Александр Зорич - Сомнамбула. Книга первая: Звезда по имени Солнце

Читателю следует заподозрить, что так называемые «пираты» являются куда более мощной организацией, чем принято считать, и располагают возможностями к ведению полномасштабных войн с Объединенным Человечеством. Поэтому шокирующие события романа «Сомнамбула 2» для самых проницательных читателей, возможно, не станут столь уж шокирующими.

10. Следует ли понимать, что Прусаков все-таки пережил гибель терраформирующего корабля «Амур» и прохождение солнечного протуберанца?

Именно так и следует понимать. Не исключено, что это удалось Прусакову благодаря загадочной «голубой крови», которая упомянута на первых страницах «Сомнамбулы». Заметим, что преподаватели и кадеты Академии располагают предельно упрощенными представлениями о голубой крови. В действительности ее цвет обусловлен отнюдь не только приемом «стимулирующих агрессивность препаратов».

11. Зорича часто называют «ведущим экспертом по космосу среди фантастов». Подобное титулование ко многому обязывает. Действительно: крепка ли научная составляющая романа «Сомнамбула» и насколько достоверны описанные в нем космические коллизии?

Да, мы берем на себя смелость утверждать, что «Сомнамбула» — это весьма достоверная книга. Описанные в ней реалии не входят в противоречие с современной наукой. Все химические элементы и вещества, упомянутые в книге, действительно обладают теми свойствами, которые им приписаны. Юпитер, его спутники и атмосфера описаны на основании новейших данных, полученных от космических аппаратов. Это относится и к реконструкции атмосферных эффектов, наблюдаемых из города Хэйхэ.

Все космические аппараты в романе движутся по теоретически правильным траекториям. Длительности перелетов между различными небесными телами взаимно согласованы. В общем, если сейчас вообще возможна «научная фантастика», то перед вами именно научная фантастика.

12. А что, действительно можно снять с Венеры лишнюю атмосферу так, как описано в книге?

Возможность устранения атмосферы Венеры при помощи спровоцированного выброса солнечного вещества является нашей авторской гипотезой, которая, однако, не противоречит футурологическим прогнозам по терраформированию планет Солнечной системы.

13. Скажите, какими свойствами обладает НКВ — неквантуемое вещество? Это ваше собственное изобретение?

Разумеется, НКВ — это наше собственное изобретение — так же как и, например, полюбившийся читателям люксоген из вселенной цикла «Завтра война».

НКВ, как следует из его названия, не квантуется. По крайней мере, в привычном смысле слова. Это означает, что если в любых привычных веществах можно обнаружить атомы, которые делятся на протоны, нейтроны и электроны, то неквантуемое вещество не позволяет столь легко обнаружить «кирпичики», из которых оно построено.

Поверхность любой порции НКВ мгновенно покрывается тончайшим слоем с нетрехмерной метрикой. Происходит своего рода закукливание в инородное многомерное пространство, где в двух «лишних» измерениях будто бы «законсервированы» сильнейшие гравитационные силы.

Это свойство НКВ в будущем научились использовать для взрывной выработки мощных гравитационных воздействий. Также, по мнению ряда ученых, неквантуемое вещество делает в перспективе возможным создание машины времени, поскольку каждая порция НКВ существует как бы одновременно во всех мгновениях прошлого и будущего.

14. А что, действительно возможен летающий город в атмосфере Юпитера?

Да, потому что атмосфера Юпитера имеет очень высокую плотность. А это значит, что, по закону Архимеда, баллоны сравнительно умеренных объемов смогут удерживать в атмосфере Юпитера весьма массивные конструкции.

Разумеется, мощная радиация, которая исходит из недр Юпитера, обещает такому городу ряд технических проблем. Но жилую зону Хэйхэ смогли экранировать при помощи емкостей с водой. Вода принимает на себя поток радиации, за счет чего в ней начинают вырабатываться дейтерий и тритий. Их отбирают и используют как топливо для космических кораблей.

15. Пообещайте, что красавица и умница Анна Петровская вернется к нам на страницах следующей книги цикла?

Мы обещаем. И сами с нетерпением этого ждем!

Вам знакомо чувство внезапной паники, которое возникает из ниоткуда, без видимых причин? Буквально за мгновение оно сводит вас с ума, разгоняет сердце до 240 ударов в минуту — кажется, будто оно сейчас взорвется. В голове туман, мороз по коже — и тут же жар и ужас, сковывающий, и в то же время заставляющий бежать? Панические атаки — главное психическое заболевание XXI века — еще сто лет назад не рассматривалось всерьез. Симптомы списывали на что угодно, только не на болезнь. Могли даже назвать симулянтом и лгуном, что вряд ли прибавляло оптимизма. Но, к счастью, однажды человечество признало — болезнь есть. И значит, ее необходимо лечить. На тот момент с этими ощущениями, так или иначе, сталкивался каждый десятый — и постепенно круг жертв становился шире, болезнь поражала всех без разбора, как гром среди ясного неба. Маруся стояла в центре огромного зала, заполненного людьми, где все куда-то торопились — кто на самолет, а кто с самолета на стоянки такси, рентомобилей, вертолетов и сверхскоростных поездов. Они бежали, задрав головы на табло, которые были развешены по всему зданию и призывали повернуть налево, или подняться на крышу четвертого корпуса, перекусить в кафе «Укроп и Петрушка», заплатить налоги или обратиться в кабинет срочной психологической помощи. На запястье Маруси была наклеена практически невидимая полоска прозрачного силикона — пластырь с миллионом тончайших иголок, через которые под кожу непрерывно вводился стопадреналин — препарат, блокирующий выброс адреналина, главного виновника панических атак. Пластырь не работал. Скорее всего, потому, что Маруся, как всегда, пропустила момент, когда его надо было сменить на новый. Маруся даже потерла его пальцем, словно пыталась выдавить остаток лекарства, как из тюбика, но пластырь не действовал, а паника подступала все сильнее, застревала пульсирующим комком в горле, мешала дышать.

— Девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь… — Маруся принялась отсчитывать сотню в обратном порядке, как учил папа, — надо было сконцентрироваться на чем-то и переключить внимание, пока состояние не стабилизируется… — Девяносто шесть…