Сердце дракона. Том 18. Часть 2 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

Закончив, медведь отодвинулся в сторону, давая пройти на свои угодья.

Хаджар сперва намеревался уже сделать шаг в сторону рощи, но затем что-то его остановило. Что-то, отточенное за годы странствий и постоянных злоключений. И это что-то — инстинкт сохранения того, на что он надевал свои штаны.

— Достопочтенный хозяин, — поклонился Хаджар. — меня зовут Хаджар, сын Хавера, странник из рода воинов.

— Умен, — фыркнул себе в бороду Бадур. — только он все равно тебя не пойм…

Снег затрещал, медведь склонил голову на бок и Хаджар снова услышал голос.

— Ты привел с собой странного чужака. Я слышу его слова и вижу север в его душе, но он не был рожден в наших краях. Что же… пусть проходит с тобой, коль на то воля хозяина моего Велеса.

На этот раз медведь развернулся и… исчез. Не растворился в воздухе. Не использовал технику перемещения. Он просто взял и исчез. Будто это никоим образом не нарушало все те знания, что Хаджар приобрел о магии и боевых искусствах Безымянного Мира.

— Что за демоновщина?! — выругался Хаджар и машинально осенил себя священным знаменем Лидуса.

А делал он это в последний раз… трудно вспомнить когда.

— Не пытайся понять, южанин, — хлопнул его по плечу проходивший мимо Бадур. — собственно, я и сам не понимаю. Хотя волхвы и ведуны и пытались мне объяснить сущность магии богов прошлого, но… я никогда особо не интересовался. Не до этого было.

Хаджар, прикрывая лицо от поднявшейся пурги, смотрел в спину Бадуру, уходящему внутрь лесной рощи. Хаджар не особо понимал, правильно ли перевела нейросеть слова Бадура и имели ли отношения «волхвы и ведуны» к магам и жрецам. Но и без этого — лесоруб из рода лесорубов, да? Или на севере каждому ремесленнику маги и жрецы что-то лично объяснить пытаются.

Хаджар посмотрел на Синий Клинок в ножных.

У него в Книге Тысяче жирными чернилами, что ли, написано, в чужие интриги впутываться?

Глава 1601

Хаджар никогда бы не подумал, что выбрать сухое дерево в лесу — зимнем лесу, может быть настолько утомительным занятием. Они бродили по сугробам, перебирались через ручьи, миновали какие-то припорошенные заросли и прочие атрибуты спящего леса почти два часа, пока Бадур, наконец, не остановился около высокой, сухой сосны.

Примерившись к ней ладонью, постояв немного, северянин прочел молитву на своем странном, чуть рычащем язык и, взявшись за топор, принялся за дело.

Видя то, как Бадур занят своим делом, невольно вызвало у Хаджара старое, привычное любому адепту желание — схлестнуться с Бадуром в поединке и выяснить кто сильнее. Удар за ударом Бадур погружал топор в дерево. Вздувались его вены, напрягалась могучая спина.

Каждое столкновение железа и древесины порождало грохот, похожий на бой двух шеренг пехоты.

Хаджар лишь покачал головой, поправил ножны и, расчистив небольшой пень от снега, сел в нескольких метрах. Несмотря на то, что Бадур был лишен стереотипных черт северянина, одной он, все же, обладал. Немногословностью. И не то, чтобы Хаджар резко обнаружил себя в стане болтунов, просто он не мог отказать себе в удовольствии собрать несколько новых историй.

Хаджар все еще сохранял надежду, что именно в них — в старых историях этого мира кроется ответ на загадки истории Седьмого Неба.

— Ты сказал, что волшебник с разноцветными глазами искал путь в страну севера, — Хаджар забил трубку и закурил. — не знаешь, для чего?

— Может и знаю, — несмотря на тяжелый труд, голос северянина звучал ровно. — а тебе для чего, южанин?

— Собираю старые истории, — честно ответил Хаджар.

Бадур только хмыкнул и продолжил рубить дерево. Какое-то время они молчали, каждый занимаясь своим делом. Бадур рубил, а Хаджар следил за окрестностями. Он не сомневался, что даже после того, как вопросы с медведем-хозяином были улажены, опасность не миновала.

