Грэм Макнилл - Герои космодесанта

Арго чтил древний крозиус, к которому даже после семи лет все еще не привык. Против такой мрази, как зеленокожие, вполне хватит и его гладиуса. Он не позволил бы грязной крови убогих ксеносов запятнать благородное оружие, уцелевшее со времен Великого крестового похода.

Первая из насторожившихся тварей вынырнула из-за угла. В руках ксеноса был огромный обломок, по-видимому служивший зеленокожему винтовкой. Арго вскочил на ноги. Сверхчеловеческие рефлексы Астартес еще больше обострила силовая броня. Прежде чем орк успел издать хотя бы звук, он уже рухнул навзничь с торчащим из глазницы гладиусом.

Арго выдернул меч и шагнул за угол, чтобы встретить остальных лицом к лицу. Его болтер рявкнул, посылая в зеленую плоть детонирующие снаряды. Одиннадцать. Пока системы доспеха проводили корректировку целей, визор шлема обрисовал светящейся линией контур каждой массивной фигуры. Но одиннадцать врагов — слишком много даже для Астартес. Поддавшись минутному гневу, Арго проклял себя за то, что не прислушивался к звукам их дыхания и не попытался их сосчитать, прежде чем вступать в схватку. Это стало его ошибкой. Он действовал в порыве ярости, и ярость приведет его к гибели.

Звероподобные твари неслись к нему, не обращая внимания на выстрелы. В кулаках они сжимали зазубренные топоры, собранные из деталей автомашин и промышленных станков. Болтер Арго срезал трех орков. Система наведения его шлема выискивала слабые места в самодельной броне бестий.

— Вы осмелились существовать в Галактике, принадлежащей человечеству!

Болтер Арго выпустил последний заряд, который разнес орку череп. Капеллан пристегнул оружие магнитными захватами к бедру и выкинул вперед кулак, размозжив лоб ближайшему ксеносу:

— Умрите! Умрите, зная, что Багровые Кулаки очистят звезды от вашей заразы!

В ответ ударили топоры, но Арго увильнул в сторону. Шаг назад, и он оказался рядом с первым убитым. Капеллан поднял свой гладиус. Потоки черного ихора стекали по лезвию, и Астартес довольно хмыкнул под своей маской-черепом:

— Давай, инопланетная мразь! Я Арго, сын Рогала Дорна, и я — ваша смерть!

Толпа орков ринулась на него, и Арго встретил их с именем примарха на устах.

— Давай налево!

Слова прозвучали по его голосовому каналу, и Арго мгновенно повиновался, бросившись на землю и перекатившись в облаке пыли. Он вскочил на ноги с мечом в руке как раз в тот момент, когда говоривший присоединился к побоищу.

Полуденное солнце сверкнуло на железном наплечнике Тома, атаковавшего орков сзади. Его болтер изрыгнул поток зарядов, которые взрывались при ударе и выбрасывали фонтаны прозрачной шипящей жидкости. Пока одной рукой Астартес стрелял, вторая погрузила гладиус в горло ближайшего орка. Тома провернул клинок в ране, отчего голова ксеноса частично отделилась от плеч. Четыре орка бросились прочь. Чудовищно мощная кислота, содержащаяся в зарядах болтера Тома, пересилила даже орочью устойчивость к боли. Кислота пожирала их плоть, как священный огонь.

Все это произошло прежде, чем оба сердца Арго успели отмерить два удара.

Последние двое орков вступили в бой с Кулаками и погибли быстро и бесславно. Первому Тома вогнал меч в грудь, разбил морду ударом головы и в упор выстрелил из болтера в висок. Когда разрывной заряд выполнил свою священную миссию, череп орка разлетелся кровавыми брызгами. Сыпавшиеся во все стороны куски плоти и кости шипели, разъедаемые мутагенной кислотой из санкционированных Инквизицией боеприпасов Тома.

Арго схватился со вторым орком. Его перчатки сжали горло твари, которая обломала ногти, царапая силовую броню капеллана. Он швырнул завывающего зеленокожего на землю и придавил сверху. Тяжелая броня вышибла дух из орка. Руки капеллана дрожали от напряжения, пока он душил тварь.

— Сдохни!

Орк беззвучно взревел, красные глаза полыхнули яростью. Астартес усмехнулся той же усмешкой, которой скалился его шлем, и нагнулся к самой морде твари. Из динамиков шлема донесся его шепот:

— Я ненавижу тебя.

Тома стоял в стороне, перезаряжая болтер и оглядывая развалины в поисках новых противников. Маска-череп Арго прижалась ко лбу задыхающегося врага. Орочий пот оставил темные разводы на лицевой пластине цвета кости.

— Эта Галактика принадлежит Императору.

Капеллан что было сил сжал пальцы. Позвоночник твари от давления затрещал и переломился.

— Галактика Человечества. Наша галактика. Осознай это, пока твоя ничего не стоящая жизнь подходит к концу.

— Брат-капеллан, — проговорил Тома.

Слова доносились до Арго издалека. Он выронил мертвую тварь и поднялся на ноги, наслаждаясь горячим и горьким вкусом меди на языке. В конце концов, ярость не прикончила его — зато он положил немало врагов.

— Брат-капеллан, — повторил Тома.

— Что?

Арго отстегнул свой болтер и принялся его перезаряжать, обратившись с подходящей литанией к машинному духу.

Была секунда, когда Арго мог бы поклясться, что Тома что-то скажет: упрекнет за то, что капеллан позволил ярости взять над ним верх и швырнуть его в опрометчивый бой. Несмотря на несоответствие традициям и субординации, Арго принял бы упрек от такого воина, как Тома.

Тома ничего не сказал, но между ними повисло многозначительное молчание.

— Доложите обстановку, — сказал Арго, чтобы нарушить тишину.

— Имрих и Вейн сообщают, что их сектор зачищен. Брат-сержант Деметриан говорит то же самое.

— Сопротивление?

— Вейн и Деметриан характеризуют его как «упорное».

— А Имрих?

— Он предпочел слово «волнующее».

Арго кивнул. У него почти закончились боеприпасы, и капеллан знал, что у остальных дела обстоят не лучше.

— Приготовьтесь к отходу.

Пока Тома передавал приказ Арго остальным, молодой капеллан оглядел лежащий в руинах город. Небольшой по имперским стандартам — большие поселения на аграрных мирах были редкостью.

На другом конце Южного Шпиля новый вождь поджидал их с основными войсками. А в сердце города располагались развалины Канторского дворца — истинная цель Кулаков, кишащая врагами.

Кровь Арго вскипела, и он выругался под маской. Он хотел продолжить наступление. Дворец находился не более чем в паре часов отсюда, но сопротивление разрозненных орочьих группировок оказалось слишком сильным. С еще одним отделением космодесантников — всего на пять человек больше — он рискнул бы. Но сейчас это было равносильно самоубийству.

— Что это за шум? — спросил Тома.

Арго поправил свой болтер. Он тоже слышал звук. Барабаны. Музыка первобытных, эхом разносящаяся по городу, словно сердцебиение разгневанного бога.