Крис Уэнрайт - Золотой павлин Сабатеи

Лицо офицера выразило легкое недоумение, потом он нахмурился и неуверенно произнес:

– Наместник Хоарезма, наш повелитель и господин, сообщил, что Джунгир-хан убит, и замбулийский трон теперь наследует высокочтимый великий визирь Мусаиб. Клянусь Эрликом!- добавил он, поймав на себе слегка насмешливый и участливый взгляд варвара.

Синие глаза киммерийца смотрели на него с легким сожалением, как будто он, командир полка туранской армии, был нездоров и нес в горячке совершеннейшую чушь.

Лицо Октая вспыхнуло.

– Что ты скалишь зубы, пес?- Гнев начинал закипать в туранце, хотя внушительная фигура варвара удерживала его от опрометчивых поступков.

– Высокочтимый и храбрый воин, наверное, давно находится в походе,- дружелюбно ответил киммериец.- Видимо, последние новости еще не дошли до него. Испарана! – Варвар, нахмурившись поглядел на женщину.- Ты забыла сообщить достойному офицеру, что великий визирь Хоарезма и редкостный ублюдок Мусаиб уже не сможет воссесть на престол Замбулы.

– Как это?- спросил Октай, потрясенный тем, что о высокочтимом и уважаемом вельможе какой-то варвар в потрепанной одежде выражается не только без почтения, а и вообще самым непотребным образом.

– Об этом я и хотел бы поговорить с храбрым, опытным и, без сомнения, умным воином, если на то, разумеется, будет его воля и желание.- Цветистая фраза далась варвару с трудом, и он даже незаметно от собеседников перевел дух, в душе поздравляя себя с тем, что его напыщенная речь произвела впечатление на офицера.

– Да уж сделай одолжение, расскажи.- Октай спрыгнул с коня.

Он был высоким для туранца, крепким и мужественным на вид человеком средних лет. Темные с легким прищуром глаза прямо смотрели на собеседника, и киммериец почувствовал, что договориться с ним будет можно.

– Беседа будет долгой,- сказал варвар,- отдай пока приказы своим офицерам, а нам пусть поставят навес да принесут вина. Что-то в горле пересохло. Еще,- добавил он,- там, в повозке, должен быть наш достойный друг Хафар. Пусть его приведут.

– Ты прав,- согласился офицер,- долгая беседа не должна проходить всухую, клянусь Вечноживым Таримом!- Он снова обнажил в улыбке крупные белые зубы.- Хотя он, конечно, и не поощрял привычку к вину…

– Я не сомневаюсь,- улыбнулся в ответ варвар,- что ты впоследствии вознесешь молитву Эрлику, и он простит тебя.

Довольно быстро, пока войско устраивалось на привал, в стороне от всех солдаты установили шатер и приподняли его полотнища, чтобы воздух проникал внутрь и нес сидящим в нем прохладу. К полудню в степи становилось жарко. Конан, Испарана, Джунгир-хан и командир туранцев уселись на расстеленном ковре из верблюжьей шерсти, и киммериец налил всем по кружке вина.

– Чтобы тебе, уважаемый,- он приподнял свою кружку, кивнул Октаю и сделал глоток,- все стало ясно как день, расскажу тебе все, что знаю.- Варвар отхлебнул еще вина и продолжил:- Остальные поправят меня, если сочтут нужным, а потом приведем сюда и послушаем бывшего визиря Замбулы.

Киммериец рассказал все, что знал об интригах вокруг трона Замбулы, коротко упомянул о лакуди и гибели Мусаиба, и, закончив повествование, взглянул на офицера:

– Теперь предлагаю послушать Хафара.

Привели бывшего визиря Замбулы. Он бросился в ноги Джунгир-хану, униженно умоляя о прощении.

– Заткнись!- прервал его стенания варвар.- Расскажи почтенному офицеру о своих переговорах с Мусаибом.

Хафар, запинаясь, заговорил, а Октай, слушая его, укоризненно качал головой. Потом туранец спросил:

– Почему же вы до сих пор не лишили головы такого вероломного мерзавца?

– Специально продлевали ему жизнь, чтобы ты мог выслушать его рассказ,- ответил киммериец, а Испарана и Джунгир-хан кивнули в знак согласия.- Теперь он больше никому не нужен,- развел руками варвар.- Что с ним сделаем?

– Нечего и думать,- решительно произнес Октай.

Он был солдатом, человеком по-своему честным и прямым, хотя уже слегка и пообтерся в ханском дворце. Туранец любил суд скорый и правый. Подозвав офицера, он указал на Хафара и выразительно провел ладонью по горлу. Когда вопящего и извивающегося визиря утащили два рослых солдата, командир взглянул на собеседников.

– Выходит,- почесал он переносицу,- мы напрасно проделали такой большой путь. Теперь нам придется возвращаться в Хоарезм.

– Зачем возвращаться? – встрепенулась Испарана.

– Наместник послал нас поддержать Мусаиба…

– Мне кажется,- заметил Конан,- ты говорил, что вашей армии приказано вернуть трон законному властителю.

– Правильно,- начал соображать командир.- Он так и сказал: вернуть трон династии Актер-хана.

– Ну, вот и договорились!- Варвар налил еще по кружке.- Джунгир, если ты запамятовал, единственный родной сын Актер-хана. И уж во всяком случае, наместник Хоарезма не обвинит тебя в том, что ты не выполнил приказа. Скажешь ему, что вести о гибели визиря дошли до тебя только после взятия Замбулы. А повелитель Илдиз,- усмехнулся он,- будет только приветствовать установление порядка в сатрапии, да и богам угодно, чтобы народ жил под властью законного властителя.

– Разумеется,- подал голос Джунгир-хан,- воинский труд должен быть хорошо оплачен, и это я могу вам обещать.

Октай окинул взглядом собеседников. Видно было, что в его душе происходит некоторая борьба, но варвар не сомневался, какое решение примет туранский офицер. Он не ошибся.

– Ладно,- махнул, наконец, рукой командир,- это действительно угодное богам дело, и я приму в нем участие, клянусь Эрликом!

Они вышли вместе с киммерийцем из шатра, оставив вдвоем Испарану и Джунгир-хана.

– Не исключено,- снова заговорил Октай,- что нам придется брать Замбулу в осаду. Это меня беспокоит, потому что может пройти много времени, прежде чем мы добьемся успеха. Тогда армия должна найти где-то запасы воды и пищи. В пустыне взять этого негде, а с собой мы много не увезем.

– Я подумал об этом,- ответил варвар.- У меня есть в пустыне друзья из племени шанки. Я уверен, они нам помогут.

– Тогда будем переправляться на тот берег и завтра выступим.- Командир отсалютовал киммерийцу и направился к своим солдатам.

Конан пошел разыскивать Аршада. Он помнил, что тот обещал помочь ему, но слабо представлял себе, каким образом чародей собирался это сделать. Варвару хотелось это узнать не только из чистого любопытства. Он, кроме всего прочего, еще и нуждался в добром совете.

Удовлетворенный разговором с Аршадом, варвар на следующее утро, не дожидаясь, пока армия выступит в поход, отправился в дальний путь по пескам пустыни.