Виталий Держапольский - Псарня

— Сделаю, командир, — серьезно ответил паренек. — Хрен им что обломится!

— И мужики… берегите себя! — добавил Вовка. — Оружие еще раз проверьте — сейчас сигнал к началу дадут.

Словно в подтверждение его словам негромко хлопнул одиночный выстрел, и в небо взмыла зеленая ракета.

— Ну, поехали! — крикнул Вовка, передергивая затвор автомата.

Мальчишки последовали примеру командира — выскочили из штаба и рассыпались по полигону. Умело используя выстроенные укрытия, псы стремительно приближались к позициям врага. Первые выстрелы раздались, когда кадеты преодолели примерно треть расстояния до штаба противника: китайцы тоже даром времени не теряли — пошли в наступление. Коротко треснул автомат — пули тупо ударил в неошкуренный горбыль прямо над Вовкиной головой. Китаец, засевший в одной из «хижин», метким огнем заставил Путилова распластаться по земле.

— Вовка, я его засек! — крикнул Семка Вахромеев, спрятавшийся за небольшой травянистой кочкой.

— Ага, я тоже! — ответил Путилов, поднимая голову. Короткая очередь вновь заставила его влипнуть в землю. — Семка, прикрой! — попросил он Вахромеева.

— Сделаю, командир! Давай! — Семен щедро притопил на «гашетку», выбив длинной очередью щепки из укрытия китайца.

Вовка вскочил на ноги и, петляя как заяц, на всех парах проскочил отрезок, отделяющий его и «хижину» с засевшим в ней китайцем. Вжавшись спиной в доски макета, Путилов показал Семену оттопыренный большой палец — «молодец», а затем приложил указательный палец к губам — «затаись». Вахромеев послушно прижался к земле, укрывшись за кочкой. Вовка аккуратно положил МП-шку на землю, и вытащил из кобуры пистолет. Несколько секунд ничего не происходило. Затем в «хижине» послышалось негромкое шебуршание, а из окна высунулся ствол автомата. Не обнаружив противника, китаец, видимо, решил сменить позицию. Вовка терпеливо дождался момента, когда ствол автомата начал втягиваться внутрь окна. Затем он стремительно отлепился от стены, выпрыгнул в район оконного проема и несколько раз выстрелил внутрь «хижины». Китаец, стоявший вполоборота к окну, удивленно «хрюкнул», после чего схватился за простреленную грудь, захрипел и рухнул на пол. Запрыгнув в окно, Вовка пинком выбил из рук китайца автомат. После чего, сжимая «Вальтер» трясущейся рукой, осмотрел поверженного врага. Китаец уже перестал хрипеть, лишь только руки еще судорожно скребли пыльную землю. Спрятав пистолет в кобуру, Путилов подхватил с земли трофейный автомат, который повесил на грудь.

— Один готов! — закричал он, высунувшись в окно.

— Ура! — закричал Семка. Забыв об осторожности, он вскочил на ноги.

— Та-та! — раздалось откуда-то сбоку.

— Семка! Нет!!! — закричал Вовка, срезая длинной очередью противника, на миг показавшегося из-за груды наваленных бревен.

Китаец, забрызгав штабель мозгами и кровью, ткнулся в древесину простреленным лбом.

«Удачно попал! — отстранено заметил Вовка. — Черт! Семен!».

Мальчишка выскочил из окна и бросился к Вахромееву.

— Семка! Семен! — тряхнул он приятеля. Но Семен не отозвался — в спине мальчишки в районе правой лопатки зияло маленькое пулевое отверстие.

Что происходило дальше, Вовка помнил смутно: он куда-то бежал, не прячась и не скрываясь, непрерывно стрелял, непонятно каким чутьем отделяя «своих» от «чужих». Когда кончились патроны, он с пеной на губах бросился на врага с ножом…

— Браво, господа офицеры! — не сдержавшись, зааплодировал рейхсляйтер Браун. — Признаюсь, вы сумели меня не то, что удивить — вы меня поразили! Сорок четыре минуты! Сорок четыре!!! Это немыслимо! Китайцев в живых не осталось?

— Никак нет, герр рейхсляйтер! — доложил Роберт Франц.

— А ваши псы? Скольких вы потеряли?

— Четверых убитыми, герр рейхсляйтер! Восемь кадетов ранено, трое из них тяжело. Скорее всего, они не доживут до утра.

— Замечательно! Просто замечательно — потерять в такой схватке всего лишь семерых… Это я скажу вам — достижение! Но больше всего меня поразил этот ваш бешенный…

— Обергефрайтер Вольф Путилофф, герр рейхсляйтер! — подсказал Франц. — Заместитель командира первого взвода мастера-наставника Сандлера.

— Настоящее боевое безумие, как у берсерков… Хоть он и не ариец. Но как он поднял боевой дух своих бойцов?! Это немыслимо! — вновь повторил он.

— На данный момент это лучший кадет «Псарни», — произнес директор Нойман, — а Михаэль Сандлер — наш лучший мастер-наставник.

— Придумайте, как поощрить этого обергефрайтера, — распорядился Браун. — Такие цепные псы пригодятся Рейху!

— Так точно, герр рейхсляйтер, поощрим! — ответил Нойман.

— Я получил огромное удовольствие, господа! Продолжайте двигаться в том же направлении! Вы делаете нужную работу для фюрера и фатерлянда!