Макс Аллан Коллинз - Мумия

...Книга Мертвых...

…она единственная содержала заклинания, способные вернуть Имхотепу его возлюбленную живой и в прежней идеальной телесной оболочке.

Но совершить подобный акт значило бросить вызов богам, и это Имхотеп, верховный жрец бога подземного царства Осириса, осознавал как никто другой. Однако не сам ли Осирис восстал из мертвых, чтобы воссоединиться со своей любимой женой Исидой? Неужели Имхотеп, будучи верным жрецом воскрешенного бога, не может проделать то же самое для своей возлюбленной? И неважно, что может произойти. Ради возвращения Анк-су-намун Имхотеп готов был пожертвовать не только своей жизнью, но и душой.

Чтобы никакие черные чары не нанесли вреда этой земле, Книга Мертвых охранялись ужасным богом Анубисом в Хамунаптре – жутком месте, о котором лишь шепотом упоминалось как о Городе Мертвых. Но называли его городом не в том смысле, насколько это применимо к Фивам – Городу Живых. Хамунаптра являлась комплексом храмов бога Анубиса и, подобно многим другим городам царства, представляла собой не обычную структуру, а скорее просто нагромождение всевозможных строений, огороженных стенами. В центре этой массы каменных построек и располагалась гигантская статуя Анубиса, который, как предполагалось, вечно «жил» самом храме.

Из людей в Хамунаптре обитали только воины-жрецы Анубиса, а истинный Город Мертвых располагался под землей. Здесь, под дюнами, в каменных гробницах из обработанного камня, хранились останки самых достойных из когда-то живших на Земле людей.

Подземные каменные захоронения заменили громадные и чудовищные пирамиды первых фараонов. Город Мертвых представлял собой подземный лабиринт из многочисленных тоннелей, лестниц, коридоров, гробниц и простых с виду комнат, напичканных всевозможными хитроумными устройствами и ловушками, а также ложными дверьми и тупиками, которые должны были дезориентировать и запугать любителей старинных захоронений.

Небольшая группа колесниц добралась наконец до каменного пандуса, ведущего к массивным деревянным воротам храма. Вход охраняли воины-жрецы, щиты которых, формой напоминавшие череп, были символом Хамунаптры. Эти бдительные и бесстрашные солдаты Анубиса не удивились появлению здесь служителей культа, тем более что тех возглавлял сам Имхотеп. В их задачу входили охрана Города Мертвых от воров и святотатцев, а не от Верховною жреца Осириса.

Имхотеп сделал вид, что хочет остаться с божеством наедине, и прошествовал в огромный украшенный многочисленными колоннами зал, через двери которого открывался вид на занесенный песком пустыни Город Мертвых. Опустившись на колени перед громадной, с головой шакала, статуей бога Анубиса, Верховный жрец Осириса словцо решил воззвать к божеству, а на самом деле разыскивал на ощупь скрытый потайной рычаг, который приводил в движение плиту в основании статуи.

Недовольно скрипнув, небольшая тяжелая каменная дверца распахнулась, открыв взору Имхотепа богато украшенный резной ларец. Откинув крышку, Верховный жрец извлек из ларца тяжелую, с медными петлями и застежками книгу. Своими рисунками и письменами она очень походила на другую – Книгу Амон-Ра. Но только этот зловещий фолиант был заключен не в сверкающую золотом оболочку, а в вырезанную из черного обсидиана.

Имхотеп склонился над аспидно-черной книгой, и в ее блестящей полированной поверхности отразилось его лицо. На какой-то короткий миг оно приняло вопросительное выражение, словно Верховный жрец спрашивает себя, что же именно он собирается сделать.

Потом Имхотеп вернул опустевший ларец в тайник под статуей Анубиса и, скрывая тяжелый том под черным плащом, чтобы не привлечь к себе внимания воинов-жрецов Хамунаптры, быстрым шагом отправился собирать своих сподвижников ни церемонию.

Проникнув в катакомбы под Городом Мертвых, Имхотеп, с Книгой Мертвых перед собой, словно с жертвоприношением, повел за собой своих жрецов, освещавших факелами бесконечные тоннели и переходы. Двое жрецов несли на плечах мумию Анк-су-намун. Потревоженные шарканьем сандалий и порождаемым под сводами огромной пещеры эхом, во все стороны разбегались огромные, размером с небольшую собаку, черные крысы. Процессия спускалась по лестнице, вырубленной в скале. Гигантская пещера представляла собой зал со множеством арок и колонн, по поверхности которых метался тревожный оранжевый свет факелов. На границе света и тени еле просматривались края бассейна, в котором булькала тяжелая отвратительная жижа. Она напоминала деготь, хотя на самом деле была разложившейся плотью давно умерших людей и тем, что когда-то было водой. Из этой жижи, словно из омерзительного бульона, то и дело, словно луковицы, всплывали и снова погружались в глубину осклизлые черепа.

Посередине помещения возвышалось некое подобие алтаря, кое-где украшенное изображениями скарабеев, голов кобр и бараньих рогов. Именно на его гладкую полированную поверхность пришедшие с Имхотепом жрецы и положили мумифицированные останки его возлюбленной.

Последователи Верховного жреца встали вокруг алтаря и, прикрыв глаза, раскачиваясь всем телом, затянули монотонные песнопения. Низкие ноты, рождающиеся в горнах поющих, наполнили зал вязким вибрирующим гулом. Пятеро особо приближенных по очереди протягивали Имхотепу драгоценные сосуды с внутренностями умершей, которые тот в установленном обрядом порядке разметил вокруг тела. Если бы со дня смерти наложницы фараона прошло больше сорока дней, то ее внутренние органы утратили бы необходимую свежесть и тогда для выполнения ужасного ритуала потребовалось бы прибегнуть к человеческому жертвоприношению. Это позволило бы заполучить необходимые жизненные органы.

Имхотеп раскрыл обсидиановые страницы огромной книги и приступил к чтению. При первых же звуках его голоса мумифицированные останки вздрогнули, а потом тело затрепетало на поверхности алтаря. Постепенно к нему стали возвращаться прекрасные формы Анк-су-намун, такой, какой она была при жизни. С расширившимися глазами, оскалив зубы в подобии улыбки, Имхотеп принялся снимать с тела бинты, с удовольствием ощущая под пальцами ожившую трепещущую плоть.

Начальная стадия его магического воздействия проходила вполне успешно. Но то, что Имхотепу предстояло совершить дальше... Его прежние заклинания были не серьезнее детских стихов перед тем, что он должен был произнести.

Имхотеп вновь обратился к Книге Мертвых, читая запретные строки, а жрецы еще плотнее окружили его и тело прекрасной женщины, не прерывая своего заунывного пения. Отвратительная жидкость в бассейне заволновалась, порождая лопающиеся на поверхности пузыри, словно бы закипая. На какое-то мгновение трансформации чудовищной жидкости поколебали невозмутимую отрешенность жрецов, вселив в их сердца трепет и ужас. Лица их побледнели, но, закрыв глаза, они продолжали тянуть монотонную мелодию. Они не замолкали даже тогда, когда мерзкая жидкость по-настоящему закипела в углах бассейна, то и дело выплескиваясь на облицованные камнем края.