Игорь Грач - Миротворец

Перед столом несколько простоватый стул, не шедший ни в какое сравнение с тем креслищем, в котором расположился хозяин.

На лице имперского чиновника застыло выражение необъяснимого страха. Он смотрел в ствол пушки дроида и не мог отвести глаз.

Антон подошел к столу и произнес:

— Я бы хотел увидеть Дага Моритали. Меня просили с ним встретиться. И у меня мало времени. Где его найти?

— Ийа сссоветник Ммморитали. И этто я вызвал Ввас для разговора.

— Ну что ж, — капитан подвинул стул, сел на него и положил ногу на ногу, — давайте поговорим. Да кстати, скажите своему халдею, что держать посетителей на улице столь долго — это неприлично.

И стал смотреть в глаза сановнику.

Тот откинулся на спинку кресла, попробовал просверлить Антона негодующим взглядом, который периодически сменялся пугливым, но, не выдержав встречного, отвел свой. Сложил руки на животе и заговорил, стараясь выказать полное пренебрежение к посетителю, все-таки кое-как взяв под контроль свою волю. Правда, слова, которые он произносил, звучали несколько просяще.

— Мне поручено передать Вам, что поведение Ваших… солдат выходит за все разумные границы…

— Не хочу Вас обижать, но Вы, наверное, не знаете, — перебил капитан своего оппонента, — в моем экипаже нет солдат. Поэтому я не понимаю, о чем идет речь.

Чиновник скорчил недовольную рожу и проговорил с важностью, пытаясь вложить в каждое слово особый смысл:

— Ваши люди напали на имперских солдат на планете Горизонт и мне поручено…

— Да плевать мне, что Вам поручено, — Антон снова перебил начавшееся словоблудие имперской шишки, — Никто из моих людей не нападал на имперских солдат. А только защищался от численно превосходящих их по составу пьяных отморозков. Кстати, элиты имперских штурмовиков. А ваша славная военная полиция, вместо того, чтобы урезонить и наказать пьяниц, встала на их защиту и попыталась применить оружие против безоружных граждан. И их оставили только парализованными, что, на мой взгляд, было слишком мягким наказанием. За это мои люди получили взыскание. И если это всё, что Вы хотели мне сообщить, то я не смею Вас больше задерживать.

Хозяин кабинета стал красным как рак, начал хватать ртом воздух. Антон встал и, подойдя к двери, обернулся.

— Да, кстати. Впредь не надо меня тревожить по столь незначительным поводам. Проблемы империи меня совершенно не касаются. И решать их должна сама империя. Об этом я неоднократно говорил. Еще при начале нашего сотрудничества.

Два дроида пятясь и держа советника под прицелом, медленно покинули кабинет. А третий, оставался там, пока Антон не вышел во двор.

Торнадо прыгали с ладони на ладонь, а капитан опять предавался размышлениям в своей каюте.

Алерна Жоруа, Класли Дегрей, Нирус Фанло, Лорк Штип и Пиест Морти.

Как быстро эти люди стали своими в экипаже. И переняли не самые лучшие привычки.

Еще вчера они были всего лишь изгоями и выродками в Содружестве.

А сегодня…

Ведь что они сделали? Всего-то поставили на место имперских выскочек. А породили такую волну недовольства, что просто диву даешься.

Разве империя не получала более знатных оплеух?

Да любой аграф мнил себя королем в этом болоте. И никто даже не мог представить себе, чтобы противиться его приказам. И побыстрее исполнить все, что тот захочет.

Вот как нужно было ненавидеть и презирать свой народ, чтобы вбить в его менталитет такое поведение. И стелиться перед этой… мерзостью.

А здесь, пара разбитых рож имперских отморозков и вой на всю вселенную.

И полная уверенность сановников в том, что никто не может указывать им на их место.

А это всего-то лишь мелкий укол по самолюбию.

Перед глазами возникла плошка с супом и капитан рассмеялся.

Три волоса на голове — это мало, а три волоса в чашке супа это много. Даже, наверное, избыточно много.

Так и в этом странном обществе.

Пресмыкаться перед злобными друзьями — это уже вошло в привычку. И когда получаешь от них по роже, то это воспринимается, как вполне заслуженная мера воспитания. А когда кто-то иной выбивает твои зубы (заметим, что за дело), то это вызывает просто бурю негативных эмоций.

И вот в чем она эта мера воздействия на общество? Где та необходимость и достаточность, чтобы оно очнулось от спячки и начало движение к своему развитию.

Ведь что еще нужно сделать, чтобы люди почувствовали, что им просто плюют в суп. А они этого никак не хотят заметить.

Ведь давно пора дать понять аграфам и сполотам, что лезть в отношения людских анклавов и перекраивать мироустройство под себя, признавая единственной доминирующей силой только собственное эго — это неправильно.

Навязывая всем окружающим свое представление о мире, невольно нарвешься на тех, кто воспринял твои уроки слишком близко к сердцу и сам решил дать тебе урок приличных манер.

Впрочем, все это совершенно не касается имперцев.

Ну, да и бог с ними. Пусть сидят в своем болоте и хвалят его. Раз не хотят выйти на берег и надрать уши клоунам, которые издалека издеваются над ними.

— Умеешь ты заводить друзей, — Ларк Шори улыбнулся, и продолжил:

— Правда, всё это не будет иметь никаких последствий. Моритали просто приказали заткнуться. Хотя он и забрызгал своими слюнями приемную личного порученца. Тот просто выгнал его, так до конца и не выслушав. И приказал никогда не делать ничего подобного, предварительно не получив высочайшего благословения.

— Значит, это была его личная инициатива?

— Не знаю. Думаю, все же, что нет. Скорее, очередная проверка. На предмет готовности к сотрудничеству. Но терять контакты с тобой, ради амбиций высокопоставленного чиновника, император счел не разумным.

— Император начал интересоваться делами империи?

— Император всегда интересовался делами. Только это никогда не афишировалось.

— Я так понимаю, что до него стала доходить двойственность ситуации, в которой он находится?

Собеседник Антона посмотрел на него с немым вопросом в глазах.

— Империя так и будет стоять на распутье? И делать вид, что происходящее на ее территории совершенно никого не касается?

— Ну отчего же. Делать вид понимающие уже перестали. А те, кто все еще этого не понял, скоро поменяют свои теплые места на иные. Не столь комфортные. Но ты должен понять, что не получается изменить все в одночасье. Время. Только время покажет кто прав.

— Прав? В чем именно?

— Что тебе не понятно? Те изменения, которые произошли с твоей подачи, уже невозможно игнорировать. Даже до самых тупых стало доходить, что времена их безраздельного могущества прошли. И теперь есть только одна возможность остаться на плаву — это успеть сесть на поезд, огни которого они приняли за локомотив, который должен смести все нововведения и вернуть старые порядки. И все эти игры с отставками, назначениями и перестановками в конечном итоге привели к тому, что тем, кто все еще раздумывает, нужно сделать выбор. И принять перемены, или уйти в сторону.