранять преступников от возможной мести, и удостовериться в том, что те покинули страну. Мой самый старый друг не сказал мне на прощание ни слова и не заметил протянутой ему руки.
Моего имени среди осужденных не оказалось.
Несмотря на то что принцу Доналу не терпелось поскорее занять место рядом с отцом, он решил переночевать у Кир-Накай, чтобы дать отдохнуть своему отряду. Многие солдаты были ранены, и всем надо было выспаться после пятидневного марша и яростной схватки в Кор-Неуилл. Принц с благодарностью принял помощь Давина, который раздобыл в разгромленных элимских пещерах еду, одеяла и прочие уцелевшие припасы.
Мне тоже надо было запастись кое-чем в дорогу. Меня снедало желание поскорее уйти. Теперь Эйдану известно все: я знала, что Нарим намерен подчинить драконов себе, и я знала, что после этого Эйдан должен будет умереть. Нельзя было больше прикидываться, что мои преступления — всего-навсего шалости невоспитанного ребенка. Ну вот и славно. Искушение лгать ему и дальше было так сильно, что впору сойти с ума. Но выносить его взгляд я больше не могла: ведь теперь он знает, что внутри я такая же уродина, как и снаружи.
Когда Давин и несколько солдат отправились в путь по тропе вдоль берега, я услышала голос Эйдана:
— Ты не видел, куда делась Лара?
— Эта женщина все время куда-то исчезает, — ответил ему голос принца. — Мне тоже надо бы с ней поговорить. Думаю взять ее на службу, если она согласится. Я столько о ней слышал и видел ее в деле — не сомневаюсь, что нам понадобятся ее умения и таланты. Сейчас такое начнется…
Воспользовавшись тем, что два сеная увлечены разговорами, я проскользнула мимо них и догнала Давина на берегу. Я спросила, не найдется ли у него лишних припасов и пары одеял.
— Надо мне уходить. Лучше сегодня.
— Все, что у нас есть, — твое, — ответил он. — Можешь не спрашивать.
Мы двинулись вдоль берега, и тут меня окликнули:
— Нам надо поговорить, Лара.
— Не о чем нам разговаривать, — бросила я через плечо. А потом уставилась в спину Давина и стала усердно переставлять ноги.
Мы с Давином вернулись из сожженных пещер сразу после заката. Разгребать там пришлось гораздо дольше, чем я думала, и пришлось отказаться от мысли покинуть проклятую долину засветло. Мы присоединились к принцу и его солдатам; они жарили на костерках кроликов и прочую дичь и бросали беспокойные взгляды на запад. Драконов видно не было. Уничтожая свою порцию ужина, принц, посмеиваясь, рассказал, что полдня надоедал Эйдану болтовней, достойной пятилетнего несмышленыша, и в конце концов тот утомился и заснул, пригревшись на валуне. Элирийские солдаты улеглись спать пораньше, потому что на рассвете собирались отправиться в путь.