Единство - SWFan

К удивлению демонессы, Марта кивнула, смиренно наклонила голову и сказала, что согласна, что раскаивается в своём поступке и что в следующий раз будет настаивать, чтобы никто, даже её сородичи не нарушали установленный порядок. Более того, она поклонилась перед Камиллой и принесла ей извинения.

Разумеется, демонесса только хмыкнула, наблюдая за поведением этой девчонки, и в то же время её действия оставили на душе Камиллы неприятный привкус. Такие люди… предельно правильные… были для неё неприятны.

Благо, совсем скоро можно будет избавиться от её компании.

Демонесса посмотрела в небо.

Скоро… Действительно.

Уже очень… очень скоро…

…

…

…

— Идём, — сказал человек-осьминог.

Маргарита бросила на него хмурый и немного рассеянный взгляд.

Девушка находилась в просторной комнате с большой кроватью с балдахином, красными шторами, лакированными белыми стенами и прочими атрибутами королевской опочивальни, в которых, верно, проживали принцессы, обитатели сказок, которые она читала в далёком детстве.

Вот уже несколько дней прошло с тех пор, как она проснулась в этом странном месте. А может быть и не дней. Может быть она вообще не просыпалась. Последнее предположение было наиболее вероятным перед лицом человека-осьминога, ряжено в одежду дворецкого, который предлагает тебе проследовать за собой в коридор.

Маргарита медленно кивнула.

— Куда мы идём? — спросила девушка, когда дворецкий выкатил её коляску в коридор.

— На все вопросы ответит господин.

— Кто такой этот господин? Очередной осьминог?

— На все вопросы ответит господин.

Маргарита прыснула, а затем невольно вспомнила случай, когда Он привёл её в дорогой ресторан — у него всегда было много денег, воровал, разумеется, — и она попробовала там жаренную осьминожку.

Пришла пора расплаты?

Оставшуюся дорогу через просторные коридоры, с потолком настолько высоким, что его своды терялись в темноте над люстрой, девушка провела в лёгком волнении.

Наконец её привели в удивительно просторный зал, как будто сделанный для великанов, единственным предметом интерьера в котором была красная софа. Перед ней была подвешенна на тонкие золотистые ниточки совершенно белая картина в золотой рамке.

Дворецкий прикатил Маргариту к этому месту, повернулся и направился на выход.

Когда дверь за ним закрылась, — беззвучно, — девушка осталась в совершенном одиночестве.

С опаской она стала смотреть по сторонам.

Благо, прошло совсем немного времени, прежде чем другая дверь открылась, и в зал зашла фигура в сером плаще и капюшоне. Последний совершенно скрывал её лицо. Маргарита пристально уставилась в тусклый омут, который представлял собой разрез капюшона, однако ничего разобрать у неё не получилось. Это было даже немного странно. При таком освещении она должна была видеть хоть что-нибудь, хотя бы выпирающие щупальца, если перед ней действительно был очередной осьминог — вместо этого перед ней предстал кромешный мрак.

Неизвестный, по всей видимости тот самый «Мастер», про которого говорил дворецкий, приблизился и сказал:

— Приветствую.

— Привет, — продолжая внимательно смотреть на своего собеседника буркнула Маргарита.

— Можешь звать меня Хамон, — прозвучало из капюшона.

Маргарита зацепилась за эту фразу:

— Можешь звать?

— Имена есть то, как нас называют, — невозмутимо ответил Хамон.

Маргарита прыснула.

Она сразу почувствовала, что этот Хамон относился к типу людей (?), которые были ей совершенно неприятны.

Любителей философствовать и говорить загадками.

— Сегодня ты увидишь представление, в котором сама прежде играла… и ещё сыграешь определённую роль.

— Представление?

Хамон кончиком капюшона указал на картину, подвешенную на золотистых нитях.

Маргарита осторожно посмотрела на неё — при этом всё равно стараясь одним глазом поглядывать на своего собеседника, — и сильно удивилась, когда чистый холст начал стремительно меняться.

Сперва на белизне сгустились краски; затем они стали приобретать очертания фигур, пейзажей, образов. Наконец они пришли в движение, и глазам Маргариты открылась отчётливая картина.

Она увидела просторную серую пустошь, над которой проносились быстрые ветра.

— Сцена, — сказал Хамон.

Маргарита посмотрела на него.

