Энн Маккефри - Странствия дракона

Да, он может написать балладу и спеть ее Мардре и Т'тону, вождям Вейра — но это выльется в пустой звук. С недавних пор Мардра стала очень раздражительной. Ходят разные слухи… И если они верны, то ей нужно действовать весьма дипломатично, чтобы освободить кресло Предводителя. Пусть другие мужчины ищут ее благосклонности, раз Т'тон получил отставку. Странное дело. Стоит послушать болтовню женщин в холде, и каждому станет ясно, что Предводитель Форта по-прежнему крепок и силен… Даже слишком силен — кое в чем ему приходится сдерживать себя. Лорду Гроху не очень нравится, что чуть ли не половина его подданных носит семя Племени Дракона…

«Еще один тупик, — подумал Робинтон с угрюмой улыбкой. — Обычаи холда отличаются от морали Вейра… Может быть, стоит послать слово Ф'лару Бенденскому? Впрочем, бесполезно. Он ничем не сумеет помочь… Вейры автономны, и любой совет Ф'лара может быть воспринят, как оскорбление… Причем не только одним Т'тоном». Хотя арфист знал, что в подобной ситуации вождь Бендена встанет на сторону людей холда.

Не в первый раз за последние месяцы Робинтон горько пожалел, что молодой вождь Бендена семь Оборотов назад, когда Лесса привела из прошлого Вейры Древних, столь поспешно распростился с властью. До этого Ф'лар сумел за несколько недель объединить весь Перн и поднять его на борьбу с надвигающейся угрозой. Все соединились в едином порыве — каждый лорд, каждый мастер, житель холда, ремесленник… Этот союз распался, когда Предводители Древних восстановили свой традиционный протекторат над холдами, и благодарный Перн подтвердил все их привилегии. Однако за прошедшие четыре сотни Оборотов многое изменилось, и Древним предстояло столкнуться с переменами…

Вероятно, наступило время напомнить лордам о тех днях, когда их спасение зависело лишь от хрупких крыльев драконов да отваги двух сотен всадников, верных своему долгу.

«Ну, у арфиста тоже есть долг, — подумал Робинтон, разглаживая мокрый песок. — И обязательства, которые нужно выполнять».

Через двенадцать дней Ларад, лорд Телгарский, вручит свою сестру, Фамиру, владетелю Лемоса, лорду Асгенару. И мастер арфистов просто обязан появиться на празднике с новыми, подобающими случаю песнями. Там будут и Ф'лар с Лессой — холд Лемос находится под защитой Вейра Бенден. Там соберется вся знать — вожди Вейров, лорды и мастера, — чтобы почтить своим присутствием торжество.

«Гости послушают веселые песни арфиста, а в промежутках меж ними сам арфист хорошенько закусит», — Робинтон усмехнулся в предвкушении пира и занес над песком стило.

Ради Лессы стоит постараться… Ее тема должна звучать нежно, призывно… но ни в коем случае не упрощенно. Она уже стала легендой… Арфист невольно улыбнулся, представив хрупкую, невысокую Госпожу Бендена, с ее белой кожей, облаком пышных темных волос, искрящимися серыми глазами и острым язычком. Не было человека на Перне, который отказал бы ей в уважении… или отважился бы рассердить — кроме Ф'лара, конечно.

Теперь надо подобрать мелодический ряд для Предводителя Бендена… Жесткие глаза цвета янтаря, сухой, резкий профиль воина, врожденное, почти неосознанное чувство превосходства… Тут надо что-то боевое, грозное, как набат. Стоит ли включать эпизод о том бескровном сражении на склонах Бендена? В конце концов, это всего лишь небольшие трения между лордами и вождем Вейра. Сейчас ясно, что без всадников плодородная земля Перна стала бы пустыней после первой же атаки Нитей — даже если каждого мужчину, женщину и ребенка вооружить огнеметом. Одна Нить, хорошо укоренившись, способна дать потомство, пожирающее поля, луга и леса Перна со скоростью летящего дракона, уничтожающее все живое — кроме твердой скалы, воды и металла… Робинтон покачал головой, устрашенный собственной фантазией.

Так… Теперь Фандарел, мастер кузнецов… Огромный, с громоподобным голосом, бесконечно любознательный, всегда в делах… Руки большие, но искусные, чуткие… Главную тему поведет барабан… Только подумать, как обманчива внешность кузнеца! Любой решит, что такой гигант с медленными, осторожными движениями — тугодум…

Печальные, тихие аккорды… Это Лайтол, который был всадником Бендена и потерял своего дракона, Ларта, во время Весенних Игр. Несчастный случай… Сколько же прошло с тех пор? Четырнадцать, пятнадцать Оборотов? Лайтол покинул Вейр — жизнь там каждое мгновение напоминала бы о его страшной потере — и стал ткачом. Он возглавлял мастерскую цеха швейников в холде Плоскогорья, когда Ф'лар отправился на Поиск и встретил Лессу. Потом Лесса отказалась от прав на Руат в пользу младенца Джексома… Да, и Ф'лар поставил Лайтола управляющим холдом. Он и сейчас там, со своим воспитанником… Мальчику скоро будет восемь Оборотов. А как ему выразить тот трепет, то почтительное уважение, которое люди Перна испытывают перед драконами? Не существует мелодии столь величественной, чтобы по достоинству воспеть этих огромных крылатых зверей, с которыми человек проходил обряд Запечатления в тот миг, когда они появлялись из яйца… Люди любили их, холили и преклонялись перед ними… Вместе они бились с Нитями, уничтожая их огненным дыханием… Дракон и всадник — защитники Перна… На всю жизнь их объединяла нерасторжимая телепатическая связь, неизмеримо превосходившая обычную речь… «Как это можно выразить?» — подумал Робинтон, вспомнив мечту своей юности — стать всадником.

Неким таинственным образом драконы Перна могли попадать в Промежуток, в ледяной безбрежный мрак, лежащий за пределами видимого мира. Прыжок сквозь Промежуток позволял им в мгновение ока переноситься с одного места в другое… даже путешествовать во времени!

Арфист вздохнул. Это потрясало воображение! И вот рука его потянулась ж песку, стило выдавило первую ноту, начертило первое слово… детские надежды Робинтона дали песне жизнь.

Он едва успел вывести начальную строфу на мягкой глине, чтобы сохранить текст, как первый удар барабана прервал его труды. Робинтон быстро вышел в маленький внутренний дворик и, склонив голову, прислушался: все верно, серия частых ударов, код его цеха… Он настолько сосредоточил слух, что даже не заметил, как над строениями мастерской вновь повисла тишина.

«Нити?» В горле у него внезапно пересохло. Ему не надо было заглядывать в таблицы с расписанием атак, чтобы понять: Нити на побережье холда Тиллек начали падать слишком рано.

На противоположном конце долины, на стене Форт холда, безучастный к чужому бедствию, размеренно вышагивал часовой.

Воздух в огромной чаше Вейра Бенден уже был напоен теплом весеннего полдня, когда Ф'нор вслед за своим большим коричневым Кантом выбрался на карниз. Всадник зевнул и потянулся — так, что хрустнуло в спине. Прошлый день он провел на западном побережье в поисках подходящих для обряда Запечатления подростков. Он приглядывался и к девушкам, потому что на площадке рождений Вейра Бенден зрело новое золотое яйцо. «В Бендене, несомненно, рождается больше драконов и больше королев, чем во всех Вейрах Древних», — подумал Ф'нор.