Андрей Земляной - Камень и пламя

— Да не будет у нас, как ты говоришь, готового офицера, — отмахнулся адмирал. — Если его толкает сам командующий, то шустрить ему в штабе до адмиральских звезд.

— Сомневаюсь. — Начальник разведки покачал головой. — Не тот типаж. Да и главпапа своих при штабе не держит. Скорее дадут ему для начала малый катер или вообще штурмовик, и вперед под пушки. Выживет — честь и слава. Нет — пенсия родным и строчка золотом во флотском мемориале.

Окончание рейда всегда проходило в торжественной обстановке, тем более после победы, одержанной над превосходящим противником. Вся команда, выстроившаяся на первой палубе базы в парадных мундирах, стояла напротив командира патруля, который с довольной улыбкой скользил глазами вдоль строя.

— Экипаж, равняйсь, смирно! Равнение на середину. — Капитан, четко печатая шаг подошел к адмиралу и вскинул ладонь к фуражке. — Сен адмирал. Команда крейсера «Серебряная Стрела», построена.

— Молодцы! — Старк в ответном приветствии отсалютовал экипажу и, выслушав ответное «Служим Федерации!», скомандовал «вольно». — Поздравляю вас с победой. Надеюсь, не последней. Уделать одним крейсером четыре тяжелых рейдера за один выход это пока рекорд Патруля. Кроме того, среди захваченных в плен найден известный пират по кличке Морлок, и причитающаяся за его поимку премия уже перечислена на коллективный счет, как и деньги за четыре уничтоженных корабля.

Потом он начал по одному вызывать членов экипажа, вручая награды. Капитану отвалилась Рубиновая Звезда, а всему остальному экипажу Честь и Доблесть второй степени. И только Ник, к своему немалому удивлению, получил еще и Серебряный Щит, занимавший в негласном рейтинге наград далеко не последнее место.

Но самую ценную награду он получил вечером, когда экипаж обмывал ордена и медали. Когда в зале неожиданно погас свет и шедший в луче света официант на сверкающем подносе вынес бутылку в серебряном ведерке, посетители ресторана даже привстали, чтобы увидеть, кого Патруль чествует на этот раз.

Идя каким-то замысловатым маршрутом, официант постепенно приблизился к столу, за которым сидели сержанты и офицеры «Стрелы» и вдруг, остановившись за спиной Ника, поставил ведерко на неизвестно откуда материализовавшийся столик на колесах. Достав бутылку, обтер ее полотенцем и, хлопнув пробкой, налил искрящийся напиток в бокал курсанта.

Экипаж стоя приветствовал Ника, и он не торопясь отодвинул стул, встал, одернул китель и поднял бокал над головой.

— За Патруль!

— За Патруль!

В ресторане были представители всех служб, включая технические, и даже гражданские специалисты. Но услышав слова тоста, поднялись все, даже охранники у входа.

— За Патруль!

А когда бокал опустел, капитан корабля лично приколол Золотого Сокола к кителю сержанта.

На круизный лайнер Ник попал совершенно случайно. Когда выяснилось, что прямого транспорта до Руби нет, компьютер построил оптимальный маршрут, включавший в себя две пересадки, последняя из которых привела его на борт роскошного пассажирского круизера, совершавшего коммерческие рейсы между планетами Федерации. Несмотря на то что его место было из самых дешевых, обслуживание и питание все равно оставались на высоте. Широкие обзорные палубы, на экранах которых можно было наблюдать планеты, если таковые были рядом, или роскошные виды курортных зон, когда корабль шел в гипере.

Несмотря на обилие красоток, фланировавших по палубам и залам корабля, Ник, сильно уставший за время практики, предпочитал отсыпаться и проводить время в концертных залах и большом бассейне, где можно было даже поплавать с аквалангом.

Высшее общество и публика второго-третьего классов практически не пересекались. ВИПы предпочитали общество себе подобных в виде вечеринок и приемов на верхних палубах, а публика попроще — развлекалась в барах, ресторанах и танцевальных залах.

Концерт солк-флейтиста Рона Геваро проходил в одном из немногих мест, где сословные различия играли минимальную роль — в главном концертном зале круизера, Бриллианс-Холле.

Музыка, исполняемая знаменитым музыкантом, находилась на стыке нескольких стилей и ближе всего лежала к традиционному фьюжн. Но были и отличия, такие как, например, жесткая пульсация ритм-секции и мощная голосовая поддержка в виде вокальной группы из восьми человек. Сам Рон Геваро, в белоснежном костюме с ярко-алым шарфом, вышел к публике, когда оркестр уже отыграл несколько первых тактов, и, поклонившись под овации, поднял инструмент к губам. И тут началась настоящая магия. Звук флейты то взмывал вверх, то проливался россыпью серебряных колокольчиков, то становился похожим на шелест тростника на берегу реки. Весь ушедший в звук Ник был потрясен, насколько разнилась даже самая совершенная запись с живым исполнением. И даже едва слышные щелчки клапанов флейты, поскрипывание гитарных струн и чуть западавшая педаль у барабанщика не портили ощущения праздника, и он просто растворился в звуках.

Негромкий стальной лязг ворвался в музыку фальшивой нотой и заставил Ника резко обернуться. В зале на пятьсот мест было два яруса, и звук, скорее всего, исходил от прожекторов, висевших под потолком. Курсант покрутил головой, когда новый чужеродный звук донесся с самого верха, где располагались всякие технические службы. И лязг этот курсант хорошо знал. Именно так звучал щелчок затвора тяжелого штурмового разрядника, стоявшего на вооружении космопехов. Правда, здесь тон был чуть выше, но Ник был готов поспорить, что это вовсе не детская игрушка. Он еще раз внимательно оглянулся и заметил, как колыхнулась занавеска на небольшом окошке возле блока прожекторов. Небольшое усилие — и глазные импланты приблизили этот участок настолько, что стали видны грязные потеки на стене, пятна на ткани и раструб ствола чуть в глубине помещения. Мысленно проведя линию от ствола, он уперся взглядом в несколько ВИП-лож, две из которых пустовали. В третьей сидел мужчина в сером костюме, но он не мог быть мишенью, так как его от снайпера закрывала тяжелая портьера.

Стараясь не шуметь и не мешать зрителям, он встал со своего места и, быстро пройдя через проход, вышел из зала. Как назло, рядом не было ни одного беза, и он почти бегом направился в обход, надеясь найти хоть кого-нибудь.

У главного входа на бельэтаж действительно стояли двое безопасников, но Ник вдруг решил не обращаться к ним, подумав, что, возможно, кто-нибудь из них в курсе готовящегося убийства.

Обойдя зал, он подошел ко входу в ложу одновременно с группой красиво одетых мужчин и женщин.

Путь ему попыталась преградить пара охранников, но Ник просто отшвырнул их в стороны и шагнул вперед, вклиниваясь между компанией и дверями в ложу.