Гидеон Эйлат - Тени подземелья

«Ну, конечно! Они в сговоре! — пронеслось в голове варвара. — Косой, наверное, не в первый раз находит лопоухих вроде меня и продает их этому, как его… Дархуну. До чего же легкий заработок отыскал, ублюдок!»

— Косой! — крикнул он, и голос гулким эхом загремел в колодце. — Клянусь Кромом, ты еще пожалеешь об этом, я из-под земли тебя достану, потомок змеи!

— Ты себя сначала достань! — охладил его пыл Дархун; он затряс бородкой, залившись мелким дробным смехом. — Ну ладно, хватит болтать! Ты как, жрать хочешь? Воды?

Сколько времени прошло с момента его появления здесь, варвар не знал, но от вопроса этого вонючего ублюдка сразу же почувствовал и жажду, и голод. Видимо, он просидел в этой дыре довольно долго.

— Хочу! — Киммериец постарался (а что ему еще оставалось?) взять себя в руки и успокоиться. — Ну, а потом что?

— Ты что, еще не догадался, баран? — вопросом на вопрос ответил Дархун. — Все очень просто: кину тебе кирку, молоток, зубило. Будешь добывать мне ладжаур. Тебе ведь Герат об этом рассказывал?

«Вот оно что! Этот кусок ослиного дерьма хочет, чтобы я ишачил на него там в подземелье, пока не сдохну!»

— Согласен! Твоя взяла. — Варвар решил не терять попусту времени; в голове у него уже вызревал план — вот-вот, и удастся ухватить ниточку.

— Сговорчивый, — усмехнулся Дархун. — А ты, Герат, говорил, что этот варвар строптивый…

— Наверное, подземелье всем добавляет послушания, — раздался голос Косого; он не показывался в просвете люка — наверное, боялся встретиться взглядом с Конаном. — Помнишь, как тот шемит, курчавый, три дня упирался, но все-таки согласился?

— А куда им всем деваться, курьим детям, — снова засмеялся Дархун. — Правда, работником шемит оказался никудышным. Сколько он протянул? Дней двадцать?

«Запугать хотите? Не дождетесь! — слушая их болтовню, скрипнул зубами варвар. — Клянусь Солнцеликим, не на такого напали! Я еще попляшу на ваших костях, ублюдки!»

— Принимай!

Сверху спустилась веревка, на конце которой были привязаны деревянное ведро, бурдюк с жидкостью и старый кожаный мешок с инструментами.

Конан отвязал все это и выжидательно глянул вверх.

— Это не все!

— Что тебе еще, сын шакала?

— Лампу забыл, верблюжья отрыжка! Ты хочешь, чтобы я копался в темноте, как крот?

— Ну, что ж, — согласился Дархун. — Косой, дай лампу, вон она там, на сундуке! Ты совсем сбил меня с толку своими баснями!

Он спустил киммерийцу большую бронзовую лампу, а также круглый медный диск.

— Если погаснет, постучи в диск молотком, а так я сам тебя буду вызывать. — сказал он напоследок. — И запомни, верблюжье охвостье: кормить стану, только если будешь рубить достаточно камня! Если нет, подохнешь голодным!

Под насмешливое фырканье Герата он закрыл люк, и нагруженный скарбом киммериец начал осторожно спускаться вниз в свое новое жилье. Ярость душила его, хотелось схватить этих мерзавцев и бить, бить, бить… пока не испустят дух! Однако в данный момент сила была не на его стороне и единственное, что оставалось — смириться. Пока, разумеется…

«Сколько времени мне предстоит тут провести? — мрачно спрашивал он себя. — Этот пегий козел прав в одном: сейчас я куда больше похож не на сына кузнеца, а на сына барана. Меня обманули, как ягненка, Нергалова блевотина! Тьфу!.. Надо же было так попасться!»

Теперь, когда зажег лампу, киммериец мог разглядеть свою темницу. Зрелище, признаться, было не слишком впечатляющим. Небольшая пещерка, локтей пять в высоту, в стенках — несколько небольших то ли ниш, то ли нор, усыпанных внизу мелкими камешками. «Здесь и рубили ладжаур», — догадался Конан.

Он поднес лампу поближе: действительно, в одном из углублений змеилась тонкая, уже ладони, жилка грязно-голубоватого цвета; в другом забое не было ничего интересного — только желтоватая порода вперемешку со вкраплениями серого камня. Варвар поднес лампу к одному из маленьких отверстий в стене. Язычок пламени слегка заколебался. «Понятно, — решил киммериец, — эта дырка сообщается с поверхностью».

Больше ничего интересного в новом жилище он не обнаружил, не считая разбросанных под ногами человеческих костей, обглоданных до состояния совершенной белизны. Валяющиеся на полу черепа скалились, будто насмехаясь над варваром. Зрелище было не очень-то приятным — киммериец, поморщившись, подумал, что ему совсем не хотелось бы выглядеть подобным образом через месяц-другой. В досаде Конан запустил в них камнем. В сторону, пискнув, метнулась крыса.

Варвар разобрал вещи, спущенные Дархуном. Бурдюк был полон воды, и Конан жадно приник к живительной влаге; только напившись, он почувствовал, как велика была жажда. Потом киммериец заглянул в ведро, решив проверить, какую еду прислал ему этот пегий козел. Прикрытая несколькими пресными лепешками, на дне стояла миска с бобами — и больше ничего.

— Шелудивый ишак! — выругался Конан. — Что же он думает, я с такой пищи буду на него работать?

Поразмыслив, он решил, что вряд ли стоит препираться с тюремщиком — толку большого все равно не будет, а время потеряешь. Варвар принялся за бобы, которые уже остыли и являли собой клейкую тепловатую массу. Он дочиста выскреб глиняную миску, да еще вычистил остатки соуса на дне куском лепешки. Когда ему еще дадут поесть!

В мешке оказался кожаный гамак, который киммериец подвесил, вбив в стену два железных стержня. Он лег, заложил за голову руки и погрузился в размышления. Подумать было о чем, к тому же разбросанные вокруг кости сильно способствовали мыслительному процессу.

«А что, если попробовать вбить несколько стержней в тот проклятый колодец, ведущий наверх? Тогда я смогу дотянуться до крышки люка и, может быть, открыть ее отсюда. Надо посмотреть!» Конан слетел с гамака и, схватив лампу, вскарабкался к подножию колодца. Посветив, он увидел, что этот замысел не пройдет.

— Нергалово отродье! — Он еще раз ощупал стенки колодца. — Железные! Богатый, сын греха!

Раздосадованный неудачей замысла, варвар прикинул расстояние до люка. Может быть, удастся подпрыгнуть и схватиться за поднимающий створки рычаг? Нет, высоко! Локтей десять, не меньше…

Он спустился вниз, в пещеру, лихорадочным взглядом обвел все предметы, которые были в беспорядке разбросаны по полу. Так… Кирка, молоток, несколько железных стержней, лампа, бурдюк, ведро, миска… Все! «Небогато, — подавленно подумал Конан. — Что же делать, копыта Нергала мне в печень?»

Он снова вскарабкался по осыпающимся под ногами ступеням и внимательно осмотрел стенки колодца и едва выступающие из них рычаги. Если сплести веревку и попробовать за них зацепиться… Киммериец поднял лампу повыше, пытаясь рассмотреть, насколько выступают железные стержни над поверхностью люка. Нет! И думать нечего. Там даже пальцу не зацепиться. «Что же делать? Что делать?… — стучало в висках. — Надо придумать, иначе…» Он бросил взгляд на белеющие внизу остатки костей.