Джеймс Сваллоу - Где Ангел не решится сделать шаг

— Мерос, — произнес Кассиил имя, как поминовение. — Клянусь Троном, он жив.

— Это не жизнь, сержант, — сказал Сангвиний, шагнув вперед, чтобы загородить своих воинов от их измененного брата. — Он пошел на это ради нас.

Ралдорон просигналил остальным легионерам быть наготове, они прицелились.

— Так нам убить его?

Ангел ждал, пока призрак сделает свой ход.

— Что-то иное существует внутри этого тела. От легионера, которого мы знали, осталась только частица.

Существо, которое было братом Меросом, неожиданно подняло голову, как будто Сангвиний произнес его имя.

— Частица осталась, — сказало оно, и в словах прозвучал призрак голоса апотекария. — Достаточно для того, чтобы его истязали за то, что он сделал.

Оно медленно приблизилось к ним, и легионеры едва сдержались, чтобы тут же не открыть огонь. Сангвиний не двигался, опустив меч и ожидая.

— Теперь здесь я, — продолжило существо. — Внутри твоего павшего сына. Я знаю твое темное сердце. Этот не погибнет, как другие. Слабость Тагаса была в уверенности, что его бросили. Она была ключом, при помощи которого Губительные Силы уничтожили его душу. Этот… — оно замолчало, изучая сломанные, закованные в броню руки. — Он знает, что сделал это ради тебя.

Ралдорон был ближе всех к повелителю, и поэтому только он заметил блеск слезы на обожженной щеке примарха.

— Послушай меня, существо. И позволь Меросу услышать, — Сангвиний поднял великолепный меч и указал прямо в грудь измененного воина. — Твоя уловка провалилась. Какие бы силы ты ни называло хозяевами, какой бы абсурдный выбор ни сделал мой брат Хорус, чтобы пойти на сговор с ними, сегодня ты, стоя в шаге от победы, потерпело поражение. Ты понимаешь из-за чего?

— Из-за него, — изломанный легионер провел по дымящемуся разрезу на разбитом доспехе. — Одного из твоих отпрысков. Вас недооценили. Жажда должна была подчинить вас…

— Но этого не произошло, — на лице Сангвиния застыло вызывающее выражение. — Потому что, пока жив хоть один Кровавый Ангел, он будет хозяином своей души и не позволит бездне, что лежит в наших сердцах, затянуть его во тьму.

Когда примарх оглянулся и обвел взглядом Ралдорона и остальных измотанных битвой сынов, в его глазах пылала гордость.

— Это истина, которой вы не поняли, истина, которую забыл Хорус. Дело не в падении в тень и не в подъеме к свету — не это делает нас исключительными. Именно в бесконечной борьбе между ними заключается настоящее величие характера. Нам выпали испытания, и мы не сломались, — голос Ангела внезапно сорвался в крик. — Мы никогда не падем! Запомни это и передай моему брату!

Изломанный воин повернулся, кивнув словно кукла, и направился к огромной яме. Огни варпа внутри нее запылали ярче и интенсивнее, словно почувствовав его приближение.

К удивлению Ралдорона, Сангвиний сделал несколько шагов за призраком.

— Мерос? — произнес он так тихо, что его никто не услышал. — Если ты слышишь, вот тебе моя клятва. Я клянусь легионом, чью честь ты сохранил, что твоя благородная жертва будет вознаграждена. Тебя не забудут.

Окутанное огнем тело не ответило ему. Оно шагнуло за край, и на его спине мистической молнией вспыхнули багровые крылья. Ралдорон услышал исходящий снизу хриплый, низкий рокот, который стал таким громким, словно раскололся сам мир.

Пламя варп-энергий вскипело с силой вулканического извержения, поглотив тело перерожденного воина. Сангвиний резко отвернулся, раскрыв крылья, чтобы прикрыть своих легионеров от убийственной стены адского пламени.

В мыслях Ралдорона завопил инстинкт, сокрытое глубоко внутри его разума чутье, нечто, бравшее начало миллионы лет назад в основах человеческой психики. Он выкрикнул приказ легионерам:

— Отвернуться! Не смотрите на пламя, братья! Отвернуться!

Неисчислимые и непостижимые ни словом, ни мыслью ужасы завопили и прокляли Кровавых Ангелов, когда их последний плацдарм на Сигнусе Прайм пал. Верхние ярусы широкой конической башни храма разлетелись на куски, и от поверхности планеты оторвалась клубящаяся сфера чистого варп-огня. Расколотые осколки костей разбросало по сторонам, они посыпались с неба отвратительным дождем.

Варп-масса утратила свою власть над материальной вселенной и с пронзительным воплем покинула небо планеты, иссушив пепельные облака. Пробив тонкую оболочку атмосферы, стремительно набирая скорость, она поглотила огромные куски из колец обломков на низкой орбите. Уцелевшие корабли Кровавых Ангелов быстро убрались с ее пути, те же, кто не успел, стали последними жертвами битвы.

Вращающаяся сфера нематериального колдовского пламени распалась и, подобно умирающему, тонущему человеку, что молотит руками и ногами в момент приближения смерти, вцепилась в планеты и солнца скопления Сигнус, разрывая их поверхность и впитывая материю. Но пламя не могло оставаться в реальном пространстве. В этот раз психический вопль задохнулся, и на краткий миг вспыхнула сверхновая звезда, пока огонь не превратился в пепел и, наконец, полностью исчез.

Медленно и осторожно теневая пелена, окутавшая все пространство звездной системы, разошлась и рассеялась.

Стоявший на руинах разрушенной башни Ралдорон взглянул в небеса, на которых не было облаков. Постепенно в черноте над их головами ослепленные звезды вернули свой свет Сигнусу Прайм.

Первым заговорил Кассиил.

— Все закончилось?

Сангвиний взглянул на него и покачал головой.

По безжизненным равнинам пронеслось землетрясение, колыхнув почву, и в этот момент показалось, что Сигнус Прайм затаил дыхание. Затем на столбах ядерного пламени, обращавших камень и песок в пар, гигантский корпус «Красной слезы» начал подниматься. Поначалу медленно, сбрасывая искореженные металлические части и массу песка, нанесенного завывающими ветрами, боевая баржа оторвалась от земли. Борясь с силой притяжения за каждый метр, корабль, казалось, поднимался в пасмурное небо вопреки здравому смыслу. Монолитный, размером с город корабль сопротивлялся попыткам удержать его на месте падения. Это была последняя битва, происходившая в скоплении Сигнус, последний бой между силой Кровавых Ангелов и пустошами, сотворенными человеческими страданиями и варп-колдовством. Девятый легион вновь победит, дабы исполнить волю Ангела.

На Сигнусе Прайм, на Холсте и орбите — всюду, куда ступали его воины, примарх приказал уничтожить любые следы пребывания легиона. За те дни, что прошли после решающей атаки на Собор Знака, армия сервиторов и хранители собрали тела всех боевых братьев, каждую разбитую машину, каждый оторванный от брони кусок и затупленный меч. Работа была почти закончена, если не считать нескольких стреляных болтерных гильз, затерявшихся среди песков. Таков был приказ Сангвиния. Кровавые Ангелы не оставят ничего после себя в этом гиблом месте. Ни кораблей, ни следов, ни дорогих сердцу павших.