Роберт Вегнер - Истории мееханского пограничья. Том I. Север

Рыбак сжал ладонь.

– Скажешь мне, кто убивает? – Лейтенант сделал вид, будто не заметил дрожание плеч и бледность чернобородого. Не собирался давать ему покоя. – Вы нашли что–то не совсем мертвое, верно? Ахер? Человек? Одержимый? Трупы людей и ахеров, сбрасываемые ледником в озеро – это останки после древней битвы. Там пользовались магией, возможно призвали кого–то демона, чудовище из–за Мрака, который попал в лед как остальные, но не умер. Вы его разбудили, и он теперь убивает.

Его собеседник перестал дрожать и покачал головой:

– Мы не нашли ничего живого. Ничего полумертвого. Все водой принесенное, пригодно только на корм рыбам. Да, случалось находить странные вещи. Остатки амулетов, каменные плитки с непонятными знаками, оружие, которое не только резало и кололо. Человек сразу чувствует магическое или магией попахивающее. Выбрасываем такие находки туда же, куда и трупы. По крайней мере, такой у нас уговор, – сказал он быстро.

– Я уже вижу, как выбрасывают в воду золотой кулон. – Ухмыльнулся криво Кеннет. – Даже если бы висела на нем орда демонов, все равно оставите в доме. Жадность ослепляет, почему убитый вышел наружу до восхода солнца? Увидел что–то в воде и не выдержал, так ведь? Озеро иногда забирает пренесенное, вот он и рискнул – и закончил с разорванным горлом. Кто тут убивает, хозяин? Почему боится воды? И почему сами не пытаетесь его прикончить?

– А с кем бы я на него пошел? – Большие ладони рыбака сжались в кулаки. Чернобородый говорил короткими фразами, словно выстреливая их в воздух. – С теми, из–за забора? Семьи держатся по две, по три, а тут пришлось бы всех собирать! Большинство моей смерти только обрадовались бы, меньше голов для дележа. А тут из года в год… Берег уже не такой как раньше. Хочешь рассказ о том, как мы скурвились? Держи. Три месяца назад утонул один, волна перевернула лодку, а вода здесь ледяная. Остались у него жена и двое детей. Это семья всегда держалась особняком, друзей у них не было, и потому быстро поплатилась. За два дня соседи обокрали их, ведь в доме не было мужчины. Через месяц, когда вынесли у них все и прогнали с их участка берега, женщина повесилась на чердаке. Там, в третьем слева доме. Если бы не староста, то и детей утопили бы по–тихому. А он взял их к себе на службу, ну и ладно, иначе в родном поселке с голоду бы померли. Ведь это уже не Бирт, а сборище диких псов, привязанных к своему куску берега. Те, кому уже хватило всего этого, ушли, остальные разделились на четыре–пять групп и держатся вместе. Как я со старостой, Оврином и молодым Лавом.

– А те дети, старостой пригретые? Где они?

– Не знаю, пропали куда–то. Когда начались неприятности, никто не думал за ними присматривать, вот они и удрали, наверное. Значит у них ума больше оказалось, чем у нас всех.

Он наблюдал за ним большую часть дня. Смотрел как спит, бормочет, пьет, съеживается в земляной дыре, снова спит.

Вы объединились, так ведь? Ты искал хозяина, вторую половинку, дополнение. Нет больше ума, нет управления, но ты каким–то образом перенес свою тоску о нем. Нашел душу, достаточно одинокую и испуганную, она поддалась и присоединилась. Теперь не ищешь выхода или способа вернуться домой. Желание иметь нового хозяина стало смыслом твоего существования. Как много ты помнишь? Помнишь ли воду, смыкающуюся над головой, и лед, сжимающий тебя со всех сторон? Поэтому избегаешь озера? Спишь подальше от берега и не хочешь приближаться к воде. Но каждую ночь приходишь в поселок.

Убиваешь чудовище.

Они ждали. Ночь приближалась, а рота Стражи не собиралась уходить отсюда. Кто бы там не командовал, решил не допустить сегодня новых убийств.

Андерелл наблюдал, как солдаты наводят свои порядки, и слова, которые шептал себе под нос, загнали бы в краску всех маркитанток в северных провинциях. На его глазах рушилась вся засада, они зря пролежали на холодных камнях последние несколько дней. Убивающее рыбаков существо не будет настолько глупым, и не покажется сегодняшней ночью.

Сначала стражники приказали освободить все дома на восточной стороне поселка, а жителей загнали в оставшиеся. Те пытались сопротивляться, но выбор был прост. Или оставляешь дом, или садишься в лодку и покидаешь это место. Решительные жесты десятников не оставляли другого выбора. В двух случаях сопротивление было сломлено, людей вытаскивали силой, разбивая двери и ставни в пух и прах. Никто бы не осмелился ночевать в открытом доме. Но, как заметил Андерелл, большинство рыбаков приняли требования солдат с облегчением. Собирали свое добро, какие–то вьюки, короба, сундуки, и переходили в десять домов на западной стороне. Столько солдаты позволили занять – как оказалось, местных было меньше полутора сотен. Теперь стражники через каждые несколько шагов раскладывали у забора кучи дров, укрепляли двери и окна, переворачивали заборы, разделяющие занятые дома.

Они собирались остаться на ночь и защищать жителей.

Команда собралась в полном составе, не было никакого смысла следить за пустыми домами по другую сторону поселка.

Крышка по какой-то мелочи прицепился к аэс–Фурону и сидящие рядом маги о чем–то тихо спорили. Его это не беспокоило, главным было не наделать в эту ночь никаких ошибок.

Андерелл подполз к Уэле и тронул за руку.

– Видишь? – Он показал на рыжеволосого стражника в обшитом красным кантом плаще. – Ночью с ним должна случиться неприятность. Но несмертельная, не улыбайся ты так, это же офицер нашей армии. Если его люди потеряют командира, то сами не справятся и вернутся в казармы. А у нас будет несколько дней.

– Я пойду одна? – она все еще улыбалась, с вызовом поглядывая на Бигрона. Доверенное командиром ей, а не воину, задание было засчитано как получение очередного очка в их игре.

– С тобой будут Йовель и Манву. Остальные прикроют нас. Втроем вы справитесь с одним солдатом, а я присмотрю, чтобы вы не расшалились – остерег он.

Сбор всех жителей в одном месте прошел даже быстрее, чем ожидалось. Лишь немногие отчаянно протестовали, большинство подчинилось солдатам почти с облегчением. При размещении людей Кеннет последовал советам Ливенса Авекса. Некоторые семьи не должны были ночевать вместе. Благодаря этому была надежда не застать утром дом полный трупов.

Чернобородый стал неофициальным преемником старосты, и многие охотно его слушали. Совещание с десятниками было коротким. Кеннет решил остаться еще на одну ночь, и попробовать если не прикончить чудовище, то хотя бы не допустить нового убийства. А уже утром решить, как дальше поступить. Несмотря на долг, он все меньше хотел рисковать своей головой за этих людей. Местность будут патрулировать четверки с собаками, и оставалась надежда, что четверо вооруженных мужчин окажутся для убийцы слишком трудной задачей.