Николай Бершицкий - Записки дорана

Нуаллан в последнюю секунду отстранился и упал на кучу порубленных врагов. Ааззен не снизошел до того, чтобы добивать каждого солдата Эльтвиллана, оседлав крылатого коня, он почему-то помчал назад. В следующий миг раздался рев и испуганные крики демонов. Доран пополз прочь, не поднимая головы. Позади что-то взорвалось, пламень опалил плащ на спине воина, по земле метнулась гигантская тень, за ней другая. Услышав восторженные возгласы защитников, эльф поднялся и взглянул вверх. В битву вступили драконы Эртабарада, обещавшие сокрушить проклятых. Долгожданная помощь прибыла в самый ответственный момент. Волны демонов качнулись в другую сторону, переключив часть внимания на пришедших с драконами ящеров-кула. Сеча вспыхнула с небывалой силой, Нуаллан же предпочел отойти и набраться сил. Но уходил он спокойно, с улыбкой рассматривая величественного черного зверя, расправившего кожистые крыла на куполе дворца.

– Эй, ты, доран! – окликнули Нуаллана у ворот замка. – Откуда идешь, и далеко ли собрался?

Изгнанник медленно обернулся на властный и величественный голос, определенно принадлежащий мехару: представители высшего эльфийского рода выделялись среди собратьев и статью, и умом, и голосом в том числе. Взор дорана встретил строгий анфас генерала Иарлута. Облаченный в серебряные с золотом доспехи, зеленый плащ с Древом Жизни, вышитым тонкой золотой нитью, в высоком шлеме с белым гребнем, генерал напоминал древнего потомка богов, Туата де Дананн. Плечо генерала было измазано кровью, но рану уже обработали. Иарлут приблизился, осмотрел с ног до головы пыльного и перепачканного кровью воина и повторил вопрос:

– Так куда и откуда ты идешь?

– Мы стопорили демонов у стены, но они разметали нас. Мне нужно пять минут и глоток воды, потом я вернусь на поле битвы. К тому же, да не в обиду вам будет сказано, я подчиняюсь королю доранов, Аэдану Яркоокому. Перед ним мне и держать ответ.

– Аэдан сильный и властный эльф, но он изгнанник, а в Аллин-Лирре правили и продолжают править мехары и королева. Теперь, доран, ты обязан кланяться еще и Лехри.

– Не важно, мне нужно передохнуть.

Нуаллан рывком оправил капюшон походного плаща, скомкавшийся на плечах, и зашагал к лазаретам, раскинувшимся на подходах к замку. Отряды воинов пробегали мимо них почти сплошным потоком, занимая места раненых или убитых товарищей на передовой. Целителям работы свалилось выше крыши, они не поспевали обрабатывать раны каждого поступающего в их распоряжение пострадавшего. Самых тяжелых из них отправляли в замок, как, например, прямо перед Нуалланом пронеслись четверо дварфов, влекущих на расстеленном плаще своего предводителя, которого называли Модольвом. Доран посмотрел им вслед, но много времени у него на это не было.

– Скорее, воин, иди сюда! – позвал его женский голосок.

Нуаллан поспешил к целительнице. Руки молодой даже по меркам эльфов девушки по локоть измазались в крови, лицо облепила гонимая южным ветром грязь с разводами от пота, глаза полнились тревогой и состраданием.

– Скорее, – повторилась целительница. – Давай, я обмажу твою щеку травяным составом. Ложись на стол.

Доран пропустил уступившего ему ложе человека с татуировкой на лице и лег. Эльфийка склонилась над ним и провела тонким пальцем по бурой корке.

– Страшная рана, вам повезло, что она обожжена, иначе могло быть совсем худо.

– Я везунчик, – улыбнулся Нуаллан. – Хотя в следующий раз предпочту не иметь дел с существами такой силы. Возможно, это неуместно, но могу я узнать ваше имя?

– Глинис, если вам от этого полегчает.

Глинис ополоснула руки в тазике с уже нечистой водой – ничего лучше в данный момент не нашлось, – обтерла их о полотенце и, зачерпнув тремя пальцами зеленоватую мазь из глиняной пиалы, нанесла ее на пораженный участок. Холод смягчил боль, но вслед за ним пришло крайне неприятное жжение.

Рев титана Фарр-Тра-Тума громом ударил по небосклону, рука Глинис дрогнула, смазав крем на подбородок Нуаллана. Сыпля извинения, она принялась оттирать состав полотенцем. За сим процессом доран отвлекся от наползающей битвы, захватившей все улицы нижних и средних ступеней третьего яруса Эльтвиллана. Война сама напомнила о себе. Затрещали под могучими лапами стены, посыпались к копытам и когтям гигантов-хтонов, подземные твари, демоны Бездонной Бездны, слуги Фатума, Отца чудовищ, снесли линию обороны окончательно. Перед второй волной хтонов отступали все: люди-наемники из Внутреннего Мира, воители Чертога, эльфы, дружинники Асгисла. Судя по крикам со стороны замка, демоны обошли Эльтвиллан, форсировали Мармор и атаковали с тыла. Нуаллан вскочил с ложа, да и не до исцеления стало. Орда Преисподней рвалась сюда.

Огромная туша мертвого ящера рухнула совсем близко, раздавив целый квартал, хтоны ревели в паре сотен метров. Нуаллан взялся за приятно гладкую костяную рукоять Луата, Деаннтаг пока почивал в ножнах, и выступил на врага. Ему казалось, будто он один бросил вызов легионам Темных царств, но за спиной воина гулко дышали приведенные из Чертога яростные асуры. Отряд наемников подошел для укрепления подступов справа, слева выступили дораны. Где-то возле замка грянула битва, вскоре она доберется до самых стен. На горизонте запада, там, где горные вершины соприкасались с жухлыми небесами, ударил гром. Клич вождя подхватили тысячи воинов, от грозной песни войны у Нуаллана дрогнуло сердце, хотя он знал: это пришли орки Огарид-Гура, вызванные на помощь Эльтвиллану. Хотелось бы эльфу еще послушать рев орды, теша себя надеждой о спасении, однако враг не дремал.

Появление хтонов, достигающих ростом до четырех метров и даже выше, великаны Золотого Града встретили радостным хохотом, остальные же защитники дрогнули, ступив назад. Звери-гиганты налетели на асуров, от сомкнувшихся лезвий и палиц воздух пошел волнами. Нуаллан прибился к прочим доранам, сам Аэдан повел их в сечу. Изящный клинок изгнанника серебряным перышком скользил по тушам монстров, оставляя гладкие и глубокие разрезы. Одолеть хтонов большая проблема, удары шипастых лап и хвостов крушили тела, ломали кости, гнули оборону. Асуры ретиво рубили демонов топорами и кривыми мечами, они лишь и держали грозного противника в узде. Нуаллан, группа доранов, а также десятка два людей, прошли за спины накативших хтонов, попав под атаку бесчисленных легионеров Проклятой Твердыни, Пандемониума Магнуса. Демоны огненным потоком заполнили улицы, среди них черными пятнами ползли сыны ночи и захлебывались окруженные части сопротивления. За стенами развязалась дикая резня с орками, только это не помогло оттянуть проклятых назад. Нуаллан рубил и резал, руки его не уставали выписывать плавные восьмерки, зигзаги и круги. Взбежав по телу раненого, припавшего на колено хтона, он пронзил глаз чудовища кинжалом и спрыгнул в толпу легионеров, забыв о страхе и сомнениях.