Олаф Эйриксон - Изгнанник с Серых Равнин

В следующий миг Зольдо выдернул из-за пояса два стилета и прыгнул на поверженного противника. Конану пришлось выпустить меч, чтобы перехватить запястья бессмертного; потом, в борьбе за оружие, они покатились по площади. Киммериец после отчаянного сопротивления оседлал своего врага, вырвал у него стилеты и отбросил их подальше. Бессмертный неистово дергался под тяжелым телом Конана; Камень Мертвых ровно бился в мешке на бедре.

Киммериец поискал глазами свой меч, но тот лежал далеко. Конан подумал, что бегство Зольдо могло оказаться всего лишь уловкой, чтобы лишить его оружия. Рывки бессмертного усиливались, и держать его вечно киммериец не собирался. Он потянулся за кинжалом, намереваясь повторить то, что уже сделал однажды — отрубить Зольдо голову, а потом швырнуть ее подашь: обезглавленное тело бессмертного в этом случае станет практически беспомощным.

Он не смог выполнить задуманное. Тело под ним выгнулось, сбросив киммерийца, и тут же он получил страшный удар ногой по руке с оружием. Кинжал вылетел из пальцев Конана, а бессмертный змеей выскользнул из его хватки; и, не успел он опомниться, как Зольдо вцепился в мешок с талисманом и силой дернул к себе. Завязки лопнули, но Конан успел перехватить Камень Мертвых в воздухе. Рывок бессмертного помог ему подняться; затем кулак киммерийца врезался в лоб противника. Тот, выпустив мешок, кубарем покатился по земле.

Конан помчался к мечу. Он уже был совсем рядом, когда, споткнувшись о каменный осколок статуи, рухнул навзничь. Он сильно ударился подбородком: из глаз полетели искры, а во рту появился солоноватый привкус крови. Над ним что-то просвистело, и он увидел, как упал далеко впереди кинжал, который метнул в него Зольдо. Топот сапог бессмертного раздавался совсем рядом — и совсем рядом был меч.

Подтянувшись на руках, Конан схватил оружие. Подняться с земли он уже не успевал: фигура Зольдо заслонила над ним солнце. Киммериец перекатился на спину и рубанул мечом, подсекая противнику ноги. Бессмертный рухнул на него, но Конан тут же отшвырнул его прочь и стремительно поднялся. Зольдо, извиваясь всем телом, быстро полз к нему; ног ниже коленей у него не было; отсеченные конечности валялись рядом с киммерийцем, и тот пинками отправил их подальше. Бессмертный сделал попытку подняться, но вновь упал: культи плохо держали его. Внезапно встав на четвереньки, словно животное, Зольдо поскакал вдогонку за ногами, но киммериец в два прыжка настиг его и опрокинул, ударив сапогом. Бессмертный вцепился ему в ногу, стремясь свалить, и Конан заработал мечом.

Вскоре бессмертный, лишенный всех конечностей, беспомощно барахтался у его ног. Киммериец отпрыгнул в сторону; отрубленные руки Зольдо все еще сжимали его сапог. Он с омерзением стряхнул их; кисти упали и тут же поползли к бессмертному, перебирая пальцами. Зольдо же на обрубках ковылял им навстречу.

— А-а… Проклятье на твою голову! — взревел киммериец.

Не глядя, он сунул меч в ножны, подскочил к бессмертному, схватил его за волосы и поволок. Зольдо прилагал отчаянные усилия, чтобы освободиться, но Конан остервенело тащил и тащил его по площадке. Оттащив Зольдо, как ему показалось, на безопасное расстояние, киммериец отпустил волосы бессмертного, и тот немедля отправился за утерянными частями тела. Конан снова нагнал его, опрокинул и придавил ногой. Бессмертный возился, стараясь сбросить его сапог.

— Кром! Я что, так и буду бегать за тобой? — рявкнул Конан, глядя в лицо противника.

Остекленевшие глаза Зольдо были ему ответом. Киммериец огляделся и обнаружил неподалеку осколок каменной плиты, покрытой почти стершейся резьбой. Он подтащил бессмертного к нему. Мешок с талисманом, который Конан до сих пор сжимал в руке, мешал, и он откинул его в сторону. Удерживая бессмертного на месте, он наклонился к осколку плиты, перевернул плоский камень и навалил его на грудь Зольдо. Теперь бессмертный стал похож на опрокинутую на спину черепаху: голова его моталась из стороны в сторону, а обрубками конечностей он махал в воздухе, словно лапами. Конан с удовлетворением посмотрел на эту картину.

Подобрав мешок с талисманом, он вновь привязал его к поясу; Камень Мертвых по-прежнему бился и трепетал, словно живой. Легкое царапанье достигло слуха киммерийца; он резко повернулся на звук и увидел руки бессмертного, которые упрямо ползли к телу, цепляясь пальцами. Поморщившись, Конан подобрал два больших камня и придавил ими обрубленные конечности. Потом он вновь посмотрел на поверженное тело Зольдо и принялся за работу.

Выбирая из валяющихся вокруг обломков покрупнее и потяжелее, Конан заваливал камнями бессмертного, воздвигая над ним каменный курган, из-под которого без посторонней помощи Зольдо уже не выбраться. Плоским камнем он собрался закрыть его лицо, как услышал тихий, еле слышный шепот:

— Конан… Конан…

Бессмертный звал его.

Киммериец склонился над ним.

— Унеси Камень к холмам… Поскорее…

Конан выпустил осколок из рук и поднялся. Он воздел сжатые кулаки к небу и потряс ими.

— Кром!

В чистом голубом небе появилась темная точка. Она быстро увеличивалась, и вскоре у нее появились крылья. Крылья эти были не похожи на птичьи, да и размеры приближающегося существа были слишком велики для птицы. Какая-то тварь летела к святилищу; черный ее силуэт вырастал на глазах в прозрачной голубизне небосвода.

Безобразный крылатый монстр снижался на площадь, перед развалинами, отрезая киммерийцу дорогу к холмам. Глубокие глазницы монстра полыхали оранжевым: вместо шерсти морду покрывала крупная черная чешуя, а между острых ушей поднимался гребень. Торс чудовища был подобен человеческому; длинные шестипалые руки оканчивались загнутыми острыми когтями. Ноги только до колен походили на человеческие, а ниже — камень площади царапала громадная птичья лапа. За плечами, поднимая ветер, взмахивали две пары жестких крыльев, одна над другой.

Монстр опустился на площадь и сложил крылья за спиной. Он высунул из пасти тонкий раздвоенный язык и зашипел.

Конан попятился, прикидывая в уме расстояние до развалин. Только в лабиринте святилища можно было найти укрытие: как ни велики его коридоры, твари таких размеров в них не протиснуться.

Чудище, однако, проявило к киммерийцу полнейшее равнодушие. Зашипев, монстр опустился на четвереньки и наклонил голову низко к земле, сгорбив уродливую спину. На шее у него сидел человек. Чудовище подставило к плечу когтистую ладонь, и человеческая фигура соскочила на нее, а затем на землю. Размахивая руками, человек побежал к киммерийцу.