Королевская кровь-12. Часть 1 - Ирина Владимировна Котова

— Но в чем смысл вашей вылазки, если вы понимаете, что это бессмысленно? Поставить галочку напротив пункта «Я сделал все, что мог?» Или героически погибнуть в очередной раз?

— Нет, Майлз. Просто сделать все, что могу.

— И дать им двух высоких заложников вместо одного?

— Поэтому я запрещаю вам выкупать меня чем угодно, Майлз, если даже меня будут резать на ваших глазах. Это моя воля. Сообщите в Рудлог, как наладите связь, что Нории похищен. И моим родным. И жене… она поймет, почему я улетел.

Люк говорил, убеждал и все прикидывал, как ему попасть к порталу вместе с Ренх-сатом… на спине змея ни один человек не удержится, слетит, соскользнет, даже если вцепится в перья. Посадить его в машину и потащить в пасти? Как вариант…

В глазах вдруг на мгновение потемнело, и он ощутил изменение стихий как вибрирующий выдох, как резкое падение напряжения — когда лампочки вдруг тускнеют и начинают мигать. И сначала он заметил сбой в движении ветра, слабый, почти незаметный, затем едва ощутимый нутряной гул земли, и уже после увидел, как ветры и ветерки, подрагивая, скачками смещаются выше и ниже, сплетаясь и расплетаясь, заворачиваясь в невидимые пока вихри и снова успокаиваясь. Это выглядело как дальнее эхо, слабый отголосок того, что Люк испытал над Милокардерами, когда над ними с Тамми, Энтери и Нории прошла волна после гибели Хань Ши. Это ощущалось как преддверие посмертного шторма Луциуса и Гюнтера.

Майлз еще что-то сухо говорил в трубку, взывал к разуму, но Люк не слышал его.

Неужели Нории погиб?

Нет, если бы он умер, разгон стихий был бы в сотни раз быстрее. Хотя… что он знает об этом? Черт… черт… может, это не связано с Нории? Может, просто опять скачкообразно просели стихии, как уже бывало?

Он выдохнул, сплюнул сигарету, представив, как ему смотреть в глаза Ангелине Рудлог, если он ничего не сделает. Как ему смотреть себе в глаза, если он не попытается вытащить того, кто пришел на помощь ему. Если он хотя бы не вернет сюда его тело.

Он найдет, что предложить Ренх-сату — и даже если тот обманет, а он обманет, увести его за собой Люк успеет.

— Венсан, — прервал он хрипло. — Я теряю драгоценное время. Я знаю, что опять подвожу вас, но я верю в ваш гений. Вы справитесь без меня?

Майлз помолчал.

— Да, герцог, — ответил он кратко. — Конечно.

Люк передал трубку связисту, и, под завывания ветра направляясь к полицейскому участку, в котором заперли Ренх-сата, схватил протянутый адъютантом бутерброд, жадно заглотил его в несколько укусов, запил на ходу сунутым в руку чаем. Вин тут же подсунул ему еще один, затем яблоко, и Люк, укусив, поморщился, то ли от кислятины, то ли от чувства вины перед Мариной.

Но она поймет. Она тоже уходила так — вопреки разуму за своей подругой.

Он посмотрел на городские часы, которые отсвечивали красноватым от костров. Почти три часа ночи. Если бы он оказался в Лаунвайте сейчас, он, возможно, еще успел бы перехватить раньяра до портала.

Да, иномирянская ловушка может атаковать его, как атаковала Викторию, но ведь можно попробовать издалека приземлить раньяра вихрем. Только бы оставить Нории здесь, а там уже найдется способ заставить Ренх-сата снять сеть.

Но как успеть? Снова просить огромных духов о помощи? Все-таки подняться вверх и попробовать нырнуть в верхние воздушные реки, поймать попутный поток?

Только бы беснующийся ветер и уже ощутимое подрагивание земли не означали бы самое худшее.

Взгляд его упал на разбитые витрины магазинов. И он застыл, поднося огрызок ко рту.

Он может успеть. Или умереть, если учесть, что опыта не так много, и делал он это, когда стихии были куда стабильнее.

И последний раз, перед спасением Берни, когда он хотел пройти этим путем, внутри царил хаос. Но и он был слабее.

— Лейтенант, — попросил он адьютанта, — добегите до тех магазинов, посмотрите, есть ли там зеркала. И доложите мне. И еще… мне нужно оружие, которое я могу взять с собой. Легкие автоматы, патроны к ним. Пара ножей. Сухпайки, аптечка. Короче, соберите мне полную разгрузку. И… найдите меч нашего пленного. Тоже оружие. А, и еще. Молока. Пару пачек.

— Так точно, — откликнулся Трумер и бегом направился к витринам через площадь.

У полицейского участка и внутри охраны было в десятки раз больше, чем высокопоставленных пленных, и все они были магами с ментальной защитой. Ренх-сат выглядел куда лучше, чем сразу после боя: он сидел на лавке в камере, откинувшись на стену, и боролся со сном, как бывает после виталистических процедур. Борода его была в крови, как и татуировка-паутина на голове, взгляд — мутным и тяжелым. Он смотрел на Викторию, которая держала одну руку на его лбу, а вторую — на диафрагме, с выражением пса, который вот-вот рванется и вцепится в горло.

Волшебница взирала на это равнодушно, сухо интересуясь:

Колет в висках? В глазах двоится?

Ее не смущало, что он не отвечал. Похоже, она слышала мысли.

Когда Люк вошел, тиодхар перевел на него тяжелый взгляд, полный четкого и яростного желания отомстить.

— Подлатали, леди? — поинтересовался Дармоншир. — Жить будет?

— Будет, — ответила Виктория. Она стала еще бледнее и выглядела старше, чем обычно.

В участок вбежал нагруженный Вин Трумер, вытянулся рядом с Люком:

— Ваша светлость, нашел зеркало! — отчитался он, передавая герцогу рюкзак, разгрузочный пояс, подсумки, оружие. Под мышкой у него был за рукоять зажат меч Ренх-сата, к которому генерал прикипел взглядом.

— Хорошо, — Люк, застегивая на себе экипировку, почувствовал, как начинает колоть ладони от нетерпения. — Леди, можно сделать так, чтобы наш друг ближайшие сутки не заснул?

Волшебница молча вытащила из сумки на поясе крошечный, с полмизинца, флакончик, откупорила его.

— Откройте рот, — сказала она сухо.

Генерал, естественно, не отреагировал. Дармоншир уже понял, что он признавал только силу. И насилие.

— Открывай, — устало приказал Люк. — Иначе я заставлю открыть. — Он оглянулся. — У