Сергей Самаров - Огненная звезда и магический меч Рёнгвальда

С поляны вышли все. Даже кресло лагмана передвинули вплотную к скамьям бондов-выборщиков, заполнив угол между скамьями бондов и скамьями ярлов. И Анлав слушал разговоры тех и других, обсуждающих шансы поединщиков. Все сходились на том, что Ансгар долго против Торольфа не продержится. Умение Одноглазого владеть мечом знали все, потому что в разные годы разные люди отправлялись вместе с ним в походы и в набеги и видели опытного мечника в настоящем бою. Что может Ансгар, не знал никто, и никто не верил, что юноша в состоянии что-то противопоставить Торольфу. Что думал по этому поводу дядя молодого конунга, тоже не знал никто, потому что ярл Фраварад не пожелал сидеть с другими ярлами и перешел вместе с Хрольфом к рядам простых зрителей, среди которых стояли готовые к бою воины Ансгара. Конечно, Фраварад поступил так не случайно. Он рассчитывал в случае каких-то непредвиденных обстоятельств возглавить отряд Хрольфа. Относительно же предстоящего поединка никаких прогнозов не давал.

Ансгар не чувствовал сомнений, и ему даже нравилось напряжение, с которым зрители ожидали исхода. Он знал, как относятся в стране к Торольфу, и предполагал, что мало найдется добрых норвежцев, которые пожелают Одноглазому стать победителем. Много слышал он и об умении Торольфа владеть мечом, и даже о мече, который Торольф уже показал всем, мече из дамасского булата, слышал несколько раз. Славянский харлуг показал свою крепость в учебном поединке с воеводой Вихорко, когда столкнулся с точно таким же славянским харлугом. Но как поведет себя харлуг в столкновении с дамасским булатом, юноша не представлял. И та и другая сталь являются булатами, только изготавливаются разными способами. Но поединок двух бойцов, каждый из которых был уверен в своей руке, должен был показать и качество клинков.

Знак к началу поединка никто не давал. Конунг с ярлом сами медленно двинулись один навстречу другому. Поднявшийся ветерок трепал длинные волосы Ансгара, этот же ветер развевал плащ Торольфа. Оба поединщика пренебрегли щитами и взяли оружие двумя руками. Но, сойдясь на расстояние, пригодное для атаки, оба движение затормозили и начали плавное скольжение по кругу.

– Ну что, Одноглазый, подставляй свой последний глаз, – сказал Ансгар. – Мой меч готов поразить его. Я даже руку сдержу, чтобы вместе с глазом не выбить тебе те мозги, что все-таки есть в твоей глупой голове…

Ансгар улыбался. Зло, жестко, но улыбался, и голос его излучал радость. Сила клинка перетекала в руку, и он явственно чувствовал это. И хотелось перед цветом нации не просто убить противника, но победить его красиво, с эффектом.

– Меч у тебя длинный, да руки коротки, мальчишка, – сказал Торольф и сделал резкий выпад, неожиданно начав атаку не с двух, а только с одной руки. Ярл пытался нанести удар не лезвием, а острием, что позволял делать булатный клинок, в отличие от простых норвежских мечей и вообще всех мечей своего времени. Обычно бойцы, обученные фехтованию на простых мечах, не могут отбить колющего удара, потому что не сталкивались с ним.

Ансгар же без труда парировал удар простым батманом[17], но не стал останавливать свой клинок, вошедший в круговое вращение, и продолжил его движение так стремительно, что Торольф едва-едва успел отклонить голову, но все же острие задело его подбородок, из которого тонкой струйкой потекла в бороду, закрашивая седину, кровь.

– Первый твой пустой выпад кончился первой кровью. Нападай, человек, назвавший себя воином. Или у тебя сил осталось не больше, чем у твоего друга-колдуна, отказавшегося от тебя в самый трудный для тебя момент?

Ансгар умышленно злил Торольфа, и тот, не имея сил, чтобы совладать с яростью, да еще и от вида так быстро появившейся собственной крови пришедший в ярость двойную, один за другим сделал несколько обманных движений, но ни на одно из них Ансгар не поддался. Все так же держа меч двумя руками, он даже свой клинок убирал с пути клинка противника, заставляя того рассекать воздух. А потом, когда почувствовал подготовку ярла к решающей атаке, которая и должна была завершить атаки ложные, использовал свою природную быстроту и на какое-то мгновение опередил Торольфа, нанеся встречный удар как раз в тот момент, когда Одноглазый свой клинок отвел для подготовки мощного удара. При этом юный конунг прекрасно понимал, что со стороны отсутствующего глаза ярл видит позицию гораздо хуже, и атаковал именно с этой стороны.

