Энди Чамберс - Путь Инкуба

— Ну как же так? — сказал тот, что в сером. — Мы уже на грани того, чтобы стать закадычными друзьями. Будет воистину печально нарушить наше блистательное содружество сейчас, не так ли?

Морр повернул клэйв другой стороной, раскрутил его обеими руками и с рыком сделал выпад в сторону другой стремительной тени. Традиционно все клэйвы снабжались острым шипом или крюком, способным выпустить кишки, который торчал примерно на ладонь от тупого конца клинка. Крюком своего клэйва Морр подцепил сумракрыла и подтянул его поближе, после чего с быстротой молнии рубанул сверху вниз. Злополучное создание кувырком полетело вниз, чтобы присоединиться к своим разрубленным сородичам в слякоти.

Компаньон инкуба небрежно отшатнулся в сторону, чтобы избежать атаки очередного спикировавшего сверху сумракрыла, но не замолчал.

— Признаюсь, я немного обижен этим, Морр. Ведь после всего, через что мы прошли вместе, ты мог хотя бы сделать милость и наградить меня вербальным ответом вместо того, чтоб рычать на меня…

Инкуб проигнорировал его и пошлепал по воде вперед, рубя направо и налево так, что клинок постоянно описывал восьмерку. Второй последовал за ним, продолжая поддерживать разговор:

— Я ведь, в конце концов, прошел весь этот путь. Нашел тебя в той промозглой дыре, где ты прятался, и предупредил, что пора выбираться отсюда, пока еще возможно. И вместо «спасибо» ты просто без единого слова потопал в то, что можно описать лишь как клоаку… и, кроме того, ты все еще нуждаешься в моей помощи. Кто еще может поручиться за тебя, когда других свидетелей гибели Крайллаха не было?

Морр остановился и повернулся лицом к серой фигуре. Не глядя, он взмахнул клэйвом и пронзил еще одну перепончатокрылую тварь, которая нацелилась ему в спину. Безликий шлем инкуба созерцал спутника с очевидной недоброжелательностью. С такого близкого расстояния становилось ясно, что его одежда не серая, но раскрашена в маленькие пестрящие ромбы черного и белого цвета, бесконечно повторяющие друг друга. Чрезмерно подвижное лицо под маской-домино было светлым и гладким, как у раскрашенной куклы.

В противоположность ему, инкуб был с ног до головы закован в темные доспехи, почти ничем не украшенные, если не считать коротких изгибающихся рогов и клыков на зловещем шлеме с узкими глазницами. В решительной и немногословной манере инкуба чувствовался некий намек на то, что он находит эту говорливую личность невероятно раздражающей. Клэйв Морра невольно дернулся, как будто он с трудом, лишь за счет героического усилия воли, сдерживал желание сразить своего спутника. На этот раз воин в доспехах нарушил свое обычное молчание тем, что для него было длинной и торжественной речью.

— Я не могу заставить тебя покинуть меня… Пестрый. И у меня есть перед тобой… долг, — нехотя признал Морр, — но не думай, что я нуждаюсь в тебе или хочу, чтобы ты снова помог мне. В конце концов судить о моих действиях будут иерархи, и они не выслушают иного свидетельства, кроме моего.

Пестрый печально нахмурился.

— Боюсь, что, несмотря на твои убедительные доводы, судьба еще успеет жестоко позабавиться с нами обоими. Когда мы расстались, я чувствовал, что мы снова сойдемся и останемся вместе до тех пор, пока не завершится Разобщение. Знаешь, это не совпадение, что маски послали меня в твой час нужды. Не все потеряно, Морр, но только в том случае, если мы разыграем наши роли вместе. Во вселенной есть силы, которые ты не знаешь и наверняка не можешь знать, которые стремятся к весьма и весьма пагубному исходу для Комморры, и это случится, если все будет развиваться по их воле. Если ты просто снова примешь мою помощь, я смогу привести тебя к лучшему будущему.

Инкуб на мгновение молча уставился на Пестрого, потом повернулся и без дальнейших комментариев начал удаляться, шлепая по жиже. Внезапное движение распугало горстку собравшихся рядом сумракрылов, которые разлетелись словно листья. Одетый в пестрое поджал полные красные губы под маской-домино и со вздохом пошел следом. В отдалении позади них, не замеченные ни инкубом, ни его нежеланным компаньоном, двигались безмолвные фигуры, идущие по их следам.

Архонт Аэз'ашья стояла на узком серебряном мосту над многокилометровой бездной, кальдерой вулканоподобной арены, принадлежавшей Клинкам Желания. Разреженный и холодный воздух Верхней Комморры обдувал ее обнаженное тело прохладным ветром, и пленные солнца, Ильмеи, кружились наверху, едва выделяя тепло. В верхних краях арены были высечены террасы из сверкающего белого камня, где сидело, ежась от холода, скудное с виду собрание зрителей. Но так казалось только на первый взгляд из-за расстояния и размеров арены. На самом деле на поединок пришли посмотреть сотни кабалитов, и много больше наблюдало за ним посредством иных способов. Она чувствовала их присутствие, словно стаю беззвучно парящих вокруг нее голодных призраков.

Серебряный мост, прямой, как стрела, тянулся от одного края кальдеры до другого, проходя прямо над центром пустотелого конуса в сердце крепости. Все, что упало бы с него, отправилось бы в свободный полет, пока не угодило бы в моноволоконные сети, натянутые над кузнями, камерами и тренировочными площадками на дне пропасти. В середине моста имелось расширение — диск радиусом не более, чем размах рук Аэз'ашьи. Та, что бросила ей вызов, уже ожидала там, и в руках ее сверкало готовое к бою оружие. Аэз'ашья уверенно вышла вперед и приняла как должное приветственные крики ее последователей на террасах. Шум верных кабалитов казался несколько приглушенным, и в этом случае винить стоило не только расстояние.

Аэз'ашья не питала никаких иллюзий — она стала архонтом Клинков Желания только потому, что это сделал за нее другой. Было много тех, кто сомневался в ее способности удержать за собой власть, и были те, кто надеялся завладеть властью вместо нее. Аэз'ашья знала: чтобы по-настоящему править кабалом, ей придется снова и снова доказывать, что она этого достойна. И самым началом этого пути было устранение тех, кто бросал вызов лично ей — пока что их было трое, четверо, если считать нынешнюю противницу, Сибрис.

Сибрис была членом клики гекатрикс-невест крови, которые присутствовали при «случайной» гибели архонта Кселиан. Раньше Сибрис ходила в числе фавориток и могла бы даже сменить Аэз'ашью в роли суккуба, если бы внезапное падение Кселиан не подорвало ее амбиции. Досада от потери положения быстро переросла в открытое противостояние, когда Аэз'ашья оказалась на месте архонта. Она хорошо знала Сибрис, они нередко выступали вместе и на поле боя, и за его пределами. Фактически, Аэз'ашья знала достаточно о стиле и методах Сибрис, чтобы позволить себе толику сомнения в исходе предстоящего поединка.