Гай Орловский - Любовные чары

Мы прошли через зал, где у стен на двух треногах слуги расставляют нечто занавешенное длинными полотнищами.

Я засмотрелся, Мяффнер сказал отрывисто:

— Не отвлекайтесь. Это всего лишь новые зеркала.

— А почему…

— Чтобы никто не проник, — ответил он сухо. — Есть слухи, что через зеркала можно пробраться даже в закрытые помещения. Потому они должны быть занавешены.

— Но у вас не, — сказал я осторожно. — Я имею в виду, все те, которые я во дворце видел…

Он отмахнулся с аристократической небрежностью.

— На каждом мощное заклятие. Сам Строуд, он знаток, накладывал… Потому те зеркала всего лишь зеркала, и ничего больше. А вам, кстати, раз уж не знаете нужных заклятий, нужно предохраняться как-то проще.

— Надо, — согласился я.

— Но вы всегда рискуете, — сказал он с неодобрением. — Я видел вас с фрейлиной королевы Кареллой Задумчивой. Вы разве не знаете, что она владеет кое-какими тайными знаниями? С нею даже рядом уже опасно. Вы как-то предохранялись?

— Да, — ответил я. — По самой древней и надежной методике. На морду ей штаны набрасывал.

Он вздохнул.

— Да, это помогает, но с женщиной предохраняться нужно иначе.

— Как? — спросил я. — А то мы в наших медвежьих углах все по старинке, по старинке…

Он вздохнул.

— Все шутите, глерд?.. Вот мы и пришли.

Гвардейцы у королевского кабинета не сдвинулись с мест, но слуги распахнули перед нами двери проворно и почтительно.

«Сколько же у королевы кабинетов, — мелькнуло у меня. — Вроде бы я здесь еще не был…»

В комнате Финнеган, Баффи и Эллиан, все у стены, беседуют вполголоса, хотя посреди кабинета стол и дюжина удобных стульев с подлокотниками, но вроде бы страшатся почему-то подойти, потому делают вид, что не очень-то и хотели.

— Мое почтение, — сказал я.

Мяффнер поморщился, сказал сухо:

— Глерды, этот человек тоже приглашен к совещанию.

Все трое воззрились на меня, как на пса, что самозабвенно рылся на помойке, а потом счастливый такой вбежал в этот зал, пачкая ковры грязными лапами, и даже готов броситься на шею.

Финнеган посмотрел на меня, потом на Мяффнера.

— Полагаете… оно должно слушать, о чем здесь будет изложено и даже сказано?

Мяффнер развел руками:

— Дорогой глерд, что полагаю я и что полагаете вы, не так важно в сравнении с тем, что полагает ее величество?

Финнеган вздохнул и умолк, даже с укором посмотреть не решился, а Эллиан сказал примирительно:

— Если глерд Юджин запланирован тоже быть в посольстве, то ее величество знает, что нам нужен будет человек, смотрящий за конями, собирающий хворост для костра, если вдруг заночуем в лесу.

Я посмотрел на Эллиана в упор.

— Глерд Эллиан, да что конь, я могу посмотреть и за вами.

Он чуточку смешался.

— За мной необходимости нет.

— Есть, — ответил я. — Потому я посмотрю.

— Не стоит, — произнес он уже нервно.

— Я все-таки посмотрю, — сказал я. — Я посмотрю, глерд Эллиан.

Мяффнер заговорил суетливо:

— Глерд Юджин!.. Благородный глерд Эллиан не нуждается в опеке, как он сам сказал.

— А если он не знает, — возразил я, — что нуждается? А я люблю делать людям добро… как я это понимаю. И я ему сделаю.

Эллиан чуточку побледнел и повернул голову, чтобы меня и не видеть вовсе. Я не стал дожимать, Финнеган и Баффи поглядывают обеспокоенно, уже поняли, что на мне где сядешь, там и слезешь, это в лучшем случае, а вообще-то есть и плохой вариант, когда всадников норовистые кони иногда сбрасывают да еще и лягают, за что их зовут лягушками.

Мяффнер сказал быстро:

— Внимание всем! Пока ее величество не прибыло, давайте определимся. Как мне кажется, вам всем надлежит остерегаться лордов Денза Краммона и Лореса Самринера. Первый проводит политику королевства Опалоссы, регент Ригильт опасается за свою власть и всячески натравливает короля Антриаса на Нижние Долины. Мне кажется, он недопонимает, что Антриас потом станет сильнее и посмотрит на Опалоссу другими глазами…

— Ригильт просто выигрывает время, — сказал Финнеган. — Есть сведения, что он спешно возводит новые крепости на границе с Уламрией и укрепляет старые.

Глерд Баффи спросил у глерда Эллиана:

— А что лорд Самринер?

Эллиан поморщился.

— Жаждет подвигов и воинской славы едва ли не больше, чем сам король Антриас.

— А Нижние Долины, — сказал Баффи, — самая лакомая добыча.

— Богатое королевство, — сообщил Мяффнер, — у всех вызывает зависть и желание пограбить.

Двери распахнулись, королева вошла без громогласных криков церемониймейстера «Ее величество королева!», все-таки к себе, а не на общее обозрение.

Все чинно склонили головы, а она прошла к столу, сказала сухо:

— Садитесь. Глерд Мяффнер?

Мяффнер сказал торопливо:

— Все, кого вы назвали, здесь. Я уже обрисовал собравшимся в общих чертах, что предстоит. И даже некоторые моменты успели, да.

Я сел, как и все, глерды держатся с достоинством, они хоть и не королевы, но высшие из высших, ведут себя прилично, воспитанные или запуганные, что вообще-то все равно для государства полезно.

Королева произнесла четким голосом:

— Главой посольства назначаю глерда Финнегана. Его помощниками и заместителями, буде он окажется недоступен, глердов Эллиана и Баффи. В посольстве будет также глерд Юджин…

Они косились в замешательстве, наконец Финнеган поинтересовался почтительнейшим тоном:

— Ваше величество… а могу я поинтересоваться, какова роль глерда Юджина… и какие функции на него возложены?

Королева коротко взглянула на меня, я стою смиренный, как пингвин на утесе, помедлила чуть с ответом.

— Глерд Юджин… самый молодой член посольства… он будет учиться и набираться опыта. Потому у него особых функций просто еще нет. Посмотрим, что он сумеет. А пока его роль будет самая неприметная и малозначительная.

Финнеган с самым удовлетворенным видом наклонил голову.

— Ваше величество, ваша мудрость может соревноваться только с вашей… проницательностью.

Судя по заминке, хотел сказать «с вашей красотой», как все мы врем в подобных случаях, но не решился, хотя королева и красива, но как-то слишком зловеще, даже страшновато, а зайцы вряд ли решатся делать комплименты львице, даже сытой.

— Тогда уточним детали, — сказала она. — Вы должны узнать, каковы настоящие планы короля Антриаса.

— Ваше величество? — спросил Финнеган.

Она сказала чуть резче: