Джо Аберкромби - Красная страна

Мэр присела, шурша юбками.

– Легат Сармис, – выдохнула она. – Мы невероятно польщены присутствием вашего превосходительства.

Челюсть Димбика отвисла. Тот самый легат Сармис, который наголову разбил врагов императора в третьем сражении при Дармиуме, а после приказал казнить всех пленных. Тот, кого все в Земном Круге прославляли за блестящие военные успехи и проклинали за чудовищную жестокость. Тот, о ком все думали, что он находится на сотню миль к югу. А вот он пред ними во плоти. Димбик смутно ощущал, что видел где-то раньше это выразительное лицо. Возможно, на монетах.

– Да, вы почтены! – провозгласил старик. – Почтены присутствием в моем лице его сиятельного величества, императора Голтуса Первого.

Пускай тело легата с годами высохло, но его голос с легчайшим имперским произношением оставался колоссальным, возносясь к высоким стропилам, и столь же внушающим страх, как гром на расстоянии вытянутой руки. Колени Димбика, всегда слабевшие в присутствии сильных мира сего, так и норовили подломиться.

– Где документ? – потребовал Сармис.

Мэр выпрямилась и почтительно указала на стол, где Темпл уже приготовил бумаги и перо. Легат закряхтел и с трудом наклонился над столешницей.

– Я подписываю это соглашение от имени Голтуса, поскольку моя рука – рука императора. – С небрежностью, возмутительной в любом другом, он расписался. – Таким образом, дело сделано. Вы теперь стоите на имперской земле и являетесь имперскими подданными под защитой его сиятельного величества! Согретые его милосердием! Подчиненные его законам!

Эхо его голоса еще не стихло, когда легат нахмурился, буто только что заметил наемников. Беспощадный пристальный взгляд, скользнувший по ним и по Димбику, заставил капитана похолодеть.

– Кто эти… люди? – спросил Сармис с убийственной прямотой.

Даже Коска замолчал от торжественности процедуры подписания, но теперь он, к вящему беспокойству своих подчиненных, вновь обрел голос, показавшийся тонким, дребезжащим и даже смешным после внушительных обертонов легата. Но тем не менее, взмахнув наполовину опустошенной бутылкой, он заявил:

– Я – Никомо Коска, капитан-генерал Роты Щедрой Руки и…

– И мы как раз собирались уезжать! – воскликнул Лорсен, вцепившись Старику в локоть.

– Без моего золота? – Коска не сдвинулся с места. – И не подумаю!

Димбику ни капельки не нравилось, как разворачиваются события. Пожалуй, и никому не нравилось. С негромким стуком Балагур бросил кости. В руке одноглазого головореза Мэра, словно по волшебству, возник нож. Этот жест не производил впечатление мирного.

– Довольно! – прошипел Лорсен, теперь схвативший генерала за подмышку. – Когда вернемся в Старикленд, каждый человек получит дополнительное вознаграждение! Каждый!

Суорбрек присел у стойки, желая, по всей видимости, провалиться сквозь пол, и писал, как безумный. Сержант Ког отступил к выходу – у него всегда было отличное чутье на неприятности. Равновесие сил изменилось, и не в лучшую сторону. А ведь Димбик уговаривал Коску подождать, когда подтянутся остальные люди, но старый дурак пер напролом, будто разлив реки. А теперь все шло к тому, что он выбьет предохранительный клин, и начнется кровавая баня.

– Полегче… – Димбик похлопал по плечу одного из арбалетчиков.

– Да срал я на ваше вознаграждение! – ревел Коска, вырываясь из хватки Лорсена и теряя при этом остатки достоинства. – Где мое гребаное золото?

Мэр отступила, прижимая бледную ладонь к груди, но Сармис только сильнее расправил плечи.

– Кто этот наглец?

– Позвольте мне принести извинения, – затараторил Темпл. – Мы…

Сармис ударил его тыльной частью ладони, опрокинув на пол.

– На колени, когда обращаешься ко мне!

Рот Димбика пересох, кровь стучала в висках. Он не желал умирать из-за безумных амбиций Коски. Это казалось вопиющей несправедливостью. Капитан и так поплатился перевязью за участие в сомнительном деле и считал, что с него довольно жертв. Когда-то Димбик услышал истину – самые лучшие солдаты отличаются разумной осторожностью. Еще в те годы, когда начинал карьеру. Поэтому он медленно потянулся к мечу, еще не догадываясь, что будет делать, когда возьмется за рукоять.

– Я не перенесу еще одну потерю! – орал Старик, изо всех сил пытаясь схватиться за свое оружие, чему мешали с одной стороны Лорсен, а с другой – зажатая в кулаке бутылка. – Люди Щедрой Руки! Обнажите…

– Нет! – рявкнул инквизитор, будто дверь захлопнул. – Капитан-генерал Димбик, возьмите предателя Никомо Коску под стражу!

