Уолтер Уильямс - Путь судьбы

– У тебя есть еще какие-то предложения, не так ли?

Кэл кивнул.

– Прежде всего, необходимо ограничить Сенат только законодательной сферой. Сенаторы не должны заниматься административной деятельностью. Реально независимая судебная власть ограничит их амбиции. Новый федерализм, который должным образом определит связи между Сенатом и правительствами планет.

– Ты говоришь о новой конституции.

Кэл слегка улыбнулся.

– Я даже подумал о новом названии государства. Наша новая федеративная республика будет называться Галактическая Федерация Свободных Альянсов, – он задумчиво нахмурился, – Как ты думаешь, это возможно?

– Я думаю, что глава государства, который выиграл войну против такого страшного врага, будет пользоваться исключительным доверием Сената и народа.

Улыбка Кэла потускнела.

– Что ж, тогда займемся делом и будем выигрывать войну.

Это напомнило им о главном вопросе этой встречи. Люк серьезно посмотрел на Кэла и спросил:

– Выигрывать с помощью «Альфы-Красной»?

Взгляд Кэла стал мрачным.

– Нет, – сказал он, – Не сейчас. Это будет последнее средство.

Люк кивнул.

– Спасибо.

Когда Люк нашел время поговорить с племянником наедине, он убедил Джейсена, что применение «Альфы-Красной» отложено. Джейсен был спасен из шахты через несколько часов после того, как бой завершился. После этого он проводил время со своими родителями, пока Люк был слишком занят, чтобы поговорить с ним.

Сейчас Джейсен вернулся в свою каюту на «Ралрусте». Корабль был наполнен лязгом пневматических резаков и шипением сварочных аппаратов, ремонтировавших повреждения, полученные в бою. Джейсен выглядел отдохнувшим и здоровым. Он поправился, его глаза были яркими, а короткая борода аккуратно подстрижена.

– Но «Альфа-Красная» все еще существует, – сказал Джейсен. Он вежливо предоставил Люку единственный стул в каюте, а сам уселся на койке, скрестив ноги.

– Знание нельзя положить обратно в коробку, – сказал Люк.

Джейсен встряхнул головой и нахмурился, глядя на пол.

– Недостаточный опыт зла… – прошептал он.

– Прости, что?

Джейсен взглянул на него.

– Это Вержер как-то мне сказала. Она подразумевала, что я еще многому должен научиться.

– Вержер, – сказал Люк, – считала, что знание и мудрость дают ответ на все вопросы.

– Разве она не права?

Люк задумался прежде чем отвечать.

– Я ценю сочувствие больше знания, – сказал он, – Но я надеюсь, что никогда не мне не придется выбирать между ними.

– Я тоже выбрал сочувствие, – сказал Джейсен, – Желание помочь Джейне было для меня важнее знания, что моя попытка спасти ее окажется почти полностью бесполезной.

Люк внимательно слушал, ожидая услышать в голосе Джейсена оттенок горечи, но не услышал. Джейсен, казалось, принял то, что случилось.

Он заметил эту удивительную способность Джейсена.

– И Вержер тоже выбрала сочувствие, – продолжал Джейсен, – Сочувствие ко мне. И она пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти мою.

– Она считала твою жизнь достаточно ценной, чтобы ее спасти, – ответил Люк, – И я тоже так считаю.

Джейсен быстро взглянул на него.

– Я надеюсь, ты никогда не будешь жертвовать своей жизнью ради меня.

Люк улыбнулся.

– Давай лучше надеяться, что в этом не возникнет необходимости.

Джейсен отвернулся.

– Вержер сказала, что старое должно уступать дорогу новому.

– Ты – будущее Ордена Джедаев, – сказал Люк, – Ты, и Джейна, и Тахири, и другие… В свое время я тоже должен буду уступить вам дорогу.

Взгляд Джейсена стал задумчивым.

– В свое время… – он автоматически почесал бороду, с досадой посмотрел на свою руку, вернул ее колено и взглянул на Люка, – Как ты думаешь, возможно, чтобы проблемы этой войны абсолютно отличались от… от твоей войны против Империи?

– Что ты имеешь в виду?

Мимо двери каюты с лязгом прошла ремонтная команда дроидов, и Джейсен подождал, пока их шум стихнет в отдалении.

– Твоя война была войной между светом и тьмой, – сказал он, – Ты и моя мама против Вейдера и Императора. Но эта война… – он сделал паузу, – Эти враги, несмотря на все зло, которое они творят, не являются темными – они вообще вне Силы. Поэтому, чтобы сражаться с ними, нам нужно… сделать Силу больше. Больше чем свет и тьма, больше чем жители этой галактики и йуужань-вонги… – он встряхнул головой и засмеялся, – Я несу чушь, не правда ли? «Сделать Силу больше»! Сила и так охватывает все живое.

– Может быть, нужно не Силу сделать больше, – сказал Люк, – а наши представления о ней.

Джейсен снова засмеялся было, потом остановился. Его лицо стало серьезным.

– Сделать больше наши представления о Силе? Как мы сможем это?

Люк поднялся и положил руку на плечо Джейсена.

– Если кто-то и сможет это, Джейсен, – сказал он, – то это будешь ты.

Джейна покинула Эбак-9 через восемь дней после боя. Туннели были еще горячими, но дроид-погрузчик вывез ее в специальном контейнере с защитой от радиации.

Она настояла на том, чтобы ее спасали последней. После боя она снова нашла своих пилотов, которым до этого приказала прятаться в боковом коридоре, и им целую неделю пришлось провести в герметичных палатках.

В палатках было нечего делать, кроме как болтать, играть в сабакк и спать. Иногда медицинский дроид менял Лубакке бакта-пластыри на ранах. Джейна вначале протестовала против такой жизни – она привыкла целыми днями тренировать своих пилотов и повышать собственные навыки. Она хотела что-то делать.

Но делать что-то важное здесь было невозможно, и в конце концов напряжение начало ослабевать. Джейна присоединялась к другим джедаям в слиянии, сначала для помощи в лечении Луви, а потом просто потому, что слияние в Силе было для нее единственным способом связи со вселенной за пределами Эбака-9. Также через слияние она прощалась со своими друзьями, когда они покидали систему Тресков – флот Кре’фэя вернулся на свою базу на Кашийике, а флот Бел Иблиса – на Фондор. Вскоре единственным соединением флота, остававшимся в системе, была эскадра Союза контрабандистов под командованием ее отца. Контрабандисты потеряли половину своих кораблей, отвлекая вражеский флот от Эбака-9, пытаясь спасти Джейну.

Многие отдали свои жизни, чтобы спасти ее. Друзья ее отца, Вейл и три других пилота ее эскадрильи, Вержер… Она не знала, что думать о них сейчас.

И она медитировала, медленно расслабляясь и открываясь вселенной. Не только ее красоте и радости, но и горю и печали. Иногда, когда она смеялась вместе с другими, она чувствовала, как волна страдания охватывает ее, и она отворачивалась, сдерживая слезы.