Однажды в Логосе (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна

После неприятного инцидента Яссон направлялся к матери. Он даже не хотел пожаловаться на мастера или вообще рассказать о случившемся, ему лишь было одиноко без Нортена, который сегодня не появился на тренировке. Яссон казался даже каким — то невероятно потерянным и брошенным без напарника. Когда он преодолел все огромные лестницы и длинные коридоры по пути в покои матери, он отворил дверь и без единого звука вошел внутрь.

Его мать, сидя спиной ко входу, что — то напряжённо и быстро писала, вероятно, это было какое — то срочное письмо. Она заметила, что её сын пришёл, только когда он неуклюже залез и уселся на стул рядом. По нему было заметно, что он хочет начать разговор, однако не знает, как поступиться к матери. Когда же он был готов что — то сказать, тогда он по-королевски откинул голову и набрал воздуха для речи, Кларис отрывисто проговорила:

— Я занята!

Мальчик вновь принял вид брошенного и обманутого. Так как больше ничего не оставалось, он стал рассматривать бумагами на столе, но мать недовольно глянула на него так, что он даже испугался и вскоре от скуки стал болтать ногами.

— Что случилось, сынок? — Наконец закончив писать, узнала она.

— Ничего, грустно, не с кем бегать на улице…Только эти глупые занятия с мечами! — Он печально махнул ножкой.

— А где же твой друг? — Поправляя с нежной заботой, присущей только матерям, неровно засученный рукав сына, спрашивала она.

— Я не знаю, его не было сегодня на занятии…

— Как оно, кстати, прошло? — Она будто любовалась Яссоном, желая потрепать его за пухлую щёчку, но не позволяя себе такого ребячества.

— Ну, — протянул мальчик, — из интересного было только то, что я закопал мастера в яме, — Яссон даже немного повеселел.

— Ты сделал что, негодяй? — Сильно злилась Кларис, враждебно поднимая свою величественную фигуру со стула.

Она хотела схватить сына за ухо, но не успела, в комнату без стука ворвались. Это был раздосадованный Джексон Найт.

— Кларис, — он задыхался то ли от бега, то ли от истерики, которую никак не мог контролировать, — я не могу подвергать Арно такой опасности, он ещё нерадивый ребёнок, но не шпион и не интриган.

Он немного помялся на месте:

— Давай что-нибудь другое придумаем… хм без вмешательства моего мальчика.

Этот невероятно взрослый разговор гордо слушал Яссон, совершенно забывший, что мать явно хотела наказать его. Он даже представлял, что он, такой же взрослый, как мама, общается с ними и дает умные советы.

Его детские фантазии прервал грозный взгляд матери.

— Вот этот самый молодой человек, — говорила она Джексону, — закопал своего мастера — человека, — она все же ущипнула сына за ухо, тот начал ухать.

Джексон тяжело вздохнул и степенно опустился на стул.

— Я определяю ему другого мастера, а старому память сотрем пока не поздно, — он устало опустил голову, а затем вдруг встрепенулся, — у нас все готово к приёму?

Кларис уже отпустила ухо сына и призадумалась над вопросом.

— Я все проконтролировала, — она загадочно провела пальцем по столу и добавила, — возникли, конечно, некоторые проблемы с уборкой зала, но все уже разрешилось.

Джексон довольно кивнул и пошел просить магов крови о помощи, чтобы стереть Дереку память.

Ему не хотелось этого делать. Кроме того, это было неуважительно по отношению к человеку высокого происхождения. Однако делать было нечего. Джексон бы попросил стереть не всю память Кейна, а лишь сегодняшний день, и все были бы счастливы.

После того, как Рэй Калле и Гера Мартелл озаботились вопросом Эдриана Дали, их ученики — Алекс Калле и Брокк остались предоставленными сами себе.

С невероятно гордым видом Алекс сообщил, что ему пора покинуть и покои, и крепость, чтобы выйти на улицу под предлогом важного дела там. Брокк вызвался проводить его вниз, ведь ему хотелось есть, и он направлялся в трактир. Алекс не упустил возможности пожаловаться случайному собеседнику на Джордан, которая перетягивала все в внимание его мастера на себя.

