Джордж Мартин - Таинственный рыцарь

— Как можно потерять два замка?

— Нужно сражаться на стороне Черного Дракона, сир.

— О! — Дунк снова почувствовал себя дураком.

В течение двухсот лет королевством правили потомки Эйегона Завоевателя и его сестер. Они объединили Семь Королевств и выковали Железный трон. На черных королевских стягах реяли красные трехглавые драконы Дома Таргариенов. Но шестнадцать лет назад внебрачный сын короля Эйегона IV по имени Дэймон Черное Пламя поднял мятеж против своего законнорожденного брата. Гербом Дэймона также был трехглавый дракон, но, как и многие бастарды, он поменял местами цвета. Его мятеж окончился на Красном поле, где под ливнем стрел лорда Кровавого Ворона погибли сам Дэймон и его сыновья-близнецы. Выжившие и склонившие колени мятежники были прощены, но часть из них потеряли владения, часть свои титулы, а часть — золото. И все, для гарантии своей верности в будущем, дали заложников.

Три черные башни на оранжевом фоне.

— Теперь я вспомнил. Сир Арлан не любил вспоминать о Красном поле, но однажды, напившись, рассказал, как погиб сын его сестры. — Он почти мог представить голос старика, винный перегар в его дыхании.

— Его звали Роджер из Пеннитри. Его голову проломил булавой лорд с башнями замками на щите. — Значит, это лорд Гормон Пик. Старый рыцарь не знал его имени, или не захотел узнавать. Лорд Пик и Джон Скрипач с их отрядом уже превратились в столб красноватой пыли вдали.

«Миновало шестнадцать лет. Самозванец погиб, его последователи были прощены или скрылись на чужбине. В любом случае, мне нет до этого никакого дела».

Какое-то время они ехали молча, слушая печальные птичьи трели. Спустя пол-лиги, покашляв, Дунк спросил:

— А владение Баттервелла где-то рядом?

— Они на противоположном берегу озера, сир. В годы правления Эйегона лорд Баттервелл был мастером над монетой. Король Дэйрон ненадолго сделал его Десницей. На его гербе зеленые, белые и желтые волны, сир. — Эгг обожал блеснуть своими познаниями в геральдике.

— Он друг твоего отца?

Эгг скорчил рожу.

— Моему отцу он никогда не нравился. Во время мятежа второй сын лорда Баттервелла сражался на стороне самозванца, а старший — на стороне короля. Так он хотел быть уверен, что при любом исходе окажется на стороне победителей. Сам лорд Баттервелл ни за кого не сражался.

— Некоторые назвали бы это разумным.

— А мой отец зовет это трусостью.

«Да, с него станется».

Принц Мэйкар был жестким человеком, гордым и полным презрения.

— Чтобы добраться до королевского тракта, нам придется проехать мимо Белостенья. Почему бы не набить животы? — При одной мысли об этом его живот заурчал. — Возможно, кому-то из гостей на свадьбе на обратном пути понадобиться охрана.

— Вы же сказали, что мы направляемся на Север.

— Стена простояла восемь тысяч лет, постоит еще немного. До нее отсюда тысяча лиг, и по пути нашим кошелькам не помешает немного серебра. — Дунк представил скачущим верхом на Громе на встречу этому кислолицему лорду с тремя замками. Это было бы мило.

— Вас победил оруженосец старого сира Арлана, сказал бы я ему, когда он явится с выкупом за свое оружие и доспех. Парень, который сменил убитого вами мальчишку. Старику бы это понравилось.

— Вы же не собираетесь вписать свое имя на турнир, сир?

— Возможно, уже пора.

— Нет, сир.

— Возможно, пора дать тебе в ухо.

«Мне нужно победить всего в двух схватках. Если я получу два выкупа, а заплачу всего один, то мы будем целый год пировать как короли».

— Если будет общая схватка, я могу принять участие. — В рукопашной рост и сила Дунка послужит лучше, чем в конном турнире.

— На свадьбах общих схваток обычно не бывает, сир.

— Однако, на свадьбах обычно пируют. Нам предстоит долгая дорога. Почему бы хоть раз не наестся в волю?

К тому времени, когда они увидели озеро, солнце на западе уже низко висело над горизонтом. Воды озера, будто чеканный медный лист, ярко мерцали красными и золотыми отблесками. Завидев над ивами башенки постоялого двора, Дунк вновь снял потную тунику и остановился поплескаться. Насколько мог, он постарался смыть с себя дорожную пыль, и провел влажными пальцами по копне выгоревших волос. Ни со своим ростом, ни со шрамом на щеке он ничего поделать не мог, но не хотел выглядеть диким разбойником с большой дороги.

Постоялый двор был крупнее, чем он ожидал. Это было крупное серое разросшееся строение, сложенное из бревен, с башенками наверху, половина которого расположилась на сваях прямо над озером. По болотистому берегу к парому была сооружена дорога из грубо оструганных досок, но, ни парома, ни паромщика видно не было. На противоположной стороне дороги находилась крытая соломой конюшня. Внутренний двор окружала каменная стена, но ворота стояли открытыми настежь. Во дворе оказался колодец и поилка для лошадей.

— Присмотри за животными, — приказал Дунк Эггу. — Но гляди, не давай пить слишком много, а я схожу, узнаю насчет еды.

Он застал хозяйку за подметанием крыльца.

— Вы приехали на переправу? — спросила женщина. — Вы припозднились. Солнце садится, а Нед не любит переправляться в темноте, если только ночь не лунная. Однако с первым светом он будет тут как тут.

— Не знаете, почем он возит?

— По три пенни с каждого и десять за лошадь.

— У нас две лошади и мул в придачу.

— С мула тоже десять.

Дунк мысленно подсчитал итог, и вышло тридцать и шесть, что было больше, чем он рассчитывал.

— В прошлый раз, когда я был в этих краях, это стоило всего два пенни, и шесть за лошадь.

— Разбирайся с Недом. Мне-то что? Если нужен ночлег, то свободных мест нет. Лорды Шоуни с Костейном притащили с собой свиту. Дом переполнен, того и гляди треснет.

— А лорд Пик тоже здесь? — Он убил оруженосца сира Арлана. — Он был с Лордом Кокшоу и Джоном Скрипачем.

— Нед перевез их за последний рейс. — Она оглядела Дунка с головы до ног. — Вы вместе, что ли?

— Просто повстречались на дороге. — Из окон шел приятный запах, от которого у Дунка потекли слюнки. — Если жаркое не слишком дорого, то возможно, мы его попробуем.

— Это дикий кабан, — ответила женщина, — отлично проперченный, с луком, грибами и с гарниром из пареной репы.

— Обойдемся без репы. С нас достаточно несколько кусков кабанятины и кружки вашего доброго темного эля. Сколько попросите за это? И не найдется ли на полу в вашей конюшне местечко, чтобы переночевать?

Это было ошибкой.

— Конюшни для лошадей. Поэтому их и называются конюшнями. Ты точно здоров, как лошадь, но у тебя одна пара ног. — Она махнула, отгоняя, в его сторону метлой. — Мне не накормить все Семь Королевств. Кабан, как и эль, только для гостей. Не хочу, чтобы господа жаловались, что у меня закончилась еда и выпивка прежде, чем они насытились. В озере полно рыбы, а на лесосеке найдете, где среди пней ночует такой же сброд. Если верить их словам, они межевые рыцари. — По ее тону было понятно, что она им не верит. — Может, у них есть чем поживиться. Меня это не касается. А теперь убирайся, у меня еще полно работы. — И прежде чем Дунк успел спросить, где находится лесосека, за ней с грохотом захлопнулась дверь.