Ирвинг Керидж - Глаз скорпиона

— Как?

Кулл задумался:

— Сидеть сложа руки и ждать очередного покушения опасно и глупо. Надо самим действовать.

— Против кого?

— Нужно заставить этих людей обнаружить себя так, чтобы схватить их за руку.

— Каким образом?

— Надо подумать. А пока, кинар, позволь быть рядом с тобой.

Ровена не понимала, что с ней происходит. После возвращения в Илурат она сама себя не узнавала. Время от времени на нее накатывалась необъяснимая тоска, какой она не испытывала даже после смерти отца, а то вдруг неумеренная веселость превращала ее в сущего бесенка, и она резвилась, как малое дитя, изумляя придворных.

Одно кинна знала совершенно определенно. Она испытывала страшную досаду, когда до нее доходили слухи о безобразных попойках, которые устраивал Кулл в тавернах Нижнего города. А еще она злилась, когда по утрам встречала его во дворце, помятого и не выспавшегося. С равнодушной улыбкой на опухшем лице он кланялся ей, пряча глаза, и, стараясь не качаться, уходил в свою спальню, чтобы в течение дня отоспаться, а затем, набравшись сил, снова пуститься в загул на деньги, дарованные щедрой рукой Робада. Кинна убеждала себя, что ей дела нет до атланта, который, видимо, хотел непомерными возлияниями и сомнительными утехами вознаградить себя за все лишения, которые испытал во время похода в замок Ниттон-Тана и не менее опасного возвращения оттуда.

Но перепады ее настроения, тоску, раздражительность, несвойственную ей грубость и замкнутость тут же заметила госпожа Карпатурия. Придворная дама, узнав, какие невзгоды пришлось пережить Ровене, с еще большим рвением бросилась опекать кинну и, хотя встретила нешуточный отпор, не оставляла попыток стать для девушки незаменимой наперсницей. Ровена стойко отбивалась от ее назойливого внимания, избегала казначейшу, иногда даже прямо говорила ей, что желает остаться одна и не нуждается в ее помощи, но от госпожи Карпатурии не так-то легко было отделаться.

— Ты сейчас в таком возрасте, кинна, когда советы взрослой женщины совсем не будут лишними, — заявила она однажды, когда Ровена в очередной раз попыталась отослать ее.

— Что ты имеешь в виду? — Ровена нахмурилась и подозрительно посмотрела на Карпатурию.

— Когда девушка влюблена, рядом с ней должен быть человек, который понимает ее, — задушевно произнесла казначейша.

— Я влюблена? Да ты что! — Кинна нарочито расхохоталась и, круто повернувшись, убежала в свою спальню.

Там она упала на кровать и дала волю слезам. Успокоившись, Ровена уставилась в потолок и стала размышлять. Кажется, Карпатурия не так уж далека от истины. Неужели она действительно влюблена в этого лохматого бродягу с исполосованным шрамами лицом? Если нет, то почему же каждую ночь перед сном она перебирает в памяти все подробности их бегства из замка с того самого мгновения, как они вцепились друг другу в волосы, до того, как она, оторвав лоскут от платья, отерла кровь с его груди, порезанной кинжалом горца? Разве она не мечтает о встрече с Куллом, разве не хочет разговаривать с ним и быть рядом? Вот почему ей так досадно, что он где-то пропадает по ночам, веселится и пьянствует, а может быть, и ласкает продажных женщин. Об этом она вообще старалась не думать. В ней поднималась такая злость, что она готова была при очередной встрече с атлантом впиться ногтями в его опухшее от беспрерывных попоек лицо.

Разобравшись с тем, что творилось в ее душе, Ровена, недолго думая, решила выяснить, как Кулл к ней относится. Однажды, встретив его в коридоре дворца, она не стала гордо отворачиваться, как делала это раньше, когда видела на его лице следы бурно проведенной ночи, а шагнула навстречу и приветливо спросила:

— Кулл, ты, кажется, избегаешь меня?