Все же — это Безымянный Мир. Если здесь в течении минуты никто не хочет тебя убить, то, скорее всего, ты уже минуту как мертв.

— Все случилось задолго до рождения моей праматери и моего праотца, — начал свой рассказ Бадур. Видимо так он называл своих далеких предков. — Ведуны говорят, что маг был силен, но он не знал истины о старых богах. Хоть его слова и были сильны, он не смог пройти сквозь завесу старой магии.

Сказать честно — Хаджар и половины не понял. Но если он был прав, то в страну севера пытался пройти Пепел. В конечном счете именно его истории упоминают как могучего мага с разноцветными глазам. Вряд ли — совпадение.

— Один из наших ведунов вышел к нему и держал слово, — продолжил северянин. — маг искал путь к океану.

— И зачем ему был нужен океан? — уточнил Хаджар.

Бадур прервался и повернулся к собеседнику.

— Что ты знаешь о океане, южанин?

— Только то, что он отделяет мир смертных от странны бессмертных. И пересечь его может только тот, кто прошел испытание Небес и Земли.

Бадур в очередной раз усмехнулся себе в бороду и, перейдя на другую сторону от ствола, продолжил рубку.

— Мир таит много тайн, южанин. Тот маг сказал ведуну, что слышал историю о подводном народе. О тех, от кого произошло русалки. Как по мне — пустой треп, южанин. Сколько бы не ходил в море с рыбаками — никогда не видел ни русалок, ни подводного народа.

Хаджар не стал говорить, что в джунглях Карнака ему приходилось биться с ними. Да и вообще — в школе Святого Неба несколько скелетов русалок хранились как экспонаты.

— И, мол, у этих подводных жителей есть артефакт, который может помочь смертному попасть в страну бессмертных.

— Смертному? — переспросил Хаджар.

— Снег в уши забился, южанин?

— С моими ушами все в порядке, — отрезал Хаджар. — Пеп… разноцветный маг к тому времени, насколько мне известно, уже достиг бессмертия. Да и тем более страна Бессмертных появилась уже после того, как Пепел туда отправился. До этого эта была просто небольшая деревенька для мудрецов, превзошедших уровень смертного мира. Их туда боги едва ли не на руках уносили…

Хаджар задумался. Все, что он знал о стране Бессмертных явно говорило об одном — Пепел и создал эту страну, став там бессменным королем. До него ей управлял какой-то то ли маг, то ли еще кто-то, способный создавать осязаемые миражи, но Пепел его одолел и захватил власть.

Ну или как-то так.

Истории всегда немного отличались друг от друга.

— Не знаю я, южанин, для чего магу древности понадобился мифический народец и его тайны. Не моего это ума дело, — Бадур опустил топор и посмотрел на дело рук своих. — Что до твоих богов — это лишь твои боги, южанин. Новые боги. Мои боги — старые боги, они никого никуда на руках не носили.

— Старые боги?

— Может, все же, уши проверишь?

Хаджар сделал вид, что не заметил колкого ехидства.

— Почему они старые?

— Потому что были рождены до того, как появился этот мир.

— Те, что спели Семь Мгновений до Жизни?

Бадур выглянул из-за дерева и окинул Хаджара цепким взглядом. Будто опять пытался понять сошел «южанин» с ума или еще пока нет.

— Мир породили новые боги, южанин. Я же сказал — мои те, что старые.

Хаджар замер. Он слышал разные истории. В том числе и о тех древних сущностей, что появились во тьме хаоса и вдохнули в хаос порядок, создав Безымянный Мир. Одна из таких сущностей — сама твердь-земля, стала матерью Черного Генерала.

Но Бадур явно говорил о чем-то других. О тех, кто появился еще до них.

Интересная легенда.

— И что случилось с этими твоими старыми богами?

— Они умерли, — спокойно ответил Бадур. — как и все, что было ими создано. Но память о них осталась у народа севера. Мы всегда помним лучше, чем вы — южане.

Хаджар вытряхнул пепел и убрал трубку обратно за пазуху. Он собирал легенды потому, что очень часто в них хранилась пусть мельчайшая, но крупица настоящей истории. Но то, что сказал Бадур — это просто абсурдно.