Дуглас Брайан - Пленники песчаных вихрей

Конан и его спутник скакали навстречу таинственному оазису уже несколько часов. За это время солнце сместилось на небе ближе к краю горизонта. Через час оно начнет опускаться, с через два на землю опустится ночь.

Наконец киммериец вынужден был признать, что оазис действительно приблизился. Заколдованное место подпустило к себе настойчивых путников на расстояние в полет стрелы. Югонна ликовал. Он был прав! Этот оазис — реальность, и до него можно добраться. Осталось только пробить магическую защиту, окружавшую клочок земли посреди пустыни, и освободить женщину, спящую под навесом среди пальм.

Пару раз из-за стволов показывалось животное с длинной шеей. Оно выглядело очень довольным: не нужно было никуда скакать, можно полежать возле воды, насладиться прохладой. В конце концов оно улеглось возле своей хозяйки и засунуло голову под навес.

— Они бывают забавными, — сказал Югонна, обращаясь к Конану. — Иногда так привязываются к своим хозяевам, что начинают ласкаться и даже пытаются забраться на колени, как балованные собачки.

— Хороша собачка, — пробурчал Конан. — Мясо у них вкусное?

Югонна содрогнулся.

— Как можно даже думать об этом!

— Едим же мы конину, — ответил варвар, поглаживая своего скакуна по шее.

Югонна вдруг сообразил, что киммериец дразнит его, и надул губы. Опять он попался! Конан расхохотался.

— Ты чрезвычайно легковерен. В ученом человеке это странно.

Югонна не ответил. Он снял с пояса флягу и глотнул воды. И замер, держа флягу па отлете.

— Тише…

Но предостережение оказалось излишним: Конан и сам уже услышал звук. Кто-то быстро приближался к обоим путникам. Кто-то покрытым жесткой чешуей, которая скрежетала при каждом движении.

И бежало это существо с устрашающей скоростью…

Скоро оно показалось из-за барханов. У Югонны душа ушла в пятки. Он никогда прежде не видывал ничего подобного. На них мчалась огромная ящерица. Ее тело извивалось, как у змеи, но поддерживали это тело мощные когтистые лапы. Крохотные желтые глазки рептилии горели дьявольским огнем, из пасти, полной острых зубов, высовывался фиолетовый раздвоенный язык.

Конан выхватил меч.

Ящерица остановилась и испустила громкий скрежещущий звук. Лошади перепугались и поднялись на дыбы. Югонна, менее опытный наездник, сразу же вывалился из седла, а Конан пытался укротить своего коня еще некоторое время, но животное отказывалось слушаться. Коня охватил панический ужас. Очевидно, рептилия умела вызывать это чувство в других животных.

В конце концов Конан спрыгнул на землю, держа меч наготове.

У Югонны был только длинный кинжал, которым снабдил своего спутника киммериец. Сейчас молодой человек вцепился в рукоять этого кинжала с таким видом, словно дал себе торжественную клятву — дорого продать свою жизнь. Будь ситуация менее серьезной, Конан от души посмеялся бы над мрачным выражением лица, с которым Югонна взирал на ящерицу.

Ящерица снова заверещала, а затем выплюнула длинную струю какой-то прозрачной жидкости. Она явно целилась в киммерийца. Конан успел отскочить в сторону, и ядовитая слюна рептилии попала в песок.

Песок начал плавиться, над ним поднялся зловонный дымок.

— Что это? — задыхаясь, крикнул Югонна.

— Просто уворачивайся, — ответил киммериец. — Не позволяй этой штуке попасть тебе на кожу. Остальное я сделаю сам.

— Но что это? — снова повторил Югонна.

— Делай как я сказал! — зарычал Конан. — Не болтай! Не отвлекайся! Когда я добуду тебе труп, ты сможешь изучать его, сколько тебе вздумается, а пока — заткнись!

Ящерица резко развернулась, взметнув хвостом тучу пыли. Следующий плевок был нацелен в Югонну. Предупрежденный Конаном, тот отскочил, и снова по песку пролегла блестящая дорожка оплавленной массы.

Конан между тем приблизился к ящерице и ударил ее по хребту мечом. Сталь заскрежетала по жестким чешуйкам, не причинив рептилии никакого вреда.

Почувствовав удар, ящерица снова метнулась к Конану. И опять плюнула. На сей раз слюна задела чахлый кустик какого-то еле живого растения. Сухие листья вспыхнули.

Конан перекатился по песку и вскочил на ноги.

— Эй, я здесь! — заорал он, направляя меч прямо в глаза рептилии.

Но глаза эти были слишком маленькими, чтобы через них можно было добраться до мозга ящерицы. Меч попросту не прорубит глазницу.

Ящерица зашипела, стуча хвостом но земле. Ее когтистые лапы заскребли песок и прорыли глубокие борозды.

Конан ловко ушел от очередного плевка, а затем ткнул ящерицу мечом в бок.

Она не знала, куда прицелиться. Двое мужчин метались перед ней из стороны в сторону. Не реагировать на движение рептилия попросту не могла — инстинкт заставлял ее набрасываться на все живое, ибо любая живая теплокровная тварь воспринималась ею как пища, как ее законная добыча.

Но какую цель поразить первой? Она прицеливалась в Югонну и тут же видела подбегающего Конана, она поворачивалась к варвару, и в результате плевок попадал впустую.

— Скоро ее слюнные железы истощатся, — задыхаясь, сказал Югонна.

Конан только зарычал сквозь зубы. Он предпочитал не задаваться вопросами касательно «слюнных желез», ибо по собственному горькому опыту знал: встречаются монстры, к которым неприменимо знание, вполне приемлемое, когда речь идет об обыкновенных существах.

Ящерица плюнула особенно обильно, как бы желая опровергнуть заявление Югонны, а затем, разворачиваясь, сбила молодого ученого с ног. Он покатился по песку, крича от боли: жесткая чешуя до крови расцарапала его лицо, и без того пострадавшее от солнечных ожогов.

Ящерица плюнула ему вслед, но промахнулась. Конан между тем наконец увидел уязвимое место на теле рептилии: у основания шеи ящерица потеряла одну чешуйку. Киммериец не мог бы определить, как это произошло: вследствие несчастного случая или из-за обычной линьки. Как бы там ни было, но Конан теперь знал, куда вонзить меч.

С громким боевым кличем киммериец прыгнул прямо на спину ящерицы. Она завертелась под ним, желая сбросить дерзкого человека и растоптать его, а затем наконец сожрать. Но Конан крепко держался одной рукой за чешую, другой тем временем вытаскивая из-за пояса один из своих метательных ножей. Меч ему пришлось отбросить. Это было рискованно, потому что в случае неудачи Конан оставался бы один на один с разозленной рептилией — и почти совсем безоружным.

Но дело того стоило. Ящерица вдруг поднялась на задние лапы и встала торчком, приобретя пугающее сходство с человеком. Наблюдавший за схваткой издалека Югонна с ужасом и отвращением подумал, что так выглядел бы великан, покрытый чешуей и отрастивший себе непомерные когти.