Атлант, прикрыв рукой рот, чтобы не дышать на девушку перегаром, смущенно ответил:

— Нет, кинна, я всегда рад тебя видеть. Только я думал, что ты не очень-то хочешь со мной разговаривать.

Ровена отрицательно покачала головой:

— Наоборот, я хочу с тобой поговорить.

Кулл провел широкой ладонью по лицу, протер слипающиеся глаза и попросил:

— Вечером, а? Я падаю от усталости.

Ровена смерила его долгим взглядом с головы до ног:

— Скорее, от перепоя. Но так и быть, иди проспись. Потом поговорим.

Задолго до захода солнца она приказала слугам разбудить атланта и передать ему, что ждет его. Когда он вошел, Ровена неожиданно растерялась. От всей ее решимости не осталось и следа. Ей вдруг показалась нелепой эта затея: спрашивать, любит ли он ее. Но Кулл уже был здесь и вопросительно смотрел на нее.

— Кулл, — начала девушка сдавленным голосом, — может быть, тебе покажется странным, но я видела тебя во сне.

— И что же ты видела? — вежливо поинтересовался Кулл, про себя посылая кинну к Тогу. Стоило его будить., чтобы поболтать о сновидениях!

— Я видела тебя во дворце. Ты был королем прекрасной страны…

Кулл усмехнулся:

— Королем? Хм… Я бы не прочь, да кто захочет, чтобы на троне сидел бродяга! — Атлант прищурил узкие серые глаза и задумчиво посмотрел в окно. — Когда-то я тоже видел сон… И мне снилось, что я буду королем. Где? Когда? Не знаю.

— Мои сны всегда сбываются. Всегда, — взволнованно сказала Ровена.

— Если так, то я должен искать свое королевство… Пожалуй, я слишком задержался здесь у вас, в Илурате. Чему быть, того не миновать, но одно я знаю точно: сидя на одном месте, ничего не добьешься.

Кинна перебила его:

— Нет, нет, я сказала тебе это вовсе не для того, чтобы ты уезжал, а чтобы… — Она остановилась и глубоко вдохнула. — Понимаешь, Кулл, я чувствую, что мне нужно быть с тобой рядом…

Атлант удивленно вскинул бровь:

— То есть как? Ты ведь не хочешь сказать, что собираешься составить мне компанию и пойти в Нижний город?

Гневный взгляд кинны заставил его замолчать.

— Как ты смеешь даже подумать такое? Я… — Ровена вдруг поняла, что никогда не скажет ему о своих чувствах.

По ее растерянному и расстроенному лицу Кулл обо всем догадался. Не такой уж он был дурак! Он всегда чувствовал, когда нравился женщинам. Ну а в выразительных глазах кинны можно было читать, как в книге.

— Ровена, — тихо проговорил он, осторожно прикоснувшись кончиками пальцев к ее золотистым волосам. — Ты так похожа на Ахсура… Я никогда не смогу тебя поцеловать. Мне будет казаться, что я целую не тебя, а твоего брата. Да и нехорошо это. Я всего лишь бродяга, странствующий по свету, а ты кинна.

— Но ведь ты станешь королем! — воскликнула она.

— Когда это еще будет! Сначала надо найти свое королевство.

— Кулл, не уезжай. — Ровена умоляюще посмотрела на него, уже зная, что не удержит атланта.

После разговора с Ровеной Кулл твердо решил уехать из Илурата. Нужно было уносить ноги, пока любовный недуг не привязал его намертво к своенравной светловолосой красавице с прозрачными серыми глазами. Ведь он поклялся после встречи с Маржук — первой девушкой, опутавшей его своими чарами, что не полюбит ни одну женщину, пока не сбудется его сон. А еще раньше, когда увидел, как страдает его друг Ам-ра, у которого похитили возлюбленную и который готов был даже покончить с собой, не в силах вынести разлуку, он дал себе слово вообще никогда не влюбляться.