— К великому сожалению, следить за тем, что происходит в стане Божественного триумвирата и в обители Чёрного императора не представляется возможным; поэтому мы вынуждены пропустить подготовительный этап и смиренно дожидаться действующих лиц. Впрочем, в театре тоже не принято заходить в гримёрную актёров…

Маргарита была умной девушкой, а потому к этому времени стала догадываться, что именно здесь происходит. Она пристально уставилась на серую пустошь. Шло время. Тянулись мучительные минуты. Наконец посреди воздуха стала медленно пробегать кривая белая трещина. Маргарита прищурилась, и вдруг сердце её забилось с необычайной быстрой. С другой стороны трещины показалась высокая бледная фигура.

Это был рослый, подтянутый мужчина облачённый в чёрную мантию на голые плечи. Его неряшливые волосы развевались на ветру. Они были черными на фоне чрезвычайно светлой кожи.

Это был Он.

Через портал явился высокий черноволосый мужчина.

Это был Волк.

После его появления каждая из миллиардов песчинок, которые усеивали серый простор, затрепетала.

Волк медленно осмотрелся — белки его глаз казались особенно белыми, а зрачки — особенно чёрными, — и застыл.

Казалось, что вместе с ним остановился весь мир.

Если вселенная представляла собой чистый лист, то он был авторским пером, ручкой, которая определяла ход всего мироздания.

Наконец, медленно, на расстоянии сотни метров против него открылся другой портал.

Сперва из него показался высокий белый кролик, облачённый в чёрную боевую мантию. Взгляд его был предельно осторожным.

Следом за ним явилась эльфийка с длинными белыми волосами. Её просторная мантия развивалась на ветру, словно гигантский флаг. Она пристально посмотрела на своего противника и шагнула в сторону.

Наконец из портала пришла женщина в очках и чёрной остроконечной шляпке, в руках у которой был длинный деревянный посох. Она внимательно и чрезвычайно осторожно посмотрела на противника, который висел посреди воздуха.

После этого тишина возобновилась.

Божественный триумвират и Чёрный император встретились лицом к лицу.

В ином измерении девушка на инвалидном кресле прикусила губы и приблизилась к экрану.

Молчание продолжалось долгое время, прежде чем кролик выступил вперёд и сказал:

— Чёрный император, я хочу с тобой поговорить…

Демон молчал.

— Я понимаю природу твоего народа и понимаю нужду, которую вы испытываете. И в то же время я смею сказать, что война, которую ты устроил, это пустая, тщетная дорога. Вместе с ростом духовной энергии неминуемо будет расти голод, который испытывают представители твоего народа. Однажды, люди не смогут его удовлетворить. Не смогут и другие разумные народы. Твоя борьба бессмысленна. Я понимаю, — Ву Лин опустил голову. — Что сама вселенная устроена для вас несправедливо. Что вы не можете снять проклятие своего голода… Что вы, проклятые, вынуждены вечно пожирать себе подобных… Но это можно исправить. Я размышлял об этом; если мы навсегда остановим великую реку, но при этом…

— Хватит, — раздался ясный голос.

Ву Лин замолчал.

— Меня не интересуют твоё предложение, Бессмертный, — сухо произнёс Волк. — Я всё равно уничтожу человечество.

— Почему? — спросил Ву Лин.

— Месть.

— Месть?.. — удивлённо прошептал кролик, после чего на секунду пристально всмотрелся в лицо, прямо в глаза своего противника.

Наконец Ву Лин медленно, и понимающе, кивнул.

— Значит месть… Я знаю, что такое месть… Ещё я знаю, что словами не вылечить эту болезнь… Пускай. Чёрный император, я обещаю тебе, что после победы не стану истреблять всю демоническую расу, — с этими словами Ву Лин вздохнул, и вдруг самая аура вокруг него переменилась. В считанные секунды он перестал быть возвышенным, спокойным, рассудительным и мирным мудрецом, образ которого закрепился за ним за последнюю сотню лет. Глаза его вспыхнули, в них появился острый блеск. Сама земля затрепетала у него под ногами. Лапки его напряглись и превратились в кулаки.

Теперь это был уже не Ву Лин.

Не мудрец Вури.

Теперь это был Бессмертный император, перед которым в своё время трепетал весь мир. Величайший гений своего поколения, сильнейший воин…

И мясник.

Мира невозмутимо покосилась на своего союзника, а затем перевела взгляд назад, на Волка. Говорить