Сурен Цормудян - Когда завидуют мертвым

— С чего ты взял, что я ее ищу? — спросил Николай.

— Ты взгляд задержал вон на той женщине. У нее свитер похож на Лерин. Лера в порядке. Не переживай.

— Я рад, — проворчал Васнецов и побрел дальше.

— Постой!

— Чего тебе?

— Послушай, Николай… Извини меня, что я там… Ну, ревность. Сам пойми. Я ведь сразу не понял, кто ты такой. Чей сын. Но я знаю, как тот человек… Твой отец… Что он значил для Леры, в общем… Не держи зла. Я слышал, ты дрался так, как не всякий вавилонец удосужился…

— Все нормально. — Васнецов кивнул. — Ты тоже зла не держи. Погорячился я… А что с вахтенным этим? Дядя Петя, который…

— Убили его, — развел руками Иван.

Николай кивнул и произнес:

— Нельзя спать на посту. Нельзя.

Ветер стоял у входа в гостиницу и внимательно разглядывал четыре трупа вандалов. Лица их были страшно изуродованы. Как-то смутно Николай, глядя на них, вспомнил, что так обезобразил их не кто иной, как он сам. Подкатил рвотный спазм, и Васнецов обернулся.

— Мне сказали, что это ты с ними такое сделал, — сказал Ветер.

— А я тут уже известная личность? — горько ухмыльнулся Николай.

— Так все-таки?

— Ну, вроде да.

— Занятно, — сделал задумчивое лицо Ветер.

— Чего тут занятного? Я сейчас сам понять не могу, как я вообще мог сделать такое. — Васнецов поморщился.

— Знаешь, я как-то имел удовольствие лицезреть несколько трупов людей, на которых напали молохиты. Вообще, если на человека нападет молох, то от него уже и следа не останется. От человека. Но в тот раз повезло. Что-то спугнуло этих тварей. Так вот. Эти трупы очень похожи на те. Если бы я не знал, что это ты сделал, то мог бы подумать, что в Вавилоне орудует молох.

— Бред какой-то, — пробормотал Васнецов, говоря это скорее самому себе. — То в морлоки меня запишут, теперь молохиты эти. Чушь какая-то.

— Морлоки? — Ветер удивился. — Ты сказал, морлоки?

Николай замолчал и уставился на этого человека, думая, не сболтнул ли он чего лишнего.

— Ты был в Москве? — тихо спросил Ветер.

Теперь настала очередь удивляться Васнецову.

— С чего ты взял?

— Да потому что я из метро, — шепнул тот. — Я там года три прятался, после того как все началось. А когда выбрался, то мне пришлось бежать из Москвы, потому что за мной охота началась. Для людей на поверхности я был морлоком. Мразью! И то, что ты сделал с этими вандалами, походит не только на почерк молохитов, но и на морлочий почерк. Но я ведь не думал, что ты был в Москве и знаешь о морлоках.

— Ничего себе…

— Так это за тобой отец в Москву собирался?

— Что? — Николай вздрогнул, услышав об отце.

— Я батю твоего хорошо знал. И знал, что он собирается в Москву. А зачем, не говорил. Но все у меня расспрашивал и про метро, и про город, и про морлоков.

— Нет, я там совсем недавно был… Постой, так ведь брат у него там! — Васнецов вспомнил о записной книжке и о собственном дяде.

— Брат?

— Да! Мой родной дядя! Но погоди, мне ведь сказали, что отец ушел в горы! А это ведь в стороне, противоположной Москве.

— Ну, вот именно. Ему непременно надо было в Аркаим попасть перед походом в Москву. Они и ушли туда. В горы.

— Они?

— Да. С твоим отцом пошел еще один… Краповый берет, что ли. Спецназовец, короче. Он тут на постое был, а как отец твой появился, они как-то быстро общий язык нашли. Дмитрий его звали. И профессор тут был, малость с головой у него того. — Ветер покрутил пальцем у виска. — Лодзинский. Он тоже с ними пошел. И все. Больше никто о них ничего не слышал.

— А ты как считаешь, что с ними стало? — с дрожью в голосе спросил Николай.

— Тут, в Вавилоне, считается, что поход в Уральские горы — это билет в один конец. Но это от страха люди так говорят. Я настолько категоричен не буду. Но то, что они пропали, это факт. Только вот отец твой… До сего дня в последний раз большая атака вандалов на Вавилон была именно тогда, когда он был здесь. Так вот, он тогда организовал оборону так, что они шесть лет и не помышляли больше нападать на нас. И сам вел заградительный огонь из танка. Видел танк у входа? Старый «ИС».

— Видел. — Васнецов кивнул.

— Ну, вот из него он и вел огонь. Вандалы даже к городу подойти не смогли. Понесли огромные потери и отступили. Отец твой тогда весь боезапас того «Иса» израсходовал, но оно того стоило. Он потом рассказал, что уже ему такое приходилось делать. Еще до ядерной войны. И за это орден Мужества получил.

— Так оно и было. — Варяг появился совершенно неожиданно и сразу уловил суть разговора. — Он в Цхинвале залез во вражеский танк, который бросил экипаж, так как осетины пробили ему двигатель выстрелом РПГ, и вел из него огонь. Два часа долбил по позициям неприятеля, пока основные силы не подошли.

Ветер взглянул на Варяга, затем на подошедших Илью и Вячеслава.

— Ребята, мне надо с вами поговорить, — сказал Ветер.

— И что за имя такое, Ветер? — спросил Людоед, отпив из кружки кипятку.

Они расположились в баре, сев за пустой столик в углу. Вообще-то тут все столики пустовали, поскольку практически все вавилоицы были заняты на работах по очистке города и восстановлению разрушенного.

— Меня девушка так моя называла. Она умерла давно, — вздохнул он в ответ.

— А имя у тебя есть? — поинтересовался Варяг, прижимающий к голове мокрое полотенце.

— Артем.

— Понятно. — Яхонтов лениво кивнул и взглянул на свои наручные часы. — Ну где этот Кабан? Говорил, через полтора часа подойдет. Уже прошло полтора часа.

— Да ты не спеши, Варяг, — сказал Ветер. — Он, между прочим, вашу проблему улаживает сейчас.

— Это какую еще проблему? — нахмурился Крест.

— Вам местная торговая гильдия претензии предъявить хочет.

— Что? — поморщился Вячеслав. — Они что, совсем ох…

— Погоди, Славик, — легонько толкнул его Варяг. — Говори, Артем, в чем проблема.

— Вы ведь танк угробили, Т-шестьдесят четыре. Я, конечно, понимаю, что вы действовали во благо не только себе, но и в большей степени всему Вавилону. Но танк этот был на продаже, и они очень недовольны тем, что вы без спросу его взяли. Тут ведь правила очень простые. Бизнес есть бизнес. Они хотят возмещения ущерба. У Кабана большой авторитет в Вавилоне, и он пытается уладить этот вопрос и отвести от вас неприятности.

— Нет, я не ослышался? — прорычал Крест. — Это что, шутка? Мы тут потом и кровью зарабатывали для этого курятника победу, а местные петушки еще нам предъяву кинуть хотят? Скажи, где этих уродов найти, и я с ними потолкую! Знал бы, какое тут мракобесие, воевал бы за вандалов.