StEll Ir - Космическое Мироздание. Вариации Времени. №1

И уже ближе к вечеру их тревожные предположения вполне оправдались: небо потемнело окончательно, и начался ураганный ливень розовых лютиков – гроза и бич женщин всей планеты. Дождь низвергался плотными, непрерывными струями. И в бесконечные струи сиреневого дождя были вплетены маленькие венчики розовых лютиков.

Ботанико-зоологическая принадлежность розовых лютиков, ввиду необычности их поведения, до сих пор выяснена не была. Не опускаясь на землю, мириады лютиков несли в себе автономную живость и подвижность. Стайками и поодиночке они разлетались на поиски homo sapiens женщин всех сословий, возрастов и рас. Похоже, интересовала их в недолгой, но исполненной любви жизни только пизда. И, соответственно, всё ей сопутствующее. Добравшись до жертвы прекрасного пола, розовые лютики неостановимо и щекотно набивались ей в вульву, в ушки, в ротик и в другие интимные уголки. После этого они щекотали жертву до дрожи снаружи и изнутри, а глубоко в пизде ещё устраивали какой-то нереально-сказочный хоровод, который потом ни одна женщина словами передать не могла. Женщины, как заведённый умело механизм, около получаса усердно тряслись в оргазмах, а потом утопали в приступе невероятнейшей нимфомании. Лютики улетучивались стайками и по одному, растворяясь в пизде, на теле и в воздухе, а женщин ещё целый день было не узнать. Словно заведённые, тянулись они ко всему шевелившемуся в порывах пылающей срасти ещё на протяжении дня и ночи. И после таких суток полёта бюллетенили, как минимум, по три дня – их попросту было не разбудить.

Но в этот раз Ирэн повезло. И везением оказался случай, едва не стоивший ей жизни.

В обеденный перерыв она не пошла в столовую, а наскоро перекусила у себя за столом в углу, намереваясь в относительном затишье использовать половину времени отдыха для работы над почти завершённым отчётом. Ирэн как раз завершала своё непродолжительное общение с десертом, попутно устраняя использованные приборы в отсек приёмника, когда в раскрытое окно залетел маленький знакомый хуй и пристроился к её губам, ещё пахнущим свежей клубничкой. Он часто залетал на десерт, и Ирэн решила не сопротивляться, тем более что из сотрудниц бы мало кто сейчас это заметил. Она приоткрыла немного рот. Хуй быстро проскользнул и начал ритмично биться в горячих конвульсиях. Всё было как обычно, и Ирэн через несколько мгновений почувствовала во рту небольшую порцию симпатичных на вкус сливок. Отсосав, она чмокнула малыша в венчик и уже собиралась запускать его к ебеням, но тут и случилась беда.

Во-первых, хуй ни к каким ебеням не захотел. Во-вторых, он начал стремительно преобразовываться и расти. А, в-третьих, по окончанию периода трансмутации, он довольно нагло уселся в кресло напротив и закинул ногу на ногу. Подобного от своего хорошо знакомого милашки-шалуна Ирэн не ожидала и тихо вскрикнула: «Ой!». Бывшие в отделе сотрудницы обернулись и стали свидетельницами того, как мирный маленький хуй бесстыже превратившийся в огромного хероноида с довольной миной достаёт из кармана зажжённую сигару и пускает дым кольцом в потолок в приступе своего невероятного счастья…

Управу конечно нашли быстро. Дежурный лаборант отловил его наволочкой от своей дежурной подушки и понёс в отдел Последнего Предупреждения Внеземным Цивилизациям. А Ирэн, слегка поуспокоившись после столь коварного проникновения, и рассказав собравшимся в отделе женщинам, как хероноид пробрался в стены института притворившись её милым знакомым хуйком, вдруг вспомнила, что с большим удовольствием и отчасти с прихлёбом отсосала у хероноида. Осведомлённые женщины даже всплеснули руками!..

Дело было в том, что половое сношение с хероноидами само по себе считалось небезопасным, а вафлизм и вовсе мог обернуться трагедией. Сперма хероноидов содержала глюкогены, с одной стороны доводящие до райских высот и седьмых небес, но с другой стороны не выдерживало сердце и от кайфа такого рвалось с цепей напрочь. Вопрос о том, что такая смерть, возможно, стоит человеческой жизни, одно время долго обсуждался, но даже и в те малоинформированные времена люди находили в себе способность здраво мыслить и не давали друг другу преждевременно заканчивать жизнь увеселительным оргазмом.

Скорая появилась почти мгновенно и в три минуты прочистила Ирочку от макушки до задницы. Ирэн вздохнула и блаженно потянулась всем своим, как на свет народившимся, желудочно-кишечным трактом. И после обеденного перерыва она уже почти забыла о случившейся маленькой трагедии, но коварный хероноид напомнил о себе ещё раз. И на этот раз с очень даже увлекательной стороны.

Сперма хероноида оказалась не только сильнодействующей, но и хорошо всасывающейся и довольно активной даже в малых остаточных дозах. И эта остаточная активность проявила себя несколько необычным образом. За те считанные минуты, в которые сперма находилась в теле Ирэн, субстанция успела пропитать весь её организм мужскими гормонами хероноида.

В результате Ирэн, уже покидавшая институт и приветливо встречаемая целыми потоками розовых лютиков, с приятным удивлением вдруг обнаружила, что она сегодня совершенно неуязвима для этих маленьких бестий. Хлынувший дождь набирал силу, ураганные порывы ветра забивались в самые отдалённые закоулки, доставляя розовые лютики поближе к вожделенным обладательницам ласковых пёзд… А Ирэн стояла на пороге института, в порывах ливня и ветра, и лютики, с неизменным усердием огибая её и не почитая, видимо, за персону женского пола, устремлялись дальше по коридорам и улицам.

Ирэн впервые, как зачарованная, шла сквозь ливень из розовых лютиков и наблюдала неистовствующий город.

Она шла по омытому до душистой прохлады городу, а вокруг ещё таяли в воздухе всё более редкие облачка розовой микрофлоры. Окаймлённые сиреневыми ореолами фиолетовые тучи быстро рассеивались, и ранний весенний вечер уже вновь выглядывал из-под них косыми оранжевыми лучами спускавшегося к горизонту солнца. Природа снова улыбалась городу, и город начинал улыбаться в ответ…

Первым, что поразило воображение Ирэн, было произведённое грозой опустошение. На улицах на протяжении уже нескольких пройденных ею кварталов не было вообще никого, за исключением двух-трёх копошащихся у обочины муниципальных роботов. Даже городских жаворонков, обычно висящих над вечерними улицами и трелями развлекающих блуждающих по небесам распашонок, теперь нигде заметно не было. Отсутствие привычных звуков и многолюдности чуть тревожило и завораживало. Ирэн чувствовала, что окружающее всё больше и больше забавляет её. Что и говорить, она привыкла всё-таки видеть послегрозовой город с несколько иных позиций…