Алан Фостер - Утрата и обретение

Уокер вышел из бара в пронизывающий холод наступавшей ночи. Безотказный до сих пор «дуранго» заартачился и не пожелал заводиться. Уокер лихорадочно переводил взгляд с прямоугольника стеклянной двери бара на упрямое зажигание. Двери оставались закрытыми, никто не собирался его преследовать. Когда двигатель наконец заработал, эмоции немного улеглись. Он принялся задним ходом выезжать с парковки. Единственное, чего сейчас не хватало для полного счастья, — это задеть драгоценный пикап какого-нибудь аборигена.

Но все обошлось благополучно, и спустя несколько секунд он уже был на дороге. Проехав полмили по магистрали штата, он свернул на покрытую гравием дорогу, ведущую к озеру. Посмотрев в зеркало заднего вида и не заметив сзади света фар, Уокер окончательно успокоился.

Что говорить, вечер был чарующим до самого конца. Переведя «дуранго» на полный привод, он подумал, что ему действительно крупно повезло. Допустим, Змеиный Глаз и его блондины не появились бы в баре. Допустим, он, Уокер, отправился бы к Джейни домой, проверить, насколько хорошо она умеет устанавливать спутниковые телевизоры. И что было бы, если бы ее суровый братец и его подручные явились спозаранку к ней домой, чтобы напомнить о визите к гинекологу? Это было бы намного хуже.

В общем, надо признать, что он очень удачно выпутался из этой весьма щекотливой ситуации. Доехав до озера и направившись на восток вдоль его южного берега, Маркус уже весело насвистывал.

Насколько он понимал, озеро было в его единоличном распоряжении, по крайней мере на весь следующий день. Последние отдыхающие, веселая пожилая пара из Грасс-Вэлли, упаковали вещи и во вторник свалили домой на своем видавшем виды внедорожнике с автоприцепом. Уокер напрочь перестал испытывать тоску по человеческому общению. После сегодняшней стычки в баре он просто жаждал оказаться наконец на берегу озера, в своей палатке и в полном одиночестве на всю ночь, а если повезет, то и на весь завтрашний день. Он будет один, если не считать птиц, рыб, цветов и, может быть, пасущегося оленя.

Палатка на берегу была цела и невредима, снаряжение — нетронуто. Как все-таки хорошо брать напрокат застрахованное снаряжение, подумал он, остановив свой внедорожник. Выключив мотор, он выпрыгнул из машины. Здесь вообще можно уйти в поход или на рыбалку, оставив вещи без присмотра. Это не Йосемайт и не Секвойя. Озеро Коули было в стороне от всех туристических маршрутов даже по меркам центральной части Сьерра-Невады. Они с друзьями именно поэтому выбрали это место для своего маленького пари.

Компактный газовый обогреватель вскоре нагрел палатку, а фонарь на аккумуляторах давал достаточно света, чтобы почитать захваченные с собой карманные книжки. Аккумуляторы были мощными, и фонарь можно было не выключать всякий раз, когда он не был нужен. Уокер взял напрокат палатку достаточно вместительную для четверых. Закусив в баре, он решил воздержаться от позднего ужина. После угрозы драки спальный мешок соблазнительно манил своим теплым уютом.

Он позволил себе съесть плитку импортного шоколада (с ликером, ингредиенты которого он сам и закупал когда-то), запив ее холодной водой, потом сбросил одежду и нырнул в спальный мешок. Протянув руку, он выключил сначала фонарь, а потом обогреватель. В палатке станет холодно, но в мешке ему будет тепло. Утром он включит обогреватель и, когда воздух согреется, вылезет из мешка. В любом случае Маркус не боялся холода. Он же из Чикаго.

Снова заухала местная ночная сова, и Маркус задумался: какого она вида? Наверное, более миролюбивая, чем совы, которые водились у Уокера на родине. Иногда перед палаткой раздавался хруст и треск — как будто кто-то ходил по ветвям, сухим листьям и камешкам. В первые две ночи он тревожно просыпался от этих звуков. Мысли о пещерных львах и горных медведях были потом вытеснены мыслями о койотах, потом бобрах и в конце концов о мышах и белках. Никто не грыз его за ноги. Видимо, он не относился к естественной пище местной фауны, успокаивал себя Маркус, а палатка — это не та нора, где местные хищники обычно ищут добычу.

Адреналин поддерживал его внимание на дороге, заставляя бодрствовать. Но теперь, когда Уокер расслабился, сознание стремительно покинуло его вместе с тревогами и волнениями.

Разбудил его хруст. Лежа в спальном мешке, полусонный, Маркус попытался оживить свои несколько подавленные алкоголем умственные способности. Ему не показалось? Может быть, звук ему приснился? Громкий хруст повторился снова. Уокер окончательно проснулся и приподнялся на локте. Это не был шорох, произведенный мышью или крысой, промышлявшей у палатки в надежде украсть что-нибудь съестное. Это был громкий и отчетливый звук, говоривший о том, что на отзывчивую землю наступило какое-то крупное существо. Медведь? — подумал он, сев прямо. Олень?

Или еще хуже — один из пьяных мерзавцев — завсегдатаев единственного бара стольного града Баг-Джампа, штат Калифорния? Возможно, простое изгнание случайного знакомого его пьяной беременной сестрицы не удовлетворило Коротышку Змеиного Глаза. Но как они его нашли? Бесшумно выскользнув из спального мешка, Уокер быстро стал одеваться, пытаясь, сидя на корточках, справиться с джинсами, которые так и норовили повалить его на пол. Одновременно Маркус вглядывался в темноту сквозь полупрозрачную ткань палатки, стараясь рассмотреть обступившие ее тени и призраки.

Выследить его было нетрудно. Берег Коули сейчас, в конце сезона, пустынен. Кто-нибудь из местных рыбаков или деревенских жителей наверняка его видел, а слухи о приезжих очень быстро распространяются в таких маленьких городках.

Одевшись, Уокер почувствовал себя увереннее. Невыносимой была сама мысль о том, что его могут поколотить почти голым. Правда, это не будет иметь никакого значения для его врача. Или для друзей, которые, после возвращения в Чикаго, начнут изводить его своими благонамеренными причитаниями: «Я же говорил».

Пошарив рукой в темноте, он поднял с пола рыбацкий складной нож и раскрыл его, обнажив длинное лезвие. Иногда даже демонстрация готовности к сопротивлению останавливает нападающего. Одно дело — накинуться на сонного бедолагу туриста, лежащего в спальнике, и другое — столкнуться с вооруженным ножом детиной весом двести двадцать фунтов. Правда, если у них есть пистолеты, придется дать себя побить. Жизнь дороже.

Хруст повторился. Наклонившись, Уокер взял в руку мощный карманный фонарь. Можно вспышкой направленного в глаза света ослепить и обескуражить их. Они этого не ожидают.

То, что некая фигура, склонившаяся над палаткой и расстегнувшая молнию на клапане, не ожидала яркой вспышки, ударившей в глаза, стало ясно по ее реакции. Существо издало сдавленный рев, прикрыло горизонтально расположенные глаза прикрепленными на стержнях клапанами, резко отклонило назад мембрану слухового сенсора, торчавшего из макушки конического черепа, и отскочило от палатки.