Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— Не стрелять, братья, — отдал приказ Владимир

— Но он ошибался, — Сарпедон расслабил руку, продолжая волочить Денията уже по палубе, — Он считал, что человечество не достаточно настрадалось. Но оно страдает слишком много. Люди подобные Денияту, как и сами силы варпа, сами по себе уже симптомы страдания людей. Но мы можем справиться с этим.

— Как это сделал ты, Сарпедон? — поинтересовался Владимир. — Ты — последний уцелевший из своего ордена. Даже если твой путь может исправить Империум, как его можно пройти, если ты сам не смог его преодолеть?

— Потому что я был глупцом, — ответил Сарпедон. — Я не видел того, что Деният дёргает за верёвочки. Я играл отведённую им мне роль, и я почти отыграл её до конца. Но вы были свидетелями моих ошибок. Вы же знаете принцип ловушек. Когда один падает, те, кто следуют за ним, получают этот опыт. И только мы можем начать. Мы, космодесантники, знаем о свободе больше всех во всём Империуме.

Лисандр выступил вперёд.

— Что ты скажешь, чтобы кто — то из нас поднял этот факел, Сарпедон? — спросил он.

— Ничего, — ответил Сарпедон, — Если вы можете игнорировать свою совесть. Если способны увидеть Империум в новом свете, пролитым на него Испивающими Души, и ничего не делать, чтобы прекратить его страдания, тогда я уверен, что говорить больше не о чем. Если вы можете просто наблюдать за смертными муками человечества. Если вы считаете свою работу выполненной, в то время как Империум пожирает сам себя день за днём. Если вы способны на всё это, то тогда свет погибнет здесь вместе со мной. Но если совесть хоть одного боевого брата, или хоть кого — нибудь, кто просто услышит о нас, воспламенится также как наши, тогда он будет гореть дальше.

— Мы выслушали тебя, Сарпедон, — сказал Владимир. — Мы должны забрать тебя. Твоё дело будет рассмотрено заново. Деният должен понести наказание. Отдай Копьё Души и позволь Лисандру препроводить тебя в место заключения. Всё кончено, вообще всё.

Сарпедон посмотрел вниз, на окружавшие его вычерченные в палубе символы.

— Я понимаю, — сказал Сарпедон, — что лишь кровь Рогала Дорна может открыть Око Кравамеш. И чтобы ни текло во мне, это не кровь Дорна, правильно?

Пол под Сарпедоном засветился и затлел. Киста задрожала от грохота сдерживаемой силы.

— Сарпедон, — прохрипел Деният, — что ты делаешь?

Свет собрался и затрещал, наполнив кисту случайными тенями.

— Остановись! — крикнул Владимир. — Мы откроем огонь!

— Кровь Дорна, — крикнул Сарпедон, стараясь, чтобы его услышали сквозь растущий гул, — течёт в тех, кто сражается за его дело. Он отправился в Великий крестовый поход, чтобы спасти человечество через объединение, а не для того чтобы, объединив людей, бросить их назад во тьму. Это была цель Императора. Хотя Его путь так и не пройден за десять тысяч лет, вы можете вернуть людей на эту дорогу. Если сделаете выбор. Если отважитесь.

Свет затрещал, вспышка озарила кисту, подобно всполоху пламени звезды. Трещина в реальности вновь открылась, невероятные цвета варпа бурлили в ней.

— Сарпедон! — возопил Деният, — Нет! Ты не знаешь, что лежит там, за гранью!

— Зато ты знаешь, — ответил Сарпедон. — И я вижу, как ты этого боишься. Возможно, я тоже испугаюсь. Но я могу сражаться с этим, а ты — нет.

Последние слова Денията перешли в вопль, когда Сарпедон потащил его в портал, перенося философа-воина за пределы реальности.

Врата захлопнулись за ними, его пламя вновь потускнело, оставив лишь эхо своей мощи.

Сестра Эскариона моргала на свету, глаза сражались с бликами. Она спала долгое время, в голове всё ещё шумело. Последнее, что она помнила — нависший над ней Абракс, чья ухмылка сменилась гримасой разочарования, когда Луко вонзил в него свои когти и вырвал демону глаз. Всё, что было после, покрывала пелена шума и ярости.

Она села и свесила ноги с кровати, в которой проснулась. Она была в апотекарионе «Фаланги». Дюжины Имперских Кулаков лежали в коме в кроватях вокруг неё, их броня висела рядом с ними, приборы жизнеобеспечения мигали и пикали.

Веретенообразный медицинский сервитор катился между ними, считывая показатели и регулируя дозировки.

Эскарион слегка пошатывалась на ногах. Она была одета в безразмерную робу, которую Сёстры Битвы носили, когда не было необходимости находиться в доспехах. Его обмундирование было рядом с кроватью, и, рассматривая шрамы на броне и лезвии силового топора, она удивлялась, что вообще способна сейчас ходить.

Она брела по апотекариону. Вокруг было прохладно и тихо, за раненными ухаживали сервиторы, иные лежали в искусственной коме, вызванной их каталептическими узлами. Выйдя из апотекариона, Эскарион почувствовала своими босыми ногами холод металлической палубы огромного величественного коридора, одного из тех, что были проложены почти во всю длину «Фаланги».

Строительные леса стояли вдоль стен, сервиторы и члены экипажа трудились над тёмным камнем, которым был облицован проход. Статуи и надписи шли вдоль коридора, и огромная панель одноцветного камня просматривалась между лесами. Сервиторы и каменщики трудились над одним из нижних углов резцами и пилами по граниту, каменная крошка сыпалась к подножию плиты.

Подошёл магистр ордена Владимир. Броня его была отчищена и отремонтирована, но на лице были ещё видны шрамы недавней битвы. При его приближении экипаж отсалютовал и склонил головы.

— Сестра, — сказал он, — рад снова видеть тебя в наших рядах. Варника рассказал мне о твоих действиях у портала.

— Не хотела бы повторять их, — ответила Эскрион. — Я должна помедитировать и поразмыслить над ними. Такие вещи надо обдумывать без посторонних.

— Имперский Кулак был бы прославлен как герой, — сказал Владимир.

— Я не Имперский Кулак. Дочь Императора не может быть гордячкой.

— Возможно, тоже самое можно сказать и о космодесантнике, — ответил Владимир. — Хотя даже магистр ордена должен хорошенько думать, с кем можно обсуждать подобное. Мы отправляемся в сегментум Соляр, сестра. Лорд-инквизитор Колго предложил нам отвести «Фалангу» на Сатурн, где его коллеги из Ордо Маллеус помогут нам очистить корабль от демонического смрада. Это займет время, будет много согласований с охотниками за демонами, но «Фаланга» продолжит свой путь в качестве святой земли.

— То, что сейчас мы находимся на ней, говорит о том, что Абракс потерпел поражение, — сказала Эскарион. — Но чего это нам стоило? Скольких мы потеряли?

— Более половины из числа всех сражавшихся, — ответил Владимир. — Ужасный удар. Но мы восстановимся. Мы уже это делали.