— Как только она появляется в поле его зрения, Гера абсолютно исчезает из внешнего мира, ему уже нет дела ни до меня, ни до Эрика. — Он недовольно скрестил на груди руки.

— Ты же знаешь, что она ему как дочь, — пытался успокоить его Брокк с заметным нежеланием этого делать, — ничего удивительного в том, что он все свое время уделяет ей…

Однако гримаса Алекса совсем не изменилась.

Брокк явно понимал, что ему необходимо отвлечь его от мыслей о Джо, иначе разговор у них дальше не пойдёт.

— Слышал о сегодняшнем вечернем приёме? — Впервые с начала разговора заинтересованно спросил Брокк.

— Каком ещё приёме? — Не переставая злится на Геру, отвечал Алекс.

— Королевском… — Брокк выдержал драматическую паузу, — сегодня король Джеймс приедет в академию для тожественного приёма в честь её открытия…

— Звучит довольно скучно, — буркнул Алекс, — танцы, светские сплетни, напыщенные чиновники, одним словом, ужас.

— Перестань ты! — Огорчился категоричности собеседника Брокк, — Не так уж это и нудно, — он призадумался, — можно, например, танцевать, общаться с приближенными его величества, мне кажется, от них много нового узнаешь о короле Джеймсе.

Алекса не убедили слова оппонента, он только больше зверел:

— А мне — то что с привычек короля, — он морщился, — этим пусть дипломаты и совет магов занимаются, а я не стану!

Брокк снова поймал себя на мысли, что разговор у них никак не клеится, и понял, что лучше кардинально сменить тему беседы или прекратить её вовсе. Пока он мялся, пытаясь намекнуть Алексу, что ему пора идти, Калле взял инициативу в свои руки.

— Олаф — твой старший брат, не так ли?

Ошарашенный и немного испуганный Брокк отвечал, что это так.

— Ты знаешь, что он предатель, что он за одно с людьми, которые хотят нас истребить?

— Как? Так быть не может… —  У юноши сбилось дыхание, — нет, это недоразумение, он не может быть…

— А ты предатель? — Перебил его Алекс, держа каменную гримасу на лице.

— Нет, — он махнул головой, —  а зачем ты спрашиваешь?

— Исключительно из интереса, — отмахнулся Алекс, — и, вообще, мне пора, ещё увидимся.

Он оставил Брокка в лёгком состоянии шока и удивления, однако юноша не подал виду.

Алекс, пытаясь проявить инициативу, странными путями старался помочь дяде в поисках предателей. Хотя сам Рэй и не просил об этом племянника, но Алекс решил внести свой вклад в надвигающуюся войну. Пользоваться такой прямолинейной тактикой, как с Брокком, можно было не всегда, на с ним это сработало, ведь он совершенно не умел врать.

Тут пути героев должны были разойтись. Так и произошло: оскорбленный расспросами Алекса ушёл в сторону трактира. А младший герцог Калле с враждебным и обиженным видом отправился в подвал, чтобы просто посмотреть в глаза жестокому и мелочному человеку по имени Эдриан Дали…

Все дневные приготовления к вечернему балу, проводимые рыцарской академией правого берега Нестры, были наконец завершены. Благодаря педантизму Кларис, зал был ослепительно прекрасен: по краям его были расставлены небольшие резные столики из красного дерева на 4 персоны каждый, аккуратно развешан и подобран шелковой небесно — голубой лентой был тончайший белый тюль, словно созданный пауком — мастером первого разряда. Под высоким потолком красовались 4 свечные люстры, по форме напоминающие цветущие лилии. Эти люстры, к слову, Джексон Найт лично привёз из Ворда. Этого мучительного путешествия он никогда не забудет. Пол был отполирован до такой степени, что в нем можно было увидеть собственное отражение, которое сегодня понравилось бы каждому из смотрящих. В общем, зал был подготовлен по высшему классу, и не случайно: сегодня Рыцарская академия Нестры принимала важных гостей — королевскую свиту. Вечер обещал был захватывающим: в жестоком поединке в хрустальном бальном зале должны были сойтись предводитель двух противоборствующих лагерей — магов и людей — новоиспеченный король Джеймс и Джексон Найт.