Алексей Бессонов - Маска власти

Фишер тщательно задавил в пепельнице сигарету.

– Стартовая осевая… три… два… один… зеро, старт.

Субрейдер ощутимо дернулся, каюта наполнилась низкочастотной вибрацией и неистовым рыком двигателей. Перегрузка мягкой лапой надавила на грудь.

Вибрация прекратилась, рев моторов перешел в нудное гудение. Это была только прелюдия – корабль сорвался с аппарели и по нештатному коридору устремился на орбиту. Сейчас штурманы переругаются с диспетчерами поста ВКС Метрополия-внешний, затребуют ввод по эшелону резерва и сориентируют по модификациям курсовой оси. И пошло-поехало. Могучие моторы предельно облегченного корабля начнут сверхсветовой разгон прямо в планетной системе Метрополии.

Я, правда, теоретически вполне оптимизирован для предстоящей экзекуции, но то теоретически… хотя, если учесть, что десять лет мой несчастный организм мучили на гравиполигонах… ну, посмотрим. Правда, летать на субрейдере мне еще не приходилось. Компактная посудина, на которой все удобства и даже частично вооружение принесены в жертву скорости, имеет амортизирующие системы только на боевых постах экипажа. А уж о ячеистых компенсаторах, как на крупных кораблях, здесь и мечтать смешно.

Снова началась вибрация – более ощутимая, чем на старте, и наконец хлынул всесокрушающий, ломающий барабанные перепонки рев. Ощущения были непередаваемые – дышал я через два раза на третий, перед глазами прыгали чертики всех цветов и оттенков, в желудке творилось нечто невообразимое. Все это продолжалось неимоверно долго. Время расслоилось, превратившись в осязаемый мутный поток, лениво продирающийся через страдающие атомы моего тела. Затем оно вдруг завертелось в каком-то неистовом танце, слипаясь в отвратительный подрагивающий комок; комок стал раздуваться, превращаясь в радужно сверкающий пузырь, внутри которого болтался я – никчемный и беспомощный, а потом пузырь звонко лопнул. Я вернулся в реальный мир и открыл глаза. Рядом сидел белый как снег Фишер.

– Ну, и как? – задушевно спросил он.

– Довольно странно, – ответил я. – Совсем не так, как на полигоне. У тебя были глюки?

– Это та самая гравифизика, дорогой… тут действует какая-то ахинея с гравитационной осью и модификацией энергий. Мы рывком проламываемся через точку, в которой время изменяет свойства полей, отсюда и глюки. Понятно излагаю?

– Бред… А компенсаторы, получается, делают процесс более линейным?

– Компенсаторы, создавая собственное субполе, просто размазывают тебя по времени в момент прыжка. Время, если помнишь, само по себе процесс относительно линейный.

– Да что я могу помнить, я никогда в этих делах мышей не ловил. А торможение?

– Можешь спокойно ужинать, – хохотнул Фишер, – тормозить лбом в ворота не умеет даже субрейдер. Я, кстати, собираюсь грызнуть чего-нибудь. Идешь?

– Не знаю, как там насчет модификаций, – проворчал я, спуская ноги на пол, – но у меня лично это кино съело просто уйму энергии. А что у них, кстати, с рационом? Здесь и на харчах вес экономят?

– Рацион как рацион. Как везде. Так идешь?

– Иду, естественно. Обожди минуту…

Я раскупорил кофр и достал припасенную для этого случая пилотку. На рубашке у меня были маленькие погончики, и китель я надевать не собирался. Я снял с пояса петли портупеи и напялил его вместе с внушительного вида кобурой прямо на бедра, поверх галифе, на ковбойский манер.

– Не забудь застегнуть штанишки, дядя, – бодро посоветовал Фишер. – Ух, ну и видик у тебя! Опора Империи, иначе и не скажешь. Слушай, ты, часом, из мамы не в мундире вылез, а? Тебя ж надо на рекламу Вооруженных сил снимать. Знаешь, вроде: «Ты! Почувствуй себя настоящим человеком! Армия осуществит твои мечты!» Заработаешь гору монет.

– Такой бред мне в голову не приходил, – честно признался я.

– Это оттого, что у тебя отсутствует коммерческая жилка. Ничего, со временем научишься.

Мы вышли из каюты, и Ларс уверенно двинулся в сторону носового сектора.

– Ты вообще в курсе, где у них кухня? – поинтересовался я.

– Кухня, она же кают-компания, в носу. А нос тут недалеко, сам понимаешь. Полкорабля – это моторы и энергоотсеки.

Мы поднялись на следующий уровень, миновали распахнутую межсекторную диафрагму и метров через десять свернули направо, к гостеприимно распахнутой двери кают-компании. За небольшими кормовыми столиками сидели несколько человек: командир, трое молодых парней и хрупкая девуля с погонами унтер-офицера. При нашем появлении они хором подскочили, один из парней – юный лейтенант с оттопыренными ушами – аж стул опрокинул.

– Вольно, – бархатисто скомандовал я. – Приятного аппетита, господа.

– Ты что есть будешь? – спросил Фишер, подходя к панели кибера-«харчильника».

– Крабы у них есть? – Я вгляделся в меню. – Ага, крабов, салатик и пиво…

Фишер кивнул и потыкал пальцем в сенсоры. Взяв мясо с овощами и пару пива, он отошел к ближайшему столику. Я выхватил из пасти раздачи свой поднос и подсел к нему.

– В какое время мы прибываем, не знаешь?

– Хрен его… – жуя, пожал плечами Фишер. – Командир!

Оживленно болтающая майор Маринина быстро поднялась и с официальным выражением лица подошла к нам.

– Майор Мари…

– Присядьте, прошу вас, – устало оборвал ее Фишер, – и не делайте обиженного лица, вам это ужасно не идет. Нас интересует, в какое время мы прибудем в Порт-Кассандану. Только не говорите мне, что вы не знаете. Этим вы меня ужасно огорчите.

– Я рассчитываю – в 16.00 по местному времени.

– Н-да… учитывая их 26-часовые сутки, это еще ничего. Когда вы уходите в Метрополию?

– Как когда? – захлопала ресницами командир. – Согласно вашему распоряжению… когда прикажете.

– Ах вот как… Гм… Нетвицкий мудр. Я и не знал, что вы предоставлены в наше распоряжение.

Я дожевал последнего краба и отодвинул тарелку в сторону. Майор Маринина мне нравилась. В молодой женщине чувствовалась уверенность и сила. Такая не станет изводить всякими идиотскими мелочами или невротической беспомощностью, в случае чего с ней можно идти в бой. А кто знает, куда нас черти занесут в истории с этим расследованием?

– Выходит, у нас есть корыто, – я отхлебнул пива, – это уже хорошо.

– Н-да… – Фишер кивнул. – Как вас зовут?

– Ариана, – Маринина подняла брови. – А что, это имеет какое-то значение?

– Ариана Маринина, – смакуя, произнес Фишер и мечтательно посмотрел на нее, – ну-ну, не хмурьтесь. С таким красивым именем хмуриться просто пошло. И давайте позабудем об этом инциденте… перед стартом. Будем считать, что его просто не было, о'кей?

Она вымученно улыбнулась. Хитрая рожа Фишера не особенно располагала к доверию.