Опыт Торольфа все же сказался. Он сумел прикрыться от удара, но только слабой частью клинка[18], что чуть не выбило оружие из его рук, а клинок Ансгара соскользнул с клинка Торольфа, прорубил плащ и скользнул острием по бедру ярла, но нанеся опять только легкую поверхностную рану. Тем не менее кровь брызнула обильно, и Торольф стремительно отскочил на три шага, чтобы опробовать ногу на прочность. Второе легкое ранение не мешало ему вести бой, и ярл криво ухмыльнулся:

– Царапаться, как кошка, ты умеешь, а умеешь ли ты наносить мужские удары, это еще вопрос, на который ты не ответил.

– Ты, Одноглазый, чуть не стал Одноногим, и все еще чем-то недоволен? Тогда посмотрим, что ты на это скажешь…

И юный конунг повел такую стремительную атаку, нанося при этом множество быстрых ударов, что Торольф защищался, как всем показалось, прикрываясь не от клинка, а только с той стороны, где видел клинок противника, но и это делал слегка неуклюже. Он явно не успевал за Ансгаром, атака которого была такой продолжительной, что ярл просто задохнулся от собственного стремления защититься. Одна булатная сталь билась о другую булатную сталь, не нанося одна другой вреда, но руки бойцов в таком соперничестве имели разное качество, и Торольф явно начал уставать и задыхаться. Он сам чувствовал это и понимал, что долго такого боя не выдержит, и впервые задумался о своих немолодых годах. Он явно недооценил Ансгара и его учителей, которые зря времени не теряли. И Торольф стал искать выход из положения. Момент он увидел, когда руки Ансгара, тоже уже слегка подуставшие, вытянулись вместе с оружием чуть дальше, чем следовало, и были полностью прямые. Это позволило Торольфу провести захват клинка противника, выполнить круговой оборот и попытаться нанести с полудуги резкий прямой удар сверху вниз. Обыкновенным скандинавским или простым славянским мечом такой удар нанести было бы невозможно. Но легкий булатный клинок подобную возможность давал, и давал ее тому, чьи руки давно уже привыкли к булату. Однако Ансгар каким-то чудом уловил момент атаки чуть-чуть раньше, чем атака началась, и шагнул в сторону, заставив Торольфа провалиться вслед за своим клинком и подставить свой незащищенный бок. Ансгар моментом попытался воспользоваться и нанес легкий удар, явно не предназначенный для окончания поединка, но желая в третий раз пустить ярлу кровь. Но тут Торольф снова продемонстрировал свой опыт бойца. Он не зря остался в плаще, вроде бы мешающем в таком поединке. Ухватив плащ за полу, ярл совершил круговое вращение, клинок Ансгара проколол ткань, но сам был уведен от цели и в дополнение ко всему оказался завернутым в плащ.

Торольф начал поднимать свой меч, готовый с торжеством нанести удар по вроде бы почти обезоруженному противнику. Но Ансгар пленением клинка ничуть не смутился, резко отдернул руку с оружием, и плащ оказался просто разрезанным сразу в нескольких местах[19]. Скандинавским мечом и этого сделать было нельзя. Но в этот момент меч Торольфа поднимался, а меч Ансгара был обращен острием к противнику. И Ансгар нанес удар в лицо, стараясь попасть в глаз. И не промахнулся…

Торольф упал на спину с лицом, залитым кровью, ничего не видя, лежа, махнул трижды перед собой клинком, на четвертом таком движении Ансгар сам нанес удар по мечу и легко обезоружил Торольфа.

Ярл сел, согнув ноги и обхватив руками колени, готовый принять смерть, которая подступила к нему вплотную. Но Ансгар в это время уже поднимал со своего плаща драгоценные ножны своего меча, чтобы убрать клинок.

Лагман Анлав выступил к месту поединка.

– Конунг Ансгар, как прикажешь поступить со слепым негодяем?

– Огласи в народе мое решение. Ярл Торольф Безглазый лишается всего своего движимого и недвижимого имущества в пользу конунга, потерпевшего по вине означенного ярла убытки, и ссылается в то бывшее свое имение, где он содержал в последние годы жену. Имение это тоже принадлежит теперь конунгу, но дается Торольфу Безглазому в пожизненное владение без права продажи. Пусть воины, что у ярла остались, отвезут его туда и останутся там с ним. Больше того, что прибудет в имение, ярлу иметь войск не разрешается. Проследи, чтобы все было выполнено.

Ансгар повернулся, желая уйти, и даже сделал шаг, потом остановился и повернулся к старому лагману:

– Вот еще что… Я слышал, кто-то из соседей Торольфа хотел купить какое-то его имение, но, кажется, не сошлись в цене… – Он посмотрел на ярлов, стоящих возле своей скамьи. – Анлав, я попрошу тебя об услуге… Займись этим делом, продай имение, которое хотели купить у Торольфа, пусть даже по минимальной цене, а на вырученные деньги устрой народу праздник в честь возвращения законному конунгу законного титула. Пусть гуляют, пока деньги не кончатся.