Анатолий Заклинский - Миллстоун. Трилогия (СИ)

   - Тут уже пошли личные оскорбления. Необоснованные, надо заметить. Ну да ладно. То, что дело не решили - нужно отдать тебе должное. Стратегичность твоих действий была велика и прекрасна, как никогда. Ты сумел склонить на свою сторону одного из участников действий, и вместе с ним всех настолько запутать, что я не мог размотать очень долго.

   - Ты преувеличиваешь свои способности, Джонни, очень преувеличиваешь, как и всегда.

   - Может быть, может быть, - покачал головой Миллстоун, - но мои высокие способности были бы относительно благородным оправданием для неспособности других решить это дело. А ведь я его на данном этапе решил.

   - Разве? - повёл бровью Ричардс.

   - Да. После распутывания клубка всё стало ясно. Оказалось, у стариков-то совсем другие интересы. Ну, ты ведь в курсе, это я для остальных. Всё дело в том, что у них там своя аномалия. Тоже что-то там может. Больше того - очень хорошо защищена от посторонних. Все приходят к одному и тому же камню, а там, как в старой сказке - направо пойдёшь, сюда же и вернёшься, налево пойдёшь, потеряешься, а прямо пойдёшь - и потеряться не успеешь. Учитывая их небольшую численность, контролировать айденскую аномалию они не могут. Нет, конечно, если бы они привлекли к этому здешние власти, можно было бы что-то организовать, но тут на сцену выходит очередной человеческий порок - жадность. Очень не хотят делиться. Нет, мне об этом не говорили, я сам примерно представил. Да и слишком строптива эта аномалия в отличие от той, что у них. Так что в их интересах, чтобы её не было вовсе.

   - Но останется же та, другая, - сказала Морган.

   Джон сначала обернулся на неё, потом посмотрел на Джека. Тот, в отличие от девушки, всё знал, и когда Миллстоун покачал головой, убедился, что знает и он.

   - Признаюсь, я не сразу это понял, хотя узор немного подталкивал меня к выводам. Это ведь одна и та же. Вот только центр - здесь. Не будет этой, и других не будет, а там и до альтернатив недалеко. Видишь, как ты помрачнел? - усмехнулся Джон, - даже забыл о своей игре.

   - Тем лучше, что ты всё это знаешь. Должен понимать, что сдаваться мне - не резон.

   - Почему же? - улыбнулся Миллстоун, - во-первых, не будет тебя между мной и всем этим счастьем, я, может быть, и сохраню источник твоей молодости. Я ведь не давал клятвенных обещаний уничтожить эту аномалию во что бы то ни стало, так что всё это ещё вопрос договорной. Ну и, мне одна птичка напела, что даже этот фактор нестабилен. Чем исключительней альтернатива, тем больше у неё шансов сохраниться.

   Миллстоун нарочно дал слабину и показал, что может пойти на сотрудничество. Конечно, он не собирался ничего из этого делать. В случае, если он сейчас отступит, его смерть неизбежна, причём настигнет она его в ближайшее время. Но Ричардс мог увидеть в этом шанс, а может быть, обрести уверенность в себе и сыграть последнюю сцену пьесы.

   - А знаешь, - сказал он, - это было бы слишком хорошо для тебя. Ты возвращаешься не просто с победой, но ещё и с трофеем в виде меня и моего приданного. Не выйдет. Лучше я вместе со своими друзьями исчезну сейчас. Уничтожай аномалию.

   Джон сделал несколько шагов вперёд, приблизившись к центру круга, затем достал из-за пазухи кристалл. Тот начал испускать ровный голубоватый свет, несколько сглаживавший неровные местами очертания.

   - Неувязочка, да? - спросил Ричардс, - дай угадаю - птичка напела тебе, что стоит прийти сюда, подойти к центру, достать свою штуку и ты в горе. С бабами у тебя что-то похожее ещё проходит, а с этой хренью что-то не свезло?

   Он с наигранным сожалением покачал головой.

   - Нет. Птичка про это помалкивала. Но дело в том, что я видел, как трюк работает.

   Джон убрал свой пистолет в карман и достал из-за пазухи лазер.

   - Тут нужны особые средства.

   - Ты же оставил его в своём кабинете! - с неприкрытым гневом сказал Ричардс.

   - Значит, ты там побывал. Вот какая у нас рабочая дружба? Как же полезно не посвящать в некоторые вопросы тех, кого не следует.

   Он глубоко дышал, а при выдохе резко сокращал грудь. Ноздри его при этом раздувались, губы были сжаты. Он больше походил на диковинного двуногого зверя, приготовившегося к броску. До этого он ещё надеялся, что ему удастся уйти, но теперь понял, что это совершенно невозможно. Его зажали в угол, и либо он сейчас одолеет своего врага, либо его самого вскоре можно будет считать жетрвой.

   - И вот мы подошли к финальной части финального акта, - заметил Миллстоун, - момент истины. Как поступим? Предложим тебе и твоим друзьям сдаться, или молча довершим то, чего ты так испугался?

   Он сделал паузу. Взял время для размышления. События развивались не так, как он себе это представлял, и ему приходилось всё обдумывать на ходу. Зная способности Ричардса, Миллстоун мог сказать, что тому это с большой долей вероятности удастся, причём достаточно успешно. В конце взятой паузы, которую Джон терпеливо выждал, Ричардс поднял голову и зло улыбнулся.

   - Ты этого не сделаешь.

   - Вот как, - покачал головой Миллстоун.

   На самом деле, договор со стариками был достаточно жёстким, несмотря на то, что существовал лишь на словах. Аномалия должна быть уничтожена. Взвесив все плюсы и минусы такого поворота, Миллстоун принял единственно правильное решение - согласиться. В случае отказа аномалия оставалась бы в распоряжении его оппонента, а это могло плохо кончиться, да и у него самого оставалось слишком мало времени. В любой момент его жизнь станет менее выгодной, чем смерть. Аномалия была крайне нестабильной, и кто знает, чего она в результате могла наплодить, да и к тому же, союз со стариками - самый лакомый кусок договора - предполагал, что те будут делиться тем, что добывают сами. Последнему Миллстоун поверил охотно, поскольку видел множество технологий, применённых в Айдене и совершенно недоступных жителям других, даже находящихся близко, городов. Это - новое слово в развитии федерации, если она, конечно, доберётся до этих краёв, что, кстати, было вопросом времени, но Джон лишь подозревал об этом, поскольку не мог знать наверняка.

   - Тогда не вижу смысла тянуть.

   Джон поднёс кристалл в упор к красному излучателю и нажал на кнопку активации. Любую материю такой толщины, поднесённую так близко, лазерный луч мгновенно пронзил бы насквозь, но если описывать произошедшее одним словом, то это было бы "насыщение". Кристалл вобрал в себя красноту этого света и начинал светиться сам. За одно мгновение он стал очень горячим, и Миллстоун уже не мог его удерживать. Он инстинктивно отпустил руку и камешек, готовый создать здесь бурю, упал на узорчатый пол.