Екатерина Белецкая - Огонь и ветер

Берта сидела на том же месте, где сидел до неё Кир, и гладила Ита по руке. Тот продолжал смотреть в пространство, но, кажется, взгляд его немного изменился.

– Бертик, что? – тихо спросил Скрипач.

– Ни на какие вопросы больше не отвечает. Только на «что ты хочешь».

– Но отвечал?

– Да. То же, что и Киру. Про лхус.

Скрипач подошёл к Иту, положил ему ладонь на плечо.

– Родной, мы с Киром сейчас смотаемся туда, где можно купить рибир, и привезём, хорошо? – спокойно спросил он. Ит не ответил. – Надо подождать. Сейчас Бертик с тобой посидит, потом Фэб, ты немного поспишь – и мы вернемся. Договорились?

Ит молчал.

– Ну, мы поехали, – Скрипач улыбнулся. – Постараемся побыстрее.

Дальнейшие шесть часов напомнили Ри какую-то военную операцию. Оба Мотылька сели «на связь», чтобы дать возможность Ри позаниматься со счётом, и периодически докладывали, как там дела у Скрипача и Кира. В результате Ри умудрился продать часть мебели, которую они не использовали, и – с благословения Фэба – комнату, в которой тот жил: удалось выиграть денег ещё на неделю для всей семьи. Берта, Джессика и Фэб по очереди дежурили с Итом, но добиться ещё чего-то, кроме ответа про лхус, у них не получилось. Фэб спокойно объяснил, что это нормально, что всё сразу не бывает и что нужно набраться терпения. Если дело стронулось, то это означает, что баланс уже нарушен, и нарушен не в сторону провала, а в сторону… в общем, в нужную сторону. Возможно, ощущения или вкус сумеют подтолкнуть мозг туда, куда требуется, тогда процесс пойдёт быстрее.

– А сколько вообще занимает этот процесс? – поинтересовалась Джессика.

– По-разному. От суток до месяца. Главное, что он начался.

Они говорили вполголоса, сидя в уголке у входа, а с Итом сейчас занималась Берта. Она давно заметила, что ему нравится, когда его расчёсывают и сейчас именно это и делала.

– Вот такое у нас семейство… неправильное, – говорила она, проводя щёткой по его волосам. – В русском клане, у нормальных людей, всё наоборот. У женщин волосы длинные, а у мужчин – короткие. А у нас – я с ёжиком на голове, а вы оба – с патлами, и спасибо, что не до середины спины, как раньше. Но что поделать, если я не люблю длинные волосы, а вы оба терпеть не можете короткие? Ты же знаешь, почему я длинные не люблю. Папа меня в детстве всегда расчёсывал и заплетал косички. Уже даже когда я в школе училась. Не знаю, почему именно он… у мамы как-то хуже это получалось. И для меня длинные волосы – это словно папа… когда он умер, я волосы отрезала коротко-коротко и больше не отращивала. Ладно, неважно… Надо будет тебе косичек наплести. Смешно получится. Вот поправишься, и ходить тебе с косичками, точно говорю. А мы с Киром будем умные, с короткими волосами. Потому что… помнишь поговорку – волос длинный, ум короткий? Впрочем, Ри эта поговорка не подходит…

– Берта, я следующим, – предупредил Фэб. – Сходите, перекусите, пока можно.

– Потом будет нельзя? – удивилась Джессика.

– Понятия не имею, – пожал плечами рауф. – Но лучше всё-таки перекусите. И Ри с Мотыльками притащите что-нибудь. Я вас через двадцать минут жду, обеих, не уходите надолго. Дверь не закрывайте.

Когда они ушли, он отвёл Ита к постели, уложил – по его мнению, четыре часа в кресле было многовато. Сел рядом.

– Может, ты меня сегодня прогонишь, – сказал Фэб едва слышно. – Если так… то так тому и быть. Я очень хочу, чтобы ты проснулся, родной. Чем бы это ни кончилось, я хочу, чтобы ты проснулся и снова был… собой. И ещё я очень надеюсь, что мои слова ты сейчас понимаешь, точно так же, как понял слова Кира про чай и лхус. Они все, как мне показалось, считают мою веру глупой. А я не могу не верить. Богу – не могу не верить. И я сейчас прошу Бога – за тебя. Чтобы он тебе помог. Чтобы ты справился. Справился и вернулся к нам.

Кир и Скрипач приехали в первом часу ночи. Марк хотел пойти с ними, но его вызвали, и он с великим сожалением покинул их компанию – ему, конечно, тоже интересно было узнать, чем всё кончится.

– Цирк с конями, – констатировал Скрипач, когда они вошли в квартиру. – Но Марк – это нечто. Десять процентов скидки выбил. Наплёл с три короба – что лхус, оказывается, его пациенту нужен, причём именно как лекарственное растение.

– Ну, вообще-то он тонизирует, конечно, но я бы не назвал его лекарством, – заметил Фэб.

– Тебя не спрашивали, – огрызнулся Скрипач.

– Извини.

Они всё ещё хамили. Но уже гораздо меньше, чем раньше…

– Рыжий, заваришь? – спросила Берта.

– Конечно. Они ещё и чайник дали, и чашку. Как бонус. Мы взяли тот, что подешевле, но всё равно… – Скрипач зажмурился. – Если не получится, мы через месяц поедем работать сборщиками.

– Мы в любом случае через месяц поедем работать сборщиками, – возразила Берта.

– Ты не поедешь. У тебя работа тут, – строго сказал Скрипач. – И нога.

– Да как же, не поеду. Отпущу я вас одних на полгода, дожидайтесь…

– Как там дела? – поинтересовался Кир.

– Он немного подремал, но проснулся сам где-то через час, – отрапортовал Фэб.

– Спрашивали?

Фэб кивнул.

– И что?

– То же самое.

– Ясно. Ладно, пошли к нему.

– Давайте минут через пять, чтобы заварился и хоть немного остыл, – попросил Фэб. – Перестояться не успеет, будет в самый раз.

Скрипач искоса глянул на него. С неприязнью. Дёрнул плечом.

– Тут и без тебя знают, как заваривать, – проворчал он. – Эксперт выискался. По всем вопросам…

– Рыжий, не заводись, – попросила Берта. – Не надо сейчас.

– Малыш, я не завожусь, меня просто бесит, когда, не спросясь, лезут не в своё дело. Хорошо, проехали. Ребят, будем надеяться, что получится.

– Что нам ещё остается, – тихо произнёс Ри.

В комнате снова был полумрак, всё тот же приглушённый свет. Джессика, что-то читавшая с терминала, при их появлении подняла голову.

– Он ещё раз спрашивал, – сказала она. – Сам.

– Сам? – переспросил Фэб.

– Да, сам. Минут пятнадцать назад. Ит, ребята привезли рибир, – позвала она. – Давай мы поможем тебе сесть, хорошо?

…Они сумели купить сто граммов ягод рибира – на две заварки. Кир использовал половину, на всякий случай решив пока не трогать вторую. Мало ли что. К ягодам прилагался специальный чайник с двумя внутренними ёмкостями, разделёнными сетчатой стенкой, и две конусовидные белые чашечки – судя по всему, какой-то набор, причём явно очень дешёвый. И эти наивные разумные ещё спрашивают, откуда у транспортников такие деньжищи?! Почему бы им не быть – при таких ценах на простые вещи? Перемещение чего бы то ни было из одного места в другое – самый выгодный бизнес во вселенной… и транспортники об этом прекрасно знают. Дороги стоят дороже даже, чем войны…