Пол Андерсон - Фантастическая сага

— Ты же знаешь что, — сказал он. — Интересно, почему ты ни разу не попыталась остановить меня?

— Сильные поступают со слабыми, как сочтут нужным, — она проникла рукой своей под его одежды, давая ему понять, как именно он может поступить с нею, но он не обратил на это внимание.

— Верно, — он стиснул зубы. — Закон этот хорош для того, кто силен. Но троллей теперь ждет поражение, поскольку Скафлок (из того, что я слышал, я заключаю, что это именно он) привез откуда-то клинок, крушащий все на своем пути. Так чего теперь ждать от закона от этого? — Валгард повернулся к Лиа и устремил на нее мрачный взгляд. — Чего я никак не могу взять в толк, так это причины столь быстрого падения могучих твердынь, что находились в руках троллей. Пусть даже эльфы побеждали тролльей в поле. Как же такие-то стены их не остановили? Некоторые из замков так и оставались в руках эльфов, несмотря на все наши усилия. Некоторые мы принудили к сдаче, обложив со всех сторон и моря их защитников голодом. Большинство, как этот, сдались без боя. Везде были оставлены сильные дружины с большими запасами продовольствия. Тем не менее, все эти замки оказались в руках неприятеля, едва только войско короля эльфов приблизилось к их стенам, — он покачал своей нечесаной головой. — Как такое могло случиться? Как? — Схватив Лиа своими лапищами за плечи, он принялся ее трясти: — Эльф холм не будет захвачен врагом! Не может он пасть. Я удержу его, даже если боги ополчатся на меня. Как же жду я битвы! Лишь в бою вновь обрету я бодрость духа. И мои усталые, во всем изуверившиеся воины тоже. Мы разгромим неприятеля, прогоним его прочь. А скафлокову голову, воздев на пику, выставлю я на всеобщее обозрение на стене замка.

— Конечно, конечно, мой повелитель, — проворковала Лиа, улыбнувшись чему-то своему, тайному.

— Я силен, — рычал он. — Когда был я викингом, мне случалось одолевать врагов даже голыми руками, безо всякого оружия. Я бесстрашен и хитроумен. Много побед одержал я и в будущем не изведаю поражения. — Вдруг помрачнев, Валгард отпустил Лиа и уронил руки себе на колени. — Но что с того? — прошептал он. — Почему я таков? Потому что Имрик сделал меня таким. Он сделал меня двойником ормова сына. И жизнь мне дана лишь с одной этой целью. И сила моя, и лицо, и мозг, все не мое, а Скафлока.

Молнии сверкали так, что казалось, будто на землю вырвался самый огонь Хеля. Гремел гром. Завывал ветер. По оконному стеклу барабанил дождь. От внезапно возникшего сильного сквозняка в покое вдруг потухли все до единой свечи.

В то и дело прерываемой вспышками молний темноте Валгард принялся раскачиваться взад-вперед и зачем-то шарить вокруг себя руками.

— Убью его. А тело утоплю в море. Потом убью Имрика, Фриду и тебя, Лиа, всех, кто знает, что я нежить, призрак, чарами заключенный в подобие человеческого тела. Нет тепла в моей плоти, холодны мои руки… — Раскаты грома следовали один за другим. — Давай, бросай сюда свой молот, — взвыл Валгард. — Шуми, пока можешь. Скоро низвергну я своими холодными руками столпы, на которых зиждутся палаты богов. Мир содрогнется от тяжкой моей поступи. Я обрушу на него бури, напущу вселенскую тьму. С севера повсюду расползутся сметающие все на своем пути ледники. Где ни пройду я, все будет обращаться во прах. Я — Смерть!

Послышался отчаянный стук в дверь, который, однако же, был едва слышен сквозь шум бури. Зарычав по-звериному, Валгард ринулся к двери, распахнул ее. И сразу же вцепился руками в горло стоявшего за ней усталого промокшего тролля.

— А начну я с тебя, — сказал он. На губах его выступила пена. Гонец силился освободиться, но тролльей силы его не хватило для того, чтобы вырваться из валгардова железного захвата.

Когда же тролль мертвый упал на пол, приступ берсерковского неистовства у Валгарда прошел. Сразу ослабев, он прислонился, дрожа всем телом, к дверному косяку.

— Глупо вышло, — прошептал он.

— А вдруг он был не один? — проговорила Лиа.

Она вышла на лестницу и крикнула:

— Эй, там, внизу! Князь желает, чтобы все недавно прибывшие в замок предстали пред его очи.

На площадке у подножия лестницы показался другой тролль, тоже измученный, едва стоящий на ногах. Щека его была страшно распорота. Намерения подняться вверх по ступеням он, впрочем, не выказал.

— Нас было пятнадцать, — простонал он. — А остались в живых только мы с Хру. Проклятые повстанцы преследовали нас всю дорогу.

— Так какую же весть велено тебе передать? — спросил Валгард.

— Эльфы высадились в Англии, государь. Ходят также слухи, что войско ирланских сидов во главе с самим Лугом Длинноруким прибыло к Шотландию.

Валгард мрачно кивнул.

Под прикрытием осеннего ненастья Скафлок отправился во главе отборной эльфийской рати в Англию. Король эльфов остался на континенте командовать остальной частью войска, которая должна была изгнать из тамошних эльфийских владений остатки тролльих орд. На прощание король сказал Скафлоку, что захватить Англию будет непросто, а коли удастся троллям отбить нападение, Британия может стать местом сбора их разрозненных сил, а позднее, возможно, и плацдармом для нового вторжения в центральные земли Альфхейма.

— Мой меч несет победу, — проговорил, пожав плечами Скафлок.

Прежде чем ответить, король устремил на него долгий взгляд.

— Будь осторожен с клинком этим. Пока что он хорошо служил нам. Но нельзя забывать о природном его вероломстве. Рано или поздно он неминуемо должен обернуться против своего владельца. И случиться это может в тот момент, когда Альфхейм будет нуждаться в тебе более, чем когда бы то ни было.

Скафлок не стал долго над этим раздумывать. Не то чтобы он так уж хотел умереть. Нет, на земле у него осталось еще немало дел. Но кто знает, может, пройдут годы, прежде чем погубит его рунный меч. Как бы то ни было, он твердо решил, что никогда не будет пытаться избавиться от волшебного клинка. Ведь тот давал ему такое, чего больше ничто на свете не могло бы дать. Когда рубился он в битве рунным мечом, его вовсе не охватывало берсерковское неистовство. Напротив, сознание его было ясно как никогда. Просто в такие минуты он как бы вырывался из узких рамок, определенных природным его естеством, сливаясь воедино и с делом, которое делает, и с оружием, что служит ему в этом деле. Мало кому дано изведать такие ощущения, разве, одним лишь богам. Впрочем, у Скафлока и раньше возникало почти такое же чувство. Когда Фрида была с ним.

Корабли, воины и кони были тайно собраны в укромных бретонских бухтах. Вождям эльфийских повстанцев в Англии Скафлок послал весть, чтобы собрали они из разрозненных своих отрядов единую рать. И вот, однажды ночью, когда в северных морях повсюду бушевали шторма, скафлоков флот двинулся через пролив.