Джеффри Лорд - Ричард Блейд, победитель

Размышляя на подобные темы, разведчик автоматически миновал лабиринт длинных и запутанных переходов, предъявил пропуск дюжим констеблям, спустился вниз в кабине лифта, предъявил новый пропуск и отпечатки пальцев на посту внутренней охраны, продефилировал мимо морских пехотинцев в коридор, наполненный гулом работающих компьютеров, и попал в объятия его светлости лорда Лейтона.

Впрочем, объятия присутствовали лишь в фигуральном смысле; на самом деле Лейтон сухо кивнул и засеменил впереди разведчика своей странной крабьей походкой, приволакивая ноги и засунув ладони в карманы видавшего виды халата. Сегодня, как и в предыдущие дни, он был несколько угрюм и неразговорчив, что Блейд отнес за счет мартовского конфуза с несостоявшимся путешествием в реальность Двух Галактик. Старик, видимо, переживал эту неудачу сильнее, чем пытался показать.

Но руки у него не дрожали, когда быстрыми уверенными движениями он наклеивал электроды на обнаженное тело Блейда. Затем широкий раструб коммуникатора пошел вниз, и разведчик очутился в привычной позиции — словно муха под колпаком, восседающая на электрическом стуле и опутанная разноцветными проводами. Только теперь его светлость раскрыл рот.

— Все в порядке, Ричард? — соблаговолил осведомиться он.

— Абсолютно, сэр.

— Самочувствие?

— Нормальное, — отрапортовал Блейд, подумав, что этот вопрос стоило бы задать пораньше.

— Какие-нибудь просьбы, пожелания?

Разведчик хмыкнул.

— Приготовьте сейф. Лучше всего — от «Броуди и К», их шкафы не берет даже отбойный молоток.

— Сейф? — Лейтон недоуменно приподнял седые брови.

— Естественно. Для тех сокровищ, которые я привезу.

— Ах, это… — старик пожал плечами. — Говоря по правде, я уж как-нибудь отобьюсь от этой шайки мародеров. Но если вам опять презентуют золотые доспехи, ради Творца, не отказывайтесь.

— Я только попрошу, чтобы их украсили брильянтами, — серьезно заметил Блейд и был вознагражден — на лице его светлости мелькнула слабая улыбка.

— Если предложат изумруды, соглашайтесь, не капризничайте, мой дорогой…

Обмен этими репликами не мог скрыть напряжения, владевшего сейчас ими обоими — и Лейтоном, чья рука уже лежала на красной головке рубильника, и Блейдом, чья бренная плоть должна была в страшных муках перенестись в мир иной. Трудно сказать, кому из них сейчас приходилось тяжелее.

— Конечно, если проект начнет приносить какую-то прибыль, это сильно укрепит наши позиции, — продолжал Лейтон, — но вам не стоит из-за этого рисковать. Хотя, с другой стороны… — он задумчиво положил ладонь на пусковой рычаг. — Надо развернуть программу поиска дублеров… открыть отделение в Эдинбурге… все это требует средств, больших средств.

— Постараюсь привезти вам что-нибудь легкое, но ценное… Вроде акций инопланетной «Темпико Петролеум».

— Боюсь, Ричард, они не произведут фурора на лондонской бирже.

Рука его светлости опустилась, и под это напутствие Ричард Блейд отправился в дорогу. Умирая и воскресая вновь, корчась от дикой боли, он двигался туда, где ему предстояло стать императором или рабом, военачальником или магом, возлюбленным королевы или гонимым отовсюду чужаком. Возможно, разбойником с большой дороги или пиратом…

Он лежал, скорчившись, на чем-то жестком и твердом, неприятно холодившем бок и бедро. Сознание возвращалось постепенно, словно мигающая лампа яркими вспышками освещала темную кладовую памяти. Вспышка — и он вспомнил, как его зовут. Блейд… Ричард Блейд… Да, кажется, так… Еще вспышка — и перед глазами предстал пульт со множеством огоньков и сухие старческие пальцы на ребристой рукояти рубильника. Лейтон… лорд Лейтон, снова забросивший его к дьяволу на рога… Зачем? Еще одна вспышка — и он вспомнил.

Застонав, Блейд перевернулся на спину и, не открывая глаз, попытался расслабиться; адаптация проходила лучше, если полежать спокойно минуту-другую. Его большая ладонь скользнула по бугристой влажной поверхности, на которой он лежал. Земля? Плотно утоптанная холодная земля?

Упираясь локтями, он приподнялся и открыл глаза.

Нет, не земля — глиняный пол, темный, сырой и запорошенный какой-то пылью. Углем?

Теперь он услышал слабый гул и потрескивание и, сообразив, что находится под крышей, скосил глаза направо. Слабый огонь пылал в кузнечном горне, рядом валялись наковальня и большая бочка, из которой вытекла вода, — пол был мокрым, и это создавало ощущение холода. Слева тянулся верстак с разбросанным инструментом, клещами, пилками, подковами, железными прутами. Он — в кузнице? Что-то было во всем этом неправильное, неверное…

Он — в кузнице! Значит, в поселке, в городе! Среди людей! Нагой и беспомощный! Бели сейчас появится хозяин, один взмах молота и…

Эта мысль заставила Блейда подняться на колени Мгновение он простоял так, опустив голову и упираясь кулаками в пол, чувствуя, как стихает жуткая боль в голове и прибывают силы; потом, резко оттолкнувшись, поднялся. Его еще покачивало, но, словно боевая машина, выдержавшая внезапный страшный удар, он был уже готов к схватке. Готов защищать свою жизнь, сражаться или бежать, убивать или прятаться. Он настороженно уставился на светлый прямоугольник двери, ожидая, что сейчас появятся люди. Но никто не вошел — только за порогом валялась на черной, засыпанной углем земле пара сапог. Отметив сей факт, разведчик перевел дух и огляделся.

Да, кузня определенно выглядела странной — даже в бреду пробуждения он заметил это! Тяжелая наковальня перевернута, и бочка — тоже, инструменты и материал в беспорядке, огонь в горне гаснет, меха распороты — похоже, молодецким ударом сабли… Разгром! Кто-то здесь изрядно повеселился…

Сделав несколько глубоких вздохов и пару раз присев, Блейд решил, что пришел в норму. Не трогаясь с места, он протянул руку к верстаку и, стараясь ненароком не грохнуть железом, выбрал прут потяжелее. Затем прокрался вдоль стены к дверям и осторожно выглянул наружу.

Он увидел то, что ожидал. Стоптанные сапоги были напялены на ноги, их обладатель, кряжистый невысокий мужчина в полотняных штанах и кожаном фартуке до колен, лежал на земле — абсолютно мертвый. Не выходя из кузницы, Блейд снова присел и вытянул голову, разглядывая кровавое пятно на груди мастера. Интересная рана… Не удар меча или копья, и на стрелу тоже не похоже… Пуля, внезапно понял он; огромная пуля, разворотившая всю грудину! Такими стреляли из кремневых мушкетов…

Осмелев, Блейд шагнул на безлюдную улицу и потянул носом воздух. Пахло дымом, морем, зеленью; но еще тянуло чем-то знакомым, запахом, который он не раз уже ощущал. Пороховой гарью!