На мгновение повисла тишина.

Пожалуй, не больше, чем один вздох, но казалась она гораздо длиннее. За это время все успели взвесить достоинства и недостатки предложения. Все оценили, на чьей стороне сила. Понимание улеглось в сознании Димбика и, без всяких сомнений, в голове каждого из присутствующих. Один лишь вздох, а все сразу поменялось.

– Слушаюсь, инквизитор, – сказал Димбик.

Два стрелка подняли арбалеты и направили их на Коску. Они выглядели слегка озадаченными, но тем не менее подчинялись.

Балагур поднял взгляд от костей и сказал, нахмурившись:

– Двойка.

Коска, разинув рот, глядел на Димбика.

– Так вот оно как?! – Бутылка выпала из его ослабевших пальцев и покатилась по полу, заливая доски выпивкой. – Вот ты, значит, как?!

– А как должно быть? – ответил капитан. – Сержант Ког!

– Слушаю! – Ветеран шагнул вперед, покоряя всех безукоризненной выправкой.

– Будьте любезны, разоружите мастера Коску, мастера Балагура и мастера Суорбрека.

– На время поездки заковать их в кандалы, – добавил Лорсен. – По возвращении на родину они предстанут перед судом.

– А меня за что? – пискнул Суорбрек с широкими, как блюдца, глазами.

– А почему бы и нет? – Капрал Брайт обыскал писателя и, не найдя никакого оружия, отнял у него карандаш и, бросив на пол, показательно растоптал его каблуком.

– Под стражу? – пробормотал Балагур, неизвестно чему улыбаясь, пока на его запястьях смыкались наручники.

– Я вернусь! – возмущался Старик, разбрызгивая слюни, когда Ког потащил его прочь, преодолевая отчаянное сопротивление. Пустые ножны стучали по ногам. – Смейтесь! Со временем вы поймете – Никомо Коска всегда смеется последним! Я отомщу вам! Я не прощу потерю! Я буду… – Дверь за ним захлопнулась.

– Что это за старый пьянчуга? – спросил Сармис.

– Никомо Коска, ваше превосходительство, – пояснил Темпл, не поднимаясь с колен и прижимая ладонь к окровавленным губам. – Презренный наемник.

– Первый раз слышу… – проворчал легат.

Лорсен низко поклонился, прижимая ладонь к груди.

– Ваше превосходительство, прошу принять мои извинения за вольно или невольно причиненные неудобства, и прежде всего за нарушение границы, и…

– У вас есть восемь недель, чтобы покинуть пределы Империи, – сказал Сармис. – Любой из вас, кто останется внутри наших границ по истечении указанного срока, будет зарыт живьем в землю. – Он смахнул пылинку с нагрудника. – У вас найдется здесь такая вещь, как ванна?

– Конечно, ваше превосходительство, – ответила Мэр, едва не падая ниц. – Мы предоставим вам самую лучшую из того, что имеется. – Сопровождая легата к лестнице, она покосилась на Димбика и прошипела: – Убирайтесь прочь…

Новый капитан-генерал никоим образом не намеревался оспаривать ее предложение. С огромным облегчением он и его люди вывалили гурьбой на улицу и принялись готовить измученных переходом через горы коней к новому путешествию. Взъерошенного Коску подняли на руки и водрузили в седло, откуда он обратился к Димбику:

– Я помню, как нанимал вас. Спившегося, отверженного, не стоящего и гроша ломаного. Я благородно протянул вам руку помощи! – Он попытался проиллюстрировать слова широким жестом, но оковы помешали.

– Времена меняются, – Димбик пригладил челку.

– И это правосудие? Как вам, Суорбрек? Это справедливость? Внимательно смотрите, куда может завести излишнее милосердие! Плоды хорошего воспитания и заботы о преемниках!

– Заткните его кто-нибудь, черт побери, – бросил Лорсен.

Ког, порывшись в седельной сумке, затолкал в рот Коски пару старых носков.

Димбик придвинулся ближе к инквизитору.

– Может, лучше для всех было бы убить их? Среди остальных в Роте у Коски есть немало приверженцев, и…

– Предложение понятное и небезынтересное, но – нет. Взгляните на него. – Презренный наемник и в самом деле представлял собой жалкое зрелище – сгорбленный, со скованными руками, в порванном и криво сидящем плаще. Позолота с нагрудника вся облупилась, выставляя напоказ ржавчину. Морщинистую кожу покрывали старческие пятна и сыпь. Изо рта свисал один из носков Кога. – Человек прошлого, если когда-то был человеком. В любом случае, дорогой мой капитан-генерал… – Димбик расправил плечи и одернул мундир. Он просто пьянел, когда его называли этим словом. – Нам нужен кто-то, на кого можно повесить